«Ты с кем-то встречаешься?» — Патрисия не могла поверить, что задала этот вопрос вслух. У нее появилось желание стукнуть себя кулаком по лбу.
Синклер всего лишь улыбнулась. — «Нет, пока. Сначала я должна переосмыслить свою жизнь. Найти мое счастье, мою суть».
«И как, нашла?»
«Да».
Они продолжили есть пирог, сидя в удобной тишине.
«Спасибо, что пришла», — спустя некоторое время, сказала Патрисия.
Синклер, казалось, удивили ее слова. — «Спасибо, что приняла меня».
«Приходи в любое время».
«Поверить не могу, что я только что рассказала тебе все это».
Патрисия улыбнулась, ее забавляло смущение Одри. — «Я тоже не могу поверить».
«Сейчас я доем пирог и попытаюсь забыть о том, что со стороны моя жизнь кажется сумасшедшей».
Патрисия рассмеялась. Сумасшедшая жизнь, в представлении Синклер, не имела ничего общего с жизнью Патрисии. А ведь она и ее отдел охотились на Элизабет Адамс, ее прежнюю возлюбленную, обвиняемую в убийстве. И в довершении ко всему, Эрин, с которой она спала, может воспрепятствовать правосудию, если знает, где скрывается Адамс и утаивает эту информацию от полиции. И не смотря на все это, последнее место в котором Патрисия ожидала оказаться, это сидеть сейчас здесь, за кухонным столом, и есть ананасовый пирог-перевертыш со своим конкурентом, интригующим детективом Одри Синклер.
«Итак, почему ты не сказала мне, что ты публикующийся писатель?» — Синклер отодвинула свою тарелку. — «Это известно даже в ведомстве шерифа. У всех есть твоя новая книга».
«О, Боже. Я надеялась, что это не вызовет слишком много шума». — Патрисия посмотрела на свою тарелку. Внезапно, ей показалось, что пирог тяжелым грузом лег в ее животе. — «Как, вообще, ведомство шерифа узнало об этом?»
Она использовала вымышленное имя и книга была написана, как художественное произведение. Но сюжетная линия была очень реальной.
Синклер рассмеялась. — «Наши отделы могут соперничать, но слухи распространяются и через барьеры».
«Просто прекрасно». — Патрисия уже слышала, как отчитывает ее Руис, вообразивший себя Господом Богом.
«Это — великолепная книга», — произнесла Синклер.
«Ты читала ее?» — Ее издатель позвонил ей и сказал, что ранние отзывы были хороши, и книга хорошо продавалась.
«Конечно. Как только я услышала об этом, я купила ее».
«И ты еще волновалась о том, что я подумаю, будто у тебя была сумасшедшая жизнь?»
«Чтение твоей книги помогло мне узнать тебя. Иначе, я, вероятно, не поделилась бы своей историей».
Патрисия поморщилась. — «Вообще-то, это предполагалось как художественное произведение». — Она вспомнила о романе, который написала об Эрин, и о том, как быстро ее фантазии переплелись с реальностью.
«Не волнуйся, остальные читатели в Америке будут относиться к нему, как к художественному произведению», — ответила Синклер. — «К хорошему произведению».
«Тем не менее, твои коллеги судачат о нем, словно студенческая общага, смакующая историю о падких на передок девочках».
Синклер рассмеялась. — «Шериф использует ее, как пример того, почему мы должны держаться подальше от полицейского департамента Серебряной Долины».
«Просто замечательно». — Патрисия услышала достаточно для того, чтобы зажечь фитиль под своим задом. Она поднялась и, взяв их тарелки, направилась к раковине. Ей было необходимо что-то сделать, поскольку сидеть на месте она уже не могла.
«Не переживай, я не буду использовать ее против тебя». — Синклер шла за ней, неся стаканы. — «Поскольку ты та, кто спас положение и раскрыл дело».
Она стояла рядом с Эндерсон и ждала, когда та повернет кран. Патрисия с наслаждением погрузила руки в горячую воду. Когда Синклер добавила в раковину стаканы, их руки соприкоснулись, и ее пальцы скользнули в ладонь Патрисии. Послышался судорожный вздох. Взгляд детектива медленно смещался к губам писательницы. Когда же их глаза снова встретились, взгляд Синклер был полон мерцающего огня.
Аромат ананаса и сладкого ромового соуса смешался с лимонным ароматом горячей мыльной пены. Запахи одурманили ее, и в голове все поплыло. Чувствуя приятное головокружение, она задержалась под теплым, расплывающимся взглядом Одри Синклер. Патрисии казалось, словно она встретилась с солнцем, лучи которого ласкали и согревали ее кожу. Чувство комфорта и защищенности снизошло на нее и ей захотелось навечно остаться под лучистым взглядом детектива.
Когда Синклер поцеловала ее, она застонала и прижалась к ней. Полные и требовательные губы Одри обхватили ее губы, сначала верхнюю, затем нижнюю. Они покусывали их, удерживали в сладком плену и дегустировали. Все смешалось, жар Синклер смешался с жаром Патрисии. Мягкое тепло обволакивало, языки танцевали свой эротический танец. Патрисия снова застонала, теперь уже от ее вкуса и ощущения. Губы Одри были сладкими, как сахар, чистый сахар.
Кто-то закашлялся, громко, словно извиняясь за вторжение. Кашляла явно не Синклер. Патрисия снова услышала кашель и поцелуй оборвался. Она открыла глаза, возвращаясь в реальность и чувствуя наступившую пустоту. От чего — то рука Синклер сжимала ее предплечье и Патрисия проследила за ее пристальным взглядом. Одри смотрела на женщину, стоявшую в дверях кухни.
Там была Эрин, мертвенно-бледная и рассерженная.
«Мак, привет. — Патрисия вытерла руки о кухонное полотенце и передала его Синклер. — Это…»
«Синклер. Из ведомства шерифа», — со злостью произнесла Эрин. — «Я видела Вас по телевидению».
Одри высушила руки и улыбнулась. — «Я должна идти».
Патрисии очень хотелось попросить ее остаться, но она вспомнила, что обещала поговорить с Эрин. У них было много вопросов для обсуждения. Она почувствовала, как на ее лице проступает разочарование.
«Мне очень жаль», — произнесла она с печальной улыбкой.
«Нет, это я прошу прощения», — сказала Эрин. — «Пожалуйста, не уходите из-за меня. Я могу просто пойти назад, и вы сделаете вид, что меня здесь не было».
«Мак, подожди». — Патрисия сделала попытку приблизиться к ней. — «Я должна поговорить с тобой».
«Ты можешь мне ничего не говорить. Я видела достаточно».
«Что ты имеешь в виду?»
Эрин посмотрела мимо нее на Синклер.
«Очевидно, ситуация, в которой я вас застала и была той темой, о которой ты собиралась поговорить со мной».
«Нет». — Патрисия ненавидела ту боль, которую увидела в глазах своей подруги. — «Я хотела поговорить с тобой по другому поводу».
«Увидимся позже», — мягко сказала Синклер.
Эрин шагнула в сторону, чтобы позволить ей выйти.
«Рада нашей встрече», — вежливо произнесла Одри.
Эрин что-то невнятно пробормотала в ответ.
Патрисия почувствовала, как разрывается на части ее сердце. Она попросила Эрин подождать и быстро вышла за Синклер, нуждаясь в некоторой конфиденциальности.
«Я сожалею об этом».
Синклер опустила руки в карманы джинсов. — «Брось, я понимаю».
«Она останется со мной на некоторое время, до тех пор, пока…» — Но у нее не было на это ответа.
«Видимо, это главная героиня твоей последней книги?»
Патрисия рассердилась на себя и мысленно поклялась, что больше никогда не напишет ни строчки, если персонаж не будет полностью выдуманным. — «Да».
«Ты — хороший друг». — Слова Синклер звучали искренне, но ее пристальный взгляд говорил о том, что мысленно она была где-то в другом месте.
«Я стараюсь им быть. К сожалению, я должна вернуться и сказать ей, что мы ищем ее возлюбленную по обвинению в убийстве и что мы нашли ее ДНК».
«Я была не права в том, что я сказала. О Адамс».
Патрисия внимательно посмотрела на нее. — «Поэтому ты пришла ко мне сегодня вечером?»
«Да». — Голос Синклер смягчился. — «Я не слишком часто ошибаюсь, но когда это случается, я признаюсь в этом».
«Я рада, что ты пришла». — Патрисия улыбнулась. — «И рада, что узнала тебя получше».
Синклер извлекла из кармана ключи от автомобиля. — «Я тоже». — Она подмигнула ей. — «Позвони мне, если будешь в чем — нибудь нуждаться. С расследованием… или в чем — нибудь еще… Просто позвони мне».
