Эбби судорожно вздохнула, Лоуэлл тут же повернулся к ней.

— А тебя, Эбби, я вовсе не собирался втягивать в это. Но то, что ты оказалась здесь, даже к лучшему. Думаю, Майк не попытается выкинуть что-нибудь, поскольку твоя жизнь сейчас тоже под угрозой. А кроме того, — печально продолжал Лоуэлл, — Майк влюблен в тебя без памяти. Он, возможно, позаботился о том, чтобы его рестораны достались тебе, если ты переживешь его…

Эбби отважилась бросить взгляд на Майка. Она никогда не видела его таким разъяренным. Побелевшее лицо, сверкающие, словно молнии в грозу, серые глаза. Но пока он держал себя в руках.

«Что же делать? — думала Эбби. — Если кто-то из нас пошевелится, то сразу же получит пулю. Другому, может быть, и удастся перехватить пистолет, прежде чем Лоуэлл сделает новый выстрел… а может быть, и нет. Ах, если бы я владела искусством самообороны, как та женщина, которую я видела по телевизору! А где же фонарик, который дала мне Ханна… Должно быть, обронила его, когда на меня напали…

И сколько ждать, пока Лоуэлл сделает свой ход?»

Эбби чуть не плакала. Ее особые силы опять подвели, и такое случалось уже не раз…

Неужели ничто в этом веке чудес не сможет спасти их?

И тут она вспомнила «бронко»!

— Знаете, Лоуэлл, — начала Эбби, — скоро сюда прибудет полиция.

Майк метнул в нее предостерегающий взгляд. Он хотел, чтобы Эбби сохраняла спокойствие. Но она, сосредоточившись, пристально посмотрела на него, желая, чтобы он услышал ее мысли. А потом снова повернулась к Лоуэллу.

— Меня привезла сюда Ханна. Я поняла, что произошло что-то, поэтому послала ее вызвать полицию. По-моему, я уже слышу их сирены. А вы разве не слышите?

Майк, должно быть, понял, что она задумала. Его рука медленно поползла к карману и добралась до брелока с ключами. Внезапно из «бронко» раздался оглушительный вой.

Эбби бросилась к Майку, который быстро заслонил ее своим телом. Оба они попытались спрятаться за машину.

А пронзительные звуки сигнала тревоги «бронко» заполнили воздух, усиливаясь в замкнутом пространстве гаража. Когда они с Майком побежали, Эбби рискнула оглянуться. Разъяренный Лоуэлл смотрел им вслед, подняв пистолет и прицеливаясь. Где-то в отдалении уже звучали другие сирены.

— Будь ты проклят! — заорал Лоуэлл.

А потом он выстрелил.

Эбби почувствовала такую боль, от которой захотелось закричать во весь голос. Казалось, кожа в верхней части ее тела запылала, а внутри все затрепетало.

Она сосредоточила внимание на дыхании. Слезы наполнили ее глаза. Эбби пыталась определить источник этой огненной пытки — плечо? грудь? сердце?..

«Рана не должна быть серьезной. Майк будет жить…» — думала Эбби, разделяя каждую капельку его боли.

Она прислонилась к одной из множества колонн, поддерживавших низкий потолок гаража. Эбби не узнавала никого из этих парамедиков. Нет-нет, никто из них не приезжал в дом Майка во время пожара. Но мужчины и женщины, которые склонились над Майком, казалось, выглядели не менее знающими свое дело.

Майк лежал на полу гаража, окровавленный, окруженный незнакомыми людьми, и его мучительная боль охватывала и Эбби. По крайней мере, она знала, что он жив… пока.

— Пойдем, дорогая. — Ханна, с лицом, побелевшим как мел, встала рядом с ней. Когда она взяла Эбби за руку, се ладонь тряслась. — Давай-ка присядем. Мы мешаем.

Ханна увела сотрясаемую дрожью Эбби к небольшой лесенке поблизости, где они присели на ступеньку.

Эбби уже опросил любезный офицер полиции, который сначала проверил, нет ли у нее ран, а потом, кажется, был совершенно сбит с толку ее ответами. Она старательно рассказала обо всем, что произошло в этот вечер… скрыв, разумеется, свое предчувствие надвигающейся беды.

Повсюду стояли полицейские машины. В одной из них на заднем сиденье Эбби увидела Лоуэлла. Он сидел прямо, пристально глядя перед собой поверх очков, соскользнувших на кончик носа. Доволен он был? Или полон раскаяния? Эбби не могла определить. Она так и не ощутила никаких его эмоций, блуждавших по этому подземному помещению.

И вдруг Эбби перестала чувствовать и Майка. Она тяжело и судорожно задышала, и долго сдерживаемые слезы потекли по ее щекам.

— С ним все будет хорошо, — успокоила ее Ханна. — Я чувствую это. А ты разве нет? — И она с надеждой посмотрела на Эбби.

Но будет ли все хорошо? Или его уже нет?

Парамедики продолжали оказывать свою помощь. Это давало Эбби некоторое утешение. Может быть, Майк просто потерял сознание…

Эбби взглянула на Ханну, выглядевшую измученной и бледной. Эбби сглотнула. Эта женщина тоже нуждалась в утешении. Ведь Ханна давно знала Майка и любила его.

— Разумеется, и я это чувствую, — солгала Эбби, беря в свои ладони ледяные руки Ханны.

Полиция обнаружила в гараже охранника, он был без сознания, и им занималась другая группа парамедиков. Эбби подумала, что она, независимо от того, где будет находиться, навсегда запомнит этот запах пороха, сырой плесени, лекарств…

Санитары, окружавшие Майка, расступились. Эбби увидела тело, удерживаемое на полу сильными руками.

— Подождите, сэр, — скомандовал чей-то голос.

— Со мной все в порядке, — возразил слабый, но раздраженный голос.

И Эбби внезапно охватили чувства, не принадлежавшие ей: огорчение, раздражение и слабость, боль была притупленной.

Ее влажные глаза засияли от облегчения и счастья, Эбби улыбнулась Ханне. Да, с Майком все будет отлично.

Эбби мчалась по улицам Эл-Эй вместе с Майком в машине, именуемой «скорой помощью». Вовсю завывали сирены. Его снова отвезли в медицинский центр под названием «Кедры Синая», в отделение неотложной помощи.

Значительно позднее Майка перевели в обычную палату, и Эбби позволили подойти к нему. В небольшой комнате слабо пахло чем-то, напоминавшим спирт, которым Эбби протирала кожу Майка, когда лечила его от пчелиного укуса.

Раненое плечо было перевязано. Когда в комнату вошел высокий мужчина, назвавшийся доктором Шривом, Майк слабым голосом спросил его:

— Я смогу заниматься столярным делом, не так ли?

Эбби на миг даже затаила дыхание, зная, как много означает для Майка его хобби.

Доктор снял очки и поправил висевший у него на шее стетоскоп.

— Мне кажется, — сказал он, — вас ожидает полное выздоровление.

Эбби с облегчением вздохнула, а Майк улыбнулся. Она с удовольствием отметила, что его лицо порозовело, а в изумительных серых глазах промелькнула искорка радости.

Когда доктор вышел, Эбби присела на кровать и прижалась головой к здоровому плечу Майка. Он крепко обнял ее.

— Извини меня, Майк, — прошептала она, уткнувшись ему в грудь. — Если бы только я могла помешать этому… Но я…

Его смех был слабым, но сердечным.

— Ты вроде меня. Я считал, что мог предотвратить гибель Дикси, что у меня не было никакого права лишать жизни другого человека, хоть он и разрушил все мои надежды, черт подери! А после того, как она погибла, я волок кандалы своей вины, куда бы ни шел… хотя здравый смысл подсказывал, что в ее смерти я не виноват.

— Не виноват, твердо сказала Эбби, выпрямляясь, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, — Даже если бы это был несчастный случай, а не результат предательства Лоуэлла.

— Ты, разумеется, права, согласился он. Со мной все в порядке благодаря тебе, Эбби. Если бы ты не пришла, Лоуэлл пристрелил бы меня там, в гараже, может быть, еще до того, как я успел бы очнуться…

— Но тем не менее он в тебя же стрелял. А если бы я придумала какой-нибудь план получше…

Ее слова заглушил поцелуй.

— Ох, Эбби, — пробормотал он. — Моя маленькая путешественница из обоза… Как же я тебя люблю!

А потом он снова притянул ее к себе.

Вскоре дыхание Майка выровнялось — он заснул. Эбби медленно отстранилась, чтобы не разбудить его.

В эту ночь любезные медсестры разрешили Эбби остаться с Майком, На следующий день его обещали выписать. За ними приехала Ханна, и вместе они отправились домой.