Так, бойцы слегка засуетились. Хотя нет, не так, засуетились – неправильное слово. Среди бойцов обозначилось движение. Значит, переправа начала действовать. Молодец Костенко! Как бы свою очередь не пропустить, а то я так задумался, что счет времени потерял. За сам процесс переправы можно не опасаться – ребята у меня обученные. Ага, Саюкин (идущий в походном порядке впереди меня) потопал вниз – значит, через минуту будет моя очередь. «Зараза»! Под ногой у Саюкина треснула ветка. «Аккуратнее, аккуратнее, блин!» Понимаю, что из-за шума воды едва ли кто сможет этот треск услышать, но к чему нам тратить лишние нервы в раздумьях – «услышали – не услышали». «Саюкин, Саюкин, внимательнее надо быть, когда ноги переставляешь!» Но теперь уже проехали. Самому бы на валежник не наступить. Осторожно, с пяточки на носок, с пяточки на носок. Надо чувствовать, куда ставишь ногу.
Вот и берег. Половина бойцов уже переправилась. Царьков на подстраховке. Он пойдет последним, заменив в тыловой тройке уже давно сидящего на другом берегу Костенко. Мной решено, что дальше так и пойдут: Костенко в головняке, а Царьков в тыловой тройке замыкающим. Когда он в тылу, я чувствую себя спокойнее. Никто не потеряется. Старшие троек своих людей, конечно, считают, но мало ли что. Царьков протянул мне мокрый конец страховочной веревки. Обвязавшись, я ухватился за веревку, тянувшуюся к другому берегу, и, быстро перебирая руками, стал выбираться на противоположную сторону. Водичка под ногами шумит, веревка раскачивается… может, и зря я не стал обхватывать ее ногами, на одни руки рассчитывая, а? Ладно, если что, сделать это я всегда успею. Ветерок-то какой прохладный потянул. Может, это от реки из-за сырости? Блин, чуть головой о дерево не приложился.
Ступив на землю, я первым делом развязал страхующую веревку и трижды ее дернул. Она тут же поползла в обратную сторону. Вверху что-то загремело: то ли ведро кто в кузове ненароком пнул, то ли какой идиот автомат на бетонку уронил. Буду стоять здесь, пока не переправится Царьков. А как он переправится, так сразу и двинем…
«Черт, черт, черт! – До конца отведенного на поиск времени остался один час. Ну и где эта условно вражья условная база? Вроде бы все правильно сделал. По карте определил предполагаемые места ее расположения, группу на два разведывательных дозора разделил, во главе первого сам иду, со вторым Царькова отправил. Царьков на связь выходил. Он в своем районе все досмотрел, нигде ничего нет. И у меня необследованных только полквадрата осталось. Неужели ошибся? Да нет, никак я ошибиться не мог. Обидно будет, если не найдем, очень обидно – так летели… Ноги уже ноют. Почти сутки без остановки, скоро рассветать начнет. Комбат так и подгадал, чтобы поиск в ночи вести. Стоп, вроде огонек мелькнул? Сигарета?
– Чи, на месте. – Я шепнул, а кажется, будто в рупор прокричал. – Дублякова ко мне! – Ночью жестами не поруководишь. Хочешь – не хочешь, а тишину нарушать чуть-чуть да приходиться.
Вот и Дубляков. Крадется тихо, как мышка.
– Огонек видел? – Скорее ощущаю, чем вижу, как Дубляков отрицательно мотает головой. – Короче, вон в той стороне, – показываю рукой, – не уверен, но возможно, кто-то курил. Если мне не показалось, то метров сто пятьдесят, не больше. Возьми любого из своей тройки. Подойти нужно аккуратно, чтобы не шуметь. И запомни: ваша задача только досмотреть, определиться, что да как, и доложить. Понял?
– Так тошно. – Слегка исковеркав слова, Дубляков растаял в темноте ночи. Группа уже распалась на отдельные точки, заняв круговую оборону. Так и должно быть. Может, зря я Дублякова послал, надо было всей группой дальше идти. А то если там никого нет, только время зря потеряем. Да и Дублякова зря старшим отправил, надо было Костенко задачу ставить. Как бы там мой Дубля чего не отчебучил. Хотя лучше уж тут, чем ТАМ… А это что за шум? Блин, Дубляков, убью! Ногами громыхает, словно на прогулку вышел. С чего бы это? Ой, блин, ну как еще объяснять? Сказал же – досмотреть местность и доложить!
– Дубляков! – Придушу гада.
– Я, товарищ лейтенант.
– Тише ты, зараза, ты зачем его притащил? – Я ткнул пальцем в лежавшего у моих ног солдата комендантского взвода – Заруцкий или Заблюдский фамилия, точно не помню.
– Так ведь язык же. – Дубляков виновато развел руками.
– Дубляков, – повторил я его фамилию, немного растягивая слоги, – я тебе что сказал?
– Досмотреть.
– Правильно. – Как бы наш монолог враги не услышали. Вроде и говорим тише тихого, а все одно… надо с этим разговором завязывать. – Вот и досматривал бы, а ты мне языка притащил. Что здесь база, мы уже и без него знаем. Ведь знаем? Ты же палатки видел?
– Видел, там еще «Урал» тентованный стоит. – Все верно, так и определялись. Теперь надо отойти и в центр доложить, а потом на пункт сбора выдвигаться. И что теперь с этим пленником делать? С собой придется таскать, а Дубляков пусть его автомат носит.
– Дубляков, я с тобой потом разберусь, а сейчас забирай своего языка, сам его за ручку водить будешь. Чи, уходим. Я впереди группы, остальные за мной.
За соснячок отошли – группа по сторонам рассыпалась. Слаженно, тихо, любо-дорого.
– Поляков – связь, Саюкин – плащ-палатку! – Надо карту посмотреть и координаты поточнее определить. Метров на сто ошибешься, могут незачет поставить. Я присел. Саенко накинул плащ-палатку сверху. Я подобрал под себя ее края и, прикрыв ладонью светоотражатель, включил карманный фонарик. Тусклый розово-красный свет осветил карту. Вот ведь незадача: точка стояния прямо на сгибе. Ладно, думаю, не ошибусь, пока Дубляков к «врагам» ходил, направление по компасу я определил. Линейку доставать, пожалуй, не стану – глазомер у меня хороший. Итак, азимут и расстояние я знаю. Так вот такие, значит, у нас будут координаты: Х… У…
– Поляков, передавай! – Что он еще не наладил связь, даже мыслей не возникает, пусть только попробует загубить нам результат. – По координатам Х… У… обнаружил базу противника. Захватил пленного. Вызываю огонь артиллерии. По окончании артналета выдвинусь в квадрат 38 26. Готовность открытия огня – пять минут.
Пять минут – это нам чтобы успеть отойти на безопасное расстояние, условно, конечно. Отходить я не собираюсь. Мне поближе фейерверком полюбоваться хочется. Да мы и так уже чуть ли не на полкилометра отбежали. А насчет фейерверка комбат сказал: если передадим координаты в пределах пятидесятиметровой погрешности, посредник сымитирует уничтожение вражеской базы. Вот мне и интересно, как ее будут уничтожать. Что ж так долго? Неужели пять минут так тянутся? Наверно, немного ошибся, потом надо будет посмотреть, насколько сильно.
…е-мое, это что у них там, ИМ-100 сработал? Неслабо, я скажу. Я и тут-то вздрогнул. Еще один, ни фига себе! Сигналки заработали – ракеты одна за одной вверх пошли. База уничтожена. Так это что ж, получается, мы первые? Ай да мы! Здорово! Только все одно – надо отсюда ноги делать. Комбат мог нам какой-нибудь сюрприз приготовить в виде облавы, так что любоваться фейерверком некогда.
– Чи, двигаемся. – Куда идти, не показываю, первым у меня идет Царьков. Направление движения он знает, а через километр места уже знакомые пойдут, не заплутает, да и рассветать скоро начнет.
Часа через три будем на месте. А там еще один день, ночная стрельба – и все, подготовка закончена.
Устали бойцы, устали. И немудрено – пробежались мы нехило. Я как в воду глядел, когда подумал, что комбат на нашу группу облаву устроит. К ракетной установке сразу три группы по нашим пятам шли, а когда стало ясно, что мы первые, комбат их на помощь комендантскому взводу кинул. Вот мы от этой полусотни рыл и драпали. Еле оторвались! Костенко за собой комендачей увел. Они хоть и комендачи, но сил у них было побольше, чем у нас. Это мы двое суток по лесу топали, а они это время на попе ровно сидели. Но Костенко их к окраине болота завел и смылся, а мы тем временем на пункт сбора вышли. Когда группы противника подошли, мы уже оборону по полной программе организовали. Курагин со своими в засаду угодил, и мы их одними имами – имитационными зарядами уничтожили, условно, конечно. Группа Малышева хотела схитрить – в обход пошла, но я Царькова туда отправил. Он их с фланга и положил. Отходить-то им там некуда было, по краю озера шли. А вот с гордеевской группой пришлось всерьез схлестнуться, даром что капитан у нас из пехоты. А может, именно поэтому? У них там наступательную тактику, говорят, неплохо изучают. Комбат, когда итоги подводил, отметил, что если бы не удачное расположение на местности, то победу за «боестолкновение» он бы Гордееву отдал. Блин, можно подумать, не я позицию выбирал, а она сама мне нарисовалась! А в целом мы лучшие. Как всегда. Ура!
