уткнулась носом в чьѐ-то крепкое плечо.

Так. Стоп. Что-то не помню, чтобы вчера у меня в постели находился

сосед. Бахамутов? Исключено, у нас в номере две разные кровати. Но тогда

кто? Сон мгновенно слетел в неизвестном направлении, а я резко вскочила и

села на постели. В первую секунду я поняла, что даже не могу предположить,

где нахожусь. Во вторую... А вот во вторую мне реально поплохело. Всѐ-таки,

судите сами, когда просыпаешься в одной кровати (в которой до этого никогда

не была), да ещѐ и с незнакомцем рядом (а незнакомец красивый), вряд ли

возможно удержать спокойствие и хладнокровие, как они есть. Особенно, если

учесть тот факт, что, судя по всему, всю ночь он находился рядом. Правда, в

отличие от меня лежал сверху шѐлкового покрывала, а не под ним. Возникало

странное ощущение, что он хотел прилечь лишь на минуточку, однако сморил

30

сон, и он тут так и остался. К тому же, я совершенно не представляла, что

дальше делать. А делать надо было срочно.

Спросите, почему у меня возникли подобные мысли? Причина была

более, чем внушительна. Тот, кто лежал рядом и сейчас мирно спал на

голубовато-белом шѐлковом покрывале, был тем самым человеком, что

приходил ко мне во сне прошлой ночью. Тот самый, который...

Я резко выдохнула и облизнула пересохшие губы. Даже сейчас, спящий,

он вызывал какое-то странное чувство, словно это было совершенно

нормально. И просто сидеть и сжиматься в комочек — было совершенно

неправильно. Хотелось протянуть руку, коснуться высоких резковатых скул,

скользнуть кончиками пальцев по бронзовой щеке, чуть задеть уголок красиво

очерченных губ. И не только губ. Черты его лица — правильные и без единого

изъяна, будто его, как статую из тѐмно-медового агата вырезала умелой рукой

одна из двенадцати баму — богинь-создательниц, богинь-помощниц самого

Нгаук Хыонга — нефритового государя неба и земли. Тѐмные соболиные брови

немного нахмурены, будто ему снится что-то не очень приятное. Чѐрные как

смоль волосы контрастно выделяются на белой ткани подушки, и кольца

локонов спадают вниз, касаясь плеч. Глаза... сейчас они были закрыты, но я

прекрасно помнила, что они чѐрные. С неистовым огнем, который может сжечь

в одно мгновение.

Я мотнула головой. Так, стоп. А то что-то меня не туда занесло. Ведь, в

конце концов, мне сидеть в таком положении осталось не так уж и долго. Рано

или поздно он проснется, и ещѐ неизвестно, что и как будет делать. Впрочем, я

не особо была уверена в том, что позволю ему что-то делать, пока не узнаю кто

он и где я.

Я, конечно, ничего не имею против молодых красивых мужчин. Но вот

когда они так внезапно оказываются в такой непосредственной близости, да

ещѐ и... Кхм. В общем ладно.

31

Я молча посмотрела на незнакомца. Мдаа, Хлоева. Умеешь ты влипать в

разные истории.

Мужчина вздохнул и медленно открыл глаза. Я шумно выдохнула. Он

перевѐл взгляд на меня и чуть улыбнулся.

— Доброе утро.

Я невольно вздрогнула. Голос тот же, что и во сне, но при этом ещѐ и

возникло какое-то странное чувство, словно я его уже когда-то давно слышала.

Что я очень хорошо знаю, как и что он может сказать. Интонацию, паузы, едва

различимую хрипотцу, которая, вместо того, чтобы отталкивать, только

притягивает и завораживает.

— Утро, — буркнула я, поправляя простыню, полностью закрывая себя

от любопытных тѐмных глаз, и подозрительно глянула на него. — Где я?

Мужчина неторопливо встал и со вкусом потянулся.

— Дома.

Ответ прозвучал настолько тихо и спокойно, что я даже растерялась, что

нужно сказать дальше.

— Мой дом в России, — негромко сообщила я, всѐ же отделавшись от

странного ощущения, что он говорит правду. — Если быть точным — в

Москве. Как я тут оказалась?

Сидящий напротив чуть улыбнулся, слушая меня так спокойно, словно

именно эти слова он и ожидал услышать.

— Я привѐз тебя сюда. Потому что давно уже было пора произойти

этому.

— Чему? — насторожилась я.

32

— Возвращению, — послышался спокойный ответ.

— Ну уж нет, — поморщилась я, понимая, что меня тут слушать не

собираются. — Это не так. Здесь не мой дом. Да и вас я вижу в первый раз. То,

что мы находимся в одной постели, поверьте, никоим образом не вдохновляет

меня на дальнейшее знакомство.

— Поверь, оно и не нужно, — хмыкнул он. — Ты прекрасно всѐ знаешь,

Дайя.

— Меня зовут Дана, — оскорбилась я, — можно было бы хоть раз

правильно запомнить моѐ имя, Ронг.

В комнате повисла какая-то жуткая тишина. Незнакомец продолжал на

меня смотреть со странной улыбкой, а я молча смотрела на него и с ужасом

понимала, что то, как я его назвала — это не просто имя. А священный слог,

которым в своѐ время нарекали лишь тех, кто соглашался отдать свою душу и

тело священнослужителям На-Теру, которые готовили хранителей для короля.

Я зажмурилась от неожиданно нахлынувших воспоминаний, понимая

умом, что этого не может быть, но, как ни крути, все происходило на самом

деле.

Перед мысленным взором появился древний блистающий серебром и

белым золотом причудливый город, острые вершины крыш домов и пагод

которого терялись в жемчужно-молочных облаках. Между ними то и дело

взмывали ввысь удивительные создания, похожие на мифических драконов,

которых из века в век изображали вьеты и поклонялись им, словно богам. Над

городом пронѐсся задорный металлический звон, будто оповещая весь город о

радостной вести. Кхур-Табат — столица великого государства людей и

драконов, духов и богов Ланг-Тхора, потерянная и вновь найденная.

33

Неожиданно всѐ вспыхнуло огнѐм. Я со стоном закрыла лицо ладонями,

чувствуя неистовый жар огня и почти ласковые поцелуи пламенных языков.

— Тише, тише, — Ронг крепко обнял меня и прижал к себе. —

Вспоминай постепенно. Иначе кроме боли и страха ничего не почувствуешь.

— Что происходит? — прошептала я, шумно выдыхая, и утыкаясь носом

в его шею, будто желая спрятаться и раствориться в сильных, таких надѐжных

объятиях.

— Это твоѐ прошлое, Дайя, — прошептал он, начиная нежно поглаживать

меня по волосам, и легонько укачивать как маленького ребѐнка. — Вспоминай

всѐ, что происходило раньше. Свой род, свой край, своѐ предназначение. —

Шѐпот мужчины терялся и таял на фоне криков и грохота, которых слышались

отовсюду, словно я оказалась на огромном поле битвы и ни один из

противников не мог проиграть это сражение.

...Моѐ имя Дайя. Я — наследница рода небесных драконов Лак О, с

девяти лет посвящѐнная в храме На-Теру в хранители души короля Нгиена —

единственного и бессмертного. Слово его — закон, деяния его — желания

богов. В четырнадцать лет меня навеки связали с воином-драконом Ронгом,

узами, что крепче, чем родственные. Он хранит тело, я — душу. Вместе мы

непобедимы, одно целое.

Именно эту связь и изображают знаменитые двухголовые драконы Са-

Хюинь, которых в качестве амулета король носил при себе, дабы никогда не

остаться без помощи своих хранителей.

Мы не можем умереть. Может истлеть тело, но дух переродится заново и

будет жить, ожидая своей очереди. Именно того момента, когда он понадобится

королю, или тот будет нуждаться в его помощи.

34

— Вспомни лазуритовый храм драконов, вспомни столетнего мудреца Те