В мечтаниях я не заметил, как корабль прошел совсем рядом с гигантским астероидом. А за небесным «природным» телом оказалось еще одно… искусственное. В двух сотнях километров по идеальной прямой, на одной с нами плоскости (ничтожные, по космическим масштабам, отклонения не в счет) висела автоматическая станция.

– Сигнал, – сообщила Гея. – С той стороны только что прошла короткая передача неизвестного сообщения.

Я только успел бросить беглый взгляд на экран, где проявилось увеличенное изображение станции, как на ней мигнул фонарик. А через секунду вокруг корабля вспыхнула силовая защита, спасая мощного лазерного луча.

– А-аа, – вскрикнул Шис, хватаясь за глаза, – ослепило…

– На нас совершенно нападение, – одновременно со стонами напарника сообщила Гея. – Было принято решение об экстренном включении силовой защиты. Мощность выстрела…

Искин стал озвучивать технические данные, которые меня в этот момент мало волновали.

– Гея, тихо, – приказал я. – Шис, что с тобою?

– Нормально, – отозвался напарник, который к этому времени успел проморгаться. – Шлем не успел включить светофильтры. Сами как?

– Я успела зажмуриться, – сообщила Лена.

– И я тоже, – одновременно с ней сказала Фера.

– Молодцы, – проговорил я. – И со мною все в порядке…

Речь прервала очередная вспышка, на этот раз приглушенная световыми фильтрами.

– Мощность силовой брони упала на тринадцать процентов, – в голосе искина прорезался равнодушный «металлический» оттенок. Это значило, что Гея бросила все свои мощности на внутренние процессы в корабле.

– Фера, давай назад, – скомандовал я. – Уводи корабль за астероид, который только что пролетели. Гея, дай мне картинку этой станции и ближайшего космоса. Шис, Лена – идете на боевые посты… будем сшибать эту сволочь.

– Может, – в голосе хакера прорезались тревожные нотки, – обойдем стороною? Лазер на станции стоит очень мощный. Пяток попаданий и мы останемся без силовой брони.

– Не дрейфь, матроскин, – улыбнулся я девушке. – Я еще никогда не бегал от каких-то там боевых станций с мощными лазерами.

– И сколько раз до этого ты с ними встречался? – скептично хмыкнула Лена. Ее вопрос я проигнорировал – правду и так все знали. Чего ради тратить лишние слова тогда? Фера увела судно назад, выполнив мои указания. Теперь между нами имеется несколько сот метров прочнейшей каменной породы. Рано или поздно пробьет, но нам выигранного времени хватит.

– Смотри, – сказал я Фере, – вот тут имеются еще какие-то обломки. Если укрываться за ними, то сможем приблизиться поближе… хм, а это что?

На картинке за станцией виднелся еще один объект. Расстояние было большое, даже приближение мало помогло. Но ясно было, что там висит корабль. Большой, хоть и не дредноут.

– Линкор, – с сомнением произнесла (или предположила) Фера. – Скорее всего, именно его и охраняет станция.

– Линкор, значит, – повторил я за девушкой и ощутил волну азарта, прокатившуюся от кончиков волос на голове до ногтей на пальцах ног. – Это будет наша первая добыча… Гея, сколько времени было между выстрелами?

– Семь секунд, капитан.

– Семь секунд, отлично, – проговорил я. – Фера, рассчитывай путь от обломка к обломку, чтобы укладываться за это время. Можно пропустить пару выстрелов – не больше.

Астероид выдержал десять попаданий прежде, чем начал разваливаться на куски. Последний выстрел станции был сигналом для Феры. Девушка с места, форсируя двигатели, рванула корабль к ближайшему каменному обломку. Успела в самый последний момент, заставив лазерный луч расплавить бок астероида.

– Сколько же энергии в этой штуке, – буркнул я, подразумевая станцию.

– Скорее всего, – ответила на мои слова (скорее, мысли вслух) Фера, – там двигатель на антивеществе. Тонны подобного топлива хватит для работы станции в полуспящем режиме на тысячу и больше лет.

Антивещество, один из самых сладких секретов Предтеч. Само вещество люди успели получить (даже у меня на Земле шла речь о тысячных грамма в новейшем коллайдере, заменившем старый, две тысячи десятого года), но не нашли способов для его безопасного хранения.

– А нас сколько будет обстреливать?

Ответила мне Гея, которая возникла рядом, одетая в легкий десантный скафандр, разлинованный от пояса до шеи в бело-голубую полоску.

– Хватит на тысячу выстрелов, если ее запасы полны. Или на пару сотен выстрелов, если до этого момента пятьсот-шестьсот лет провисела в стазисе.

– Понятно. Отсидеться до того момента, когда кончаться боеприпасы не выйдет, – разочарованно вздохнул я. Потом заинтересовался видом Геи, смутно напомнившем мне кое что.

– Что за натюрморт? – ткнул я в грудь голограммы, погрузив палец в девичью «фигурку».

– Фу, – отстранилась та, – что за манеры.

– Я жду ответа, – поторопил я Гею. Та скорчила недовольную гримасу, потом ответила…крайне эмоционально.

– Нас мало, но мы в тельняшках! Каррамба! – завопила Гея во весь голос и исчезла из рубки. Я даже вздрогнул от неожиданности и отшатнулся назад. Рядом Фера громко фыркнула, сдерживая смех.

– Твоя фраза, кстати, – сообщила мне девушка. – Гея копирует все твои поступки и любые оговорки запоминает, а потом переделывает на свой лад.

– С ней я потом разберусь… слышишь, искин? – пообещал я, потом опять обратился к Фере. – А ты не отвлекайся. Смотри, булыжник уже разваливается.

Астероид, за которым мы прятались, повторил участь своего предыдущего собрата. Как только защиты исчезла, наше судно рвануло вперед. До нового астероида было далеко, гораздо дольше семи секунд. Лазерный луч врезался в силовую броню и… не исчез. Пару секунд он буравил нашу защиту, пытаясь добраться до корабля. На наше счастье действие луча закончилось раньше, чем пала защита.

– Защиты хватит на один выстрел, – сообщил искин. – Второй разрушит внешнюю броню и вызовет разгерметизацию корабля.

– Зараза… Шис, Лена, – скомандовал я, – начинайте запускать по одной ракете в сторону станции… мы доберемся до нее. Я гарантирую это.

– Ракеты не долетят, – сказала Лена. – Станция собьет все боеголовки раньше. И плазма тоже не причинит вреда, пока там силовая броня держится.

– Знаю, – ответил я, скрипя зубами. – Но это даст нам времени укрыться за астероидами. Запускайте…

На экране, изображающем схематическое расположение станции, нашего судна и каменных тел появилась крошечная песчинка, отделившаяся от нашего корабля.

– Одна ракеты вышла, примерное время подхода к цели… ракета сбита, новая ракета выпущена, – монотонно бубнил искин. Проклятье, я рассчитывал на гораздо больший выигрыш по времени. На карте искорка двигалась прямо, но в реальности ракета должна была совершать уйму кульбитов, нырков, уклонов. Все это давало возможность уйти от зенитного огня противника. Но на станции слишком хорошими оказались системы – одну за другой они сшибали ракеты, не подпуская те к себе. Попутно обстреливали нас. Но лучи уже не были такими мощными, часть энергии уходили на зенитки. Мы потеряли четыре ракеты. Успели дважды садануть основным калибром, но вреда не причинили.

– Сколько до противника? – спросил я, когда судно укрылось за очередным космическим камнем.

– Сто пятьдесят километров.

Много. Слишком много, чтобы начать запускать торпеды. Космическая торпеда – самый мощный механический снаряд, который имеется на вооружении. Ее носовой заряд, предназначенный для вскрытия обшивки, пробивал до трех метров композитной брони космических кораблей. Основной заряд доделывал работу, детонируя в пробоине. В результате несколько десятков квадратных метров обшивки и прилегающей «территории» под ней уродовались и курочились неимоверно. Минусом в использовании торпед, как основного оружия считалось устройство двигателя. Топлива хватало на тридцать секунд и все. Дальше снаряд несся строго по прямой, становясь легкой целью для зениток.

– Гея, готовь три торпеды и еще три для следующей серии, – приказал я искину, покидая рубку, – по моей команде их выпустишь с интервалом в пять секунд.