Она изучила фотографии каждой жертвы и пробежалась по тому, что узнала. Они смогли определить имена трех мужчин, благодаря бумажникам, найденным с останками. Все жертвы были женатыми мужчинами среднего возраста и среднего класса. Их тела были выброшены на том же шоссе, которое вело из Серебряной Долины. Два трупа были найдены прежде, чем началось разложение. Они были задушены и у них отсутствовали обручальные кольца.

Секс, определенно, играл свою роль во всех преступлениях, хотя следователи не были уверены в том, какую именно. Одна жертва была найдена с надетым презервативом, а у другого, имелись следы смазки на гениталиях. Их жены не подозревали ни о каких изменах. Фактически, все три идентифицированные жертвы, как стало известно, были флегматичными, если не пассивными мужьями. Не было никаких видимых мотивов для убийства и никаких возможных подозреваемых. Им очень повезло найти два тела прежде, чем началось разложение.

Повезло?

Патрисия задумалась над тем, почему тела были брошены в непосредственной близости от шоссе и лежали ближе к дороге, чем жертвы, которые были убиты ранее. Возможно, убийца хотел, чтобы они были найдены быстрее. Она сняла обертку с соломинки и принялась потягивать свою большую диетическую колу. Эндерсон хотела получить отчет судебно-медицинской экспертизы по последнему найденному телу, которое они еще не опознали. Она могла только надеяться, что появится ключ, который поможет им разгадать эту загадку.

Ее пристальный взгляд вернулся к стене смерти.

К Джозефу Джиллетту. Ее мозг моментально прокрутил все известные факты. Двадцать четыре года. Гей. Профессиональный актер, ищущий внимания. Никаких серьезных отношений, стеснен в средствах, с сильной неприязнью к своему новому боссу — Элизабет Адамс. По данным лабораторных исследований в его крови присутствовал экстази. В малом количестве, не способном навредить ему, но достаточно большом, чтобы сделать более привлекательным его окружение. Жертвам Соблазнительницы сначала вводили наркотик с GHB. Как и все жертвы Соблазнительницы, Джо был убит и брошен в пустыне, его гениталии искалечили после смерти. Его тело было уложено в ту же самую позу — на спину, со штанами, спущенными до лодыжек. Разница была лишь в том, что он был задушен, а не застрелен.

Голова Патрисии пошла кругом, когда она все это поняла.

«Что ты думаешь?» — спросил Гэри, посасывая через соломинку свой напиток.

«Все они были мужчинами и все были задушены. Джиллетт и две другие жертвы на шоссе. Хотя, избиение Джиллетта оказалось более серьезным. Возможно, что все дела связаны, хотя профили жертв отличаются».

«Ты думаешь, что Элизабет Адамс может быть причастна к каждому из них?»

«Нет, нет». — Она покачала головой. — «Я, вообще, думаю, что она к этому непричастна».

«Я тоже. Но ее сестра…»

Патрисия посмотрела ему в глаза.

«Джей, возможно. Но не Лиз».

Для Лиз не было никаких оснований делать это. Она ведет деловую жизнь и очень счастлива. С какой бы неприязнью Патрисия не относилась к Адамс, она не могла найти связь Лиз с убийствами на шоссе, да и зачем ей убивать Джиллетта? Он был ее новым актером, нанятым для новых проектов.

«Как по твоему, Джей связана с убийствами на шоссе?» — спросил Гэри. — «Я могу понять связь с Джиллеттом и убийствами Соблазнительницы, но не со всеми тремя преступлениями».

«Я не знаю. Это просто мысли. Они все кажутся странно схожими». — Патрисия подняла фотографию Джиллетта, которая лежала на ее столе, ища что-то, чего она не видела. — «Я не знаю. Возможно, они просто все соединились вместе в моей голове. Возможно, Джей вовсе не причастна. Возможно, это — кто-то еще, кто-то, кто парит всем нам мозги». — Она сделала паузу, затем озвучила очевидное, — «в этом городе слишком много мертвых мужчин».

Гэри бросил ей печенье-гадание, облокотился на спинку стула и стал открывать свое.

«Почерки убийств несколько отличаются друг от друга. Тела брошены на разных участках. И я знаю, что ты имеешь в виду, говоря о профилях. Джиллетт моложе, чем жертвы, найденные возле шоссе. Он не состоит в браке, открытый гей, финансово несостоятелен».

Патрисия открыла свое печенье и извлекла из пачки узкую полоску бумаги, на которой было написано: « В ближайшее время тебя найдет любовь». Она нахмурилась и бросила ее в пищевой пакет.

«Да, но Джиллетт похож на жертвы Соблазнительницы».

«В какой — то степени, да. В какой — то, нет». — Ее напарник захрустел своим печеньем. — «Это, вероятно, лишь подражатель. Кто-то убивает Джиллетта, паникует, затем вспоминает о том, что прочитал в газете. Спускает с парня штаны и наносит ему удар в паховую область. Или, возможно, убийца просто был слишком разгневан на Джиллетта. Причем, сексуально разгневан».

«Ты не видишь никакой взаимосвязи с другими убийствами?»

Она доверяла Гэри и ценила его мнение. Они поддерживали друг друга, и он помогал ей придерживаться правильного пути, если ее мысли, вдруг, уводили ее в другую сторону.

«Взаимосвязи?» — Он вытер рот салфеткой. — «Вряд ли. Мы просто должны найти Джей Адамс, если, конечно, сможем это сделать, и допросить ее. Хотя бы потому, что она, на сегодняшний день — наш единственный подозреваемый. Если она чиста, то мы продолжим наши поиски и не будем их связывать с убийствами Соблазнительницы, а признаем это жалкой попыткой подражателя».

«Ты, вероятно, прав. Что я знаю, в конце концов?»

Он тихо рассмеялся.

«Значительно больше, чем большинство из нас».

Она усмехнулась.

«Мой друг, я начинаю в этом сомневаться. Да, я начинаю сомневаться».

Она смотрела на стену смерти и думала о делах, о своей жизни и своем одиночестве. Она думала о Мак и о том, какой счастливой она кажется, живя с женщиной, когда-то подозреваемой в убийстве.

Возможно, ее собственное мнение было омрачено ее чувствами. Патрисия, все еще, заботилась о Мак. И именно по этой причине, если уж быть честной, она не хотела, чтобы Лиз была в чем- либо замешана. Но, в то же самое время, было невозможно доверять этой женщине. Лиз что-то скрывала, она была в этом убеждена. Джей? Вероятно. Но она не была в этом уверена.

Возможно, это было ее проблемой. Возможно, она, действительно, знала намного меньше, чем когда-то думала. Возможно, она вообще ничего не знала.

«Есть кое-что, чего ты не знаешь», — прошептала довольно крепкая женщина. На ней была белая майка, мешковатые джинсы, и кепка с закругленными краями и пуговицей на макушке. — «Я хочу тебе рассказать».

Она наклонилась над темнокожей женщиной в синем платье, которое та носила в церковь и голову которой прикрывала шляпа. Женщины стояли напротив ветхой двери сарая, в котором, позади них, виднелся старый трактор. Горячее южное солнце, блестело на их коже.

«Я не знаю…» — темнокожая женщина отвернулась, словно не желая слышать опасного признания.

Сильная женщина протянула руку и осторожно приподняла подбородок другой женщины так, чтобы их глаза встретились. — «Корал, ты должна знать. Я…»

«Нет, пожалуйста, мисс Хазель». — Слеза скользнула вниз по ее щеке. — «Вы не можете».

«Могу». — Хазель сорвала с себя кепку и длинная коса упала ей на плечи. Она уронила кепку и взяла лицо Корал в ладони. — «Я люблю тебя».

«Нет, — прошептала Корал. — Если в городе узнают, что они сделают с вами…»

«Тсс». — Хазель прижала свои губы к губам Корал, не давая ей говорить.

Протестуя, Корал тихо хныкнула и попыталась отодвинуть ее. Поцелуи были мимолетными, дыхание прерывистым. Наконец, Корал сдалась и ее руки упали, а поза смягчилась, как — будто она начала таять. Хазель наклонилась и, обнимая ее, прижала к сараю. Их рты, почти коснулись друг друга, тела дрожали.

Хазель посмотрела в ее глаза. — «Ты тоже это чувствуешь, не так ли?»

Корал коснулась своих губ, слезы полились ручьем по ее лицу.

«Да».

«Разве ты не видишь, что мне все равно, что подумают в городе?»