Я не знаю другого понятия, которое настолько ясно выражало бы то, что понимается под космическими процессами. Первичной частицей (пра-частицей) материи является атом. В космосе тоже атом является материальной пра-частицей. Однако есть еще другие пра-частицы, а именно: время, сознание, воспоминание. Неразгаданным образом все эти пра-частицы взаимосвязаны и соотносятся между собой. Возможно, однажды мы обнаружим пра-частицы, т. е. силы, которым нельзя будет дать определение или классифицировать их ни физически, ни химически, ни в соответствии с другими естественнонаучными категориями. И тем не менее они — даже если пока им нельзя дать определения и нельзя постичь их — воздействуют на события в космосе. Там и только там для меня существует грань, перед которой будет заканчиваться и, пожалуй, должно заканчиваться всякое исследование.

Я хотел бы, чтобы мои размышления послужили указателем, который однажды приведет к убедительным результатам. Духу моего убеждения, что в памяти человечества пра-воспоминания ожидают своего повторного обнаружения, вполне соответствуют два случая, которые приводят Повель и Бержье в своей книге «Прорыв в третье тысячелетие». Оба случая далеки от нелепых оккультных фантазий. В одном речь идет о лауреате Нобелевской премии датчанине Нильсе Боре (1885–1962), который заложил фундамент современной теории строения атома. Этот прославленный на весь мир физик рассказывал, как ему пришла идея модели атома, которую он искал много лет. Ему снилось, что он сидит на Солнце, состоящем из горящего газа. С шипением и свистом мимо него проносятся планеты, и кажется, что все они тонкими нитями соединены с Солнцем, вокруг которого и вращаются. Вдруг газ затвердел, Солнце и планеты сжались и застыли. В этот момент, рассказывал Нильс Бор, он проснулся. И сразу понял: то, что он видел во сне, было моделью атома. В 1922 г. за этот «сон» он получил Нобелевскую премию.

Во втором случае, который упоминают Повель и Бержье, видевшим сон персонажем тоже был естествоиспытатель. В 1940 г. инженер американской телефонной компании «Белл» читал сообщения о бомбардировках Лондона. Они его очень беспокоили. Однажды осенней ночью он во сне увидел себя рисующим конструкцию прибора, способного наводить зенитные орудия на предварительно вычисленную траекторию самолетов и фиксировать их таким образом, что они в определенной точке попадут в данный самолет, несмотря на его скорость. На следующее утро инженер компании «Белл» сделал набросок того, что уже нарисовал во сне. Получилась конструкция прибора, в которой впервые был применен радар. Разработкой этого проекта до запуска в производство руководил знаменитый американский математик Норберт Винер (1894–1964).

Я считаю: то, что «приснилось» двум гениальным естествоиспытателям, по существу опиралось на их «древние» знания. Всегда в начале стоит идея (или сон!), которую (который!) нужно доказать. Я вовсе не считаю дерзким предположение, что однажды молекулярные генетики, уже сегодня знающие, как действует генетический код, обнаружат также, сколько — а может быть, и «какой», — информации инопланетные разумные существа запрограммировали в перфокартах нашей жизни. Вполне допустимой фантастикой является предположение, что в далеком будущем даже выяснится, каким кодовым словом из пра-памяти можно вызвать определенные знания!

По моему мнению, в ходе развития человечества космические воспоминания все больше доходили до нашего сознания. Они способствовали рождению новых идей, которые в момент визита «богов» некогда были реальностью. В счастливые моменты рушатся барьеры, отделяющие нас от правоспоминания. А потом нами овладеют те движущие силы, которые снова проявят записанные в памяти знания.

Случайно ли, что книгопечатание и часовой механизм, автомобиле и самолет, законы гравитации и действие генетического кода в каждом случае были «открыты» разными учеными в разных точках мира почти одновременно?

Разве случайность, что волнующая мысль о состоявшемся некогда визите на нашу планету инопланетных разумных существ возникает в одно и то же время и ее доказывают в многочисленных книгах с помощью совершенно разных доказательств и источников?

Чрезвычайно удобный способ — отмахнуться от идей, для которых вроде бы нет под рукой испытанных объяснений, как от случайностей. Нельзя настолько упрощать себе жизнь. Тем более не имеют права ученые, которые обычно во всех процессах стараются раскрыть закономерности, исключать из сферы серьезных исследований новые идеи — какими бы фантастичными те поначалу ни казались.

Сегодня мы знаем, что в клеточном ядре каждого живого существа закодирован план его возникновения и исчезновения. Почему и для всего человечества не может быть задан большой план, большая перфокарта, в которой сделаны просечки о воспоминаниях первобытных людей и космические воспоминания? Такая предпосылка дала бы убедительное объяснение, почему в какой-то момент неожиданно появляются потрясающие идеи, открытия и изобретения: момент запрограммирован на перфокарте! Считывающий механизм касается просечек в перфокарте и вызывает забытое и подсознательное.

Суета будней не оставляет нам свободного времени, чтобы познать бессознательное. Наши органы чувств, отвлекаемые все новыми волнующими впечатлениями, не доходят до ячеек памяти о древних воспоминаниях. Поэтому для меня не случайность, что монахам в их кельях, исследователям в заточении их работы, философам в уединении природы и умирающему в одиночестве представляется обзор воспоминаний о прошлом и видения будущего.

С незапамятных времен все мы живем в спирали эволюции, неудержимо несущей нас в будущее, в то будущее, которое — как я убежден — некогда было прошлым; но не человеческим прошлым, а прошлым «богов», которое воздействует на нас внутри и однажды станет настоящим. Мы все еще ждем точных доказательств от науки. Но я верюв силу тех избранных душ, получивших деликатный считывающий механизм, который в один прекрасный день раскроет им записанные в древности сведения о прежних реальностях. До этого счастливого часа я разделяю мнение Тейяра де Шардена: «Я верю в науку. Но пыталась ли наука когда-нибудь до сих пор рассматривать вещи не с фасада, а иначе?»

В глубокой древности, по-видимому, существовали гибриды человека и животных. Литература и искусство тех времен не оставляют в этом сомнений. Все мы видели изображения крылатых быков с человеческими головами, морских нимф, людей-скорпионов, людей-птиц, кентавров и многоголовых чудовищ. В древних книгах говорится, что такие гибриды в исторические времена жили вместе с кочующими и оседлыми племенами и даже с большими формированиями народов. В них сказано о выращенных гибридах, которые влачили жалкое существование «храмовых животных» и были, видимо, «избалованными любимцами» населения. Шумерские великие цари, а позднее и ассирийцы охотились на зверолюдей — возможно, только ради забавы. Таинственные тексты намекают на «полусуществ» и «помеси», странное существование которых то и дело улетучивается в неконтролируемые области мифического.

Еще в рассказах об основанном в XII веке ордене тамплиеров то и дело упоминается египетский козел. Он изображается прямоходящим, с человеческими волосами на голове, с козлиными копытами, козлиным задом и большим фаллосом. Геродот (490–425 гг. до н. э.) в своих «Египетских рассказах» пишет о странных черных голубях, которые были «самками человекоптиц» (II, 57). Живущие в низовьях персидской реки Араке люди якобы «совокуплялись с рыбами» и, как утверждал Геродот, были рыболюдьми с чешуей на коже (I, 202). В индийских Ведах говорится о матерях, которые «ходят на руках». В эпосе о Гильгамеше сказано, что Энкиду пришлось «отлучать от животных». На свадьбе Пирифоя кентавры, полулюди с телом лошади и верхней частью тела человека, изнасиловали женщин лапифов. Быкоголовому Минотавру нужно было «приносить в жертву» шестерых юношей и шестерых девушек. Наконец, в плане сексуальных забав можно рассматривать и живых служанок Гефеста. У меня мало сомнений на тот счет, что танец вокруг Золотого тельца был кульминацией сексуальной оргии.