Мерно потрескивал костер. Ночная стрельба закончилась полчаса назад. После построения и проверки оружия на разряженность комбат дал время на отдых. Завтра с утра – марш-бросок в ППД. Охранение выставлено. Мало ли. Остальные бойцы кто чем занимается: кто спать завалился, кто ест, кто просто бездельем мается. Я тоже сейчас чайку попью и спать лягу. Умотался.

– Товарищ лейтенант, – Костенко бросил в костер целлофановую обертку из-под галет, – мне в воскресенье на рынок сходить надо.

– Зачем? – Меня уже тянуло в сон.

– Пленку полиэтиленовую купить.

– Так у всех же должна быть, мы же на всю группу закупали?!

– В кузове «Урала» оставил.

– Ты бы еще там голову оставил! – Естественно, в кузове он ее уже не найдет. – Ребята в автороте шустрые. Но что с ним теперь сделаешь?

– С Дубляковым пойдешь. Ему там тоже чего-то надо. Заодно веревки пятьдесят метров закупите и проводов метров сто пятьдесят, для подрывной линии. Точно такие, как вторая группа закупила. Их и распутывать, и носить гораздо легче, чем наш армейский провод.

– Товарищ лейтенант, а что нужно для того, чтобы медаль или орден получить? – Это уже Дубляков. Легок на помине.

– Орден? – Ну он и хватил, орден… Орден фиг заработаешь, орденами нас не слишком балуют, с медалью проще, но и ее попробуй еще заслужи.

– Подвиг совершить надо. Отличиться в бою там или еще что…

– А если десяток «чехов» завалить, дадут? – Вот шустер, их сперва найти надо. Блин, десяток. Я бы покачал головой, но лень.

– Дадут, наверно… – Ишь, как он быстро скис. – Да дадут, дадут, и пять завалишь – дадут. Технику вражескую уничтожишь, разведданные ценные добудешь. И много всего…

Ну вот, снова повеселел – думает, все так просто. По горам, прежде чем результат будет, так находишься, что ой-е-ей. Разведка – дело кропотливое. Тут и опыт, и время нужно. Опять же везение. Без везения никак! Но полагаться только на везение нельзя.

– Товарищ лейтенант, а билеты на поезд уже взяли?

– Наверное.

– Скорее бы уж уехать…

Вот не терпится ему! Вот и мне не терпится, а с другой стороны, что-то за душу тянет. Что именно – не пойму, наверное, все понемногу. По Юле соскучился, за пять дней полевого выхода, а там полгода провести придеться. Ничего, переживу. А звезды на небе какие яркие! Свежеет. Завтра день погожий будет. Хорошо! Не люблю облачность, не люблю…

Шесть часов утра. Подъем. Надо дать возможность бойцам перекусить. В семь часов построение, проверка наличия личного состава, оружия и имущества, наверняка еще разок проверимся на разряженность.

– Здорово, Николай! – Это я старшине-контрактнику Ермолову из группы Шахмедзянова. Хороший мужик, боевой, мы с ним почти дружим. – Как дела?

– Как сажа бела! – Что-то он не в духе.

– Что так?

– А… – Старшина с обреченным видом махнул рукой. – Только пришли.

– Офигеть! – М-да, группа Алика последняя, хотя это уже привычно. Сколько раз встречались на занятиях, постоянно ни хрена не делают, спят.

– Надоело бороться, мне что, больше всех надо? – Николай в этой группе вторую неделю. Комбат определил «для усиления». А оно видишь как вышло, и у него руки опустились. Что ни говори, а командир есть командир. Обухом топора не перешибешь.

– Ему ничего не нужно, – это он имеет в виду Шахмедзянова, – а я один биться с личным составом не буду. Надоело! Он распустил всех хуже некуда. Сплошное гадство. Я вчера чуть Рибову по морде не надавал, едва сдержался.

– За что? – Невольно вырвавшийся у меня вопрос заставил Ермолова грустно улыбнуться.

– Да за то же самое.

– Понятно… – Рибов уже не первый раз попадается с выпивкой. И где брать умудряется? Непонятно.

– Вот такие у нас пироги.

– Хреново, ничего не скажешь. – Вообще-то комбат уже не первый раз порывался отстранить Алика от командования группой, но заменить-то некем. Так, наверное, командиром в Чечню и поедет. Его бы в комендачи, но он и комендантский взвод развалит.

– Хреново, – согласился со мной Ермолов и поспешил по своим делам дальше.

Блин, и моего Махмедова тоже забрали другой группе задницу прикрывать. Интересно, как там у него дела? Я думаю, справится – там, по крайней мере, командир хоть как-то шевелится. Это не Алик. Да и Айдын пожестче Ермолова будет. Разберется.

Теперь пора бы и самому перекусить. Много есть не буду. Я так предполагаю, что после построения комбат отдаст команду на марш-бросок. На время. Что ж, пробежим – куда деваться. Подготовка закончена. Через несколько дней на войну. Мужики говорят, что там многое будет по-другому. Поживем – увидим. За бойцов я уверен, справятся. Не зря мы их тут натаскивали. Азарт есть, умение тоже, им бы немного боевого опыта, и тогда сам черт не страшен.

Вопреки ожиданию устраивать очередные гонки комбат не стал. Назначил на выходе из леса пункт сбора, определил время прибытия, посоветовал по пути выдвижения отработать вопросы действия группы в нештатных ситуациях и, сев в машину, уехал по своим делам. Я взглянул на часы. Времени, предоставленного комбатом, хватило бы на то, чтобы дойти до пункта сбора дважды. Значит, можно будет пройти участок максимально по-боевому.

– Группа, разойдись, перестроиться в походно-боевой порядок. Дистанция – шесть-восемь шагов, азимут – девяносто шесть градусов. Скорость движения – три километра в час. Оружие на изготовку, действия по преодолению открытых участков и участков с холмистой местностью максимально по-боевому. При встречах с другими группами действовать как при встрече с противником. Начать движение!

Кажется, ничего не упустил, а то потом замучаешься на пальцах объяснять что, к чему и откуда. Все, пересекли поляну и вошли в лес. Неплохо пока идем – тихо. Правда, здесь сушняка почти нет – за предыдущие ночевки все в кострах попалили. Вот скоро на вырубки вылезем, тогда и посмотрим, что у нас на сегодняшний день получается.

Оба-на! Впереди подняли руку, и тут же все резко опустились на колени. Показывают: «вижу» «противника», «вооружены», «четырнадцать человек». Все ясно – одна из групп первой роты. Вот впилили! По дороге идут. Эти либо нам пакость какую устроить собираются, либо прямиком к пункту сбора рвануть решили. Скорее к пункту сбора, но я за ними не пойду. Мне и вправду надо пару моментов отработать – точнее, повторить и доработать. В Чечне, кто знает, будет ли на это время. Может ведь так статься, что прямо с корабля на бал отправимся. Бойцы ждут моей команды. Показываю: «пропускаем», «идем дальше». Все, встаем. Путь свободен. Идем краем дороги. Вскоре она уходит влево и теряется в чаще.

Снова Царьков поднял руку. Все правильно, место холмистое. Надо отработать вопрос перехода с одного хребта на другой. Я не вмешиваюсь. Вот головной дозор пошел вниз, остальные прикрывают. Вышел на противоположный «хребет», осмотрелся, дал отмашку. Первая троечка ядра пошла. Так-так. Теперь наша очередь. Нормально радисты идут, дистанцию держат. Головной дозор ушел чуть вперед, первая тройка ядра рассыпалась по «хребтине». А вот тут и для нас местечко подходящее есть. Лежу. Земля уже совсем холодной стала. Локти и все остальное так еще, а колени холодит. И немудрено – на днях утром заморозок неплохой был. Подтянулась вторая тройка ядра, почти следом на «хребет» стал выползать тыльный дозор. Не дожидаясь, когда на самую верхотуру вылезет замыкающий строй Костенко, группа поспешила дальше. Через часок мы вышли к железнодорожным путям. Открытую местность преодолевали почти так же, как переходили с одного условного хребта на другой. Конечно, и тут есть свои нюансы – их мы и отрабатывали.

В отрядный пункт сбора пришли одними из первых. Я-то думал, меня все обгонят, а оказалось, что большая часть групп еще тащится.

Через полчаса ожидания подъехали тентованные машины. Вот теперь действительно все. Боевое слаживание закончилось. Насколько здорово нам удалось подготовить бойцов, скоро узнаем. Все, ребята, смазываем лыжи, едем на юг…