Тед оказался рядом с ней.

— Разрешите мне помочь, — сказал он, снимая халат с вешалки. — Вы попали в ужасную ситуацию, — поддел он ее. — И не глупите, Бетти, — предупредил он, когда она отпрыгнула от него. — Я не собираюсь на вас набрасываться.

И тут полотенце упало, от неожиданности у Элизабет перехватило дыхание. Но замешательство длилось лишь несколько мгновений, пока он помогал ей просунуть руки в рукава халата.

— А теперь — вон! — гневно приказала она, плотнее запахивая халат.

— У вас очень красивая спина, — покорно сказал Тед, словно не слыша ее.

— Вон! — повторила Элизабет.

— Ладно, ладно, — он направился к двери. — Я подожду внизу, пока вы найдете другое платье и мы вернемся на прием.

— Я не собираюсь туда возвращаться! — резко и отчетливо проговорила Элизабет.

— Почему же? — он вскинул брови. — Сэр Мартин мечтает поговорить с вами.

— И я тоже очень хотела бы поговорить с ним, но не сейчас. И не здесь.

— Да бросьте вы, Бетти. — Он начал раздражаться. — Не поднимайте шума из-за пустяков. Я куплю вам другое платье.

Она в упор посмотрела на него.

— Это не пустяк. И не случайность, — медленно и с выражением сказала она.

— Но, конечно же… — начал он, — Офелия чувствует себя виноватой.

— Это была не случайность, — повторила Элизабет. Закусив губу, она отвернулась и добавила тихим голосом: — Она меня ненавидит. Я… я понимаю, что она ничего для меня не значит, и вообще все это неважно, но… но это очень действует.

Наступило молчание. Затем Тед подошел к Элизабет и, обняв, притянул к себе.

— Я вижу, — сказал он, — и понимаю. Но дело в том, что она ненавидит прежде всего меня, а не вас.

Он прижался лицом к ее мокрым волосам.

— Черт возьми, я был настолько поглощен делами… я не обращал внимания, что тут происходит, и вам пришлось принять на себя главный удар, чего, конечно, вы не заслужили. Я не должен был все это затевать, но в то же время мне понравилась эта идея. Простите, — еще раз сказал он.

Голос его звучал так мягко, в нем чувствовалось такое искреннее сожаление, что у Элизабет навернулись слезы. Он прижал ее к себе, и она ощутила некоторое облегчение от теплоты его рук. На мгновение они застыли. Затем он вздохнул и опустил руки.

— Я передам ваши извинения сэру Мартину, скажу, что у вас разболелась голова, и попрошу связаться с вами, когда он вернется из турне.

К тому времени она уже навсегда распрощается с Тедом, подумала она.

— Отдохните, — сказал Тед. — Я спущусь к гостям ненадолго.

Она повернулась к нему.

— Сегодня я уже не буду спускаться вниз, — сказала она. — У меня на самом деле разболелась голова.

Он с тревогой посмотрел на нее.

— В таком случае вам лучше принять таблетку и лечь в постель. Вам надо хорошо выспаться. Я бы хотел подняться как можно раньше, чтобы попасть на первый рейс в Париж. Тогда мы сможем успеть на скоростной поезд в Бордо. Это самый быстрый маршрут.

Конечно же! Теперь она припомнила.

— Почему вы решили, что я поеду с вами? — спросила она.

В устремленных на нее темных глазах появилось загадочное выражение.

— Потому что без вас мне не обойтись, — сказал Тед и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Элизабет села в кресло у открытого окна. Солнце опускалось за деревья в дальнем конце корта, бросая оранжевые отблески. Откинув назад голову, она смотрела, как оттенки сменяют друг друга и небо постепенно темнеет. Вместе с усталостью к ней пришло и спокойствие. Больше ни о чем не надо волноваться, можно оставить попытки завоевать Теда.

Она услышала звуки голосов на подъездной дорожке, хлопанье закрывающихся дверей машин. Гости разъезжались. Элизабет с удовольствием подумала о счастливой случайности, позволившей ей познакомиться с Мартином Стюардом. Она вспомнила, как тепло и восторженно он говорил об ее отце. Позже, когда он завершит свое турне, она с ним обязательно встретится.

Было уже почти темно, и в воздухе стала чувствоваться прохлада. Элизабет встала, чтобы закрыть окно и задернуть портьеры. Внизу на лужайке она увидела две фигуры, которые медленно прогуливались бок о бок. Кет приехала домой. В полосе света, падающего из окна гостиной, невозможно было ошибиться. Эта копна золотисто-серебряных волос могла принадлежать только Кет. Ни с кем нельзя было спутать и Теда: высокая фигура в светло-сером пиджаке.

Ухватившись за оконную раму и не отводя взгляда от любителей неторопливых ночных прогулок, Элизабет с грустью убеждалась в своей правоте. Судя по тому, как Кет поднимала к нему лицо и как ее спутник склонял голову, слушая ее, они, несомненно, были близки.

Элизабет поймала себя на том, что, затаив дыхание, наблюдает за ними. Теперь они остановились у проема в живой изгороди, и хотя вышли из полосы света, Элизабет четко видела их. Ей казалось, что она смотрит знакомый фильм, отлично помня, что сейчас должно последовать. Кет вскинула резко различимые в темноте руки на шею Теду, а он склонил голову, чтобы поцеловать ее.

Элизабет с трудом перевела дыхание. Она захлопнула окно, плотно задвинула портьеры и включила свет. Тайна наконец разрешилась: Кет — вот кто был нужен Теду, вот кого он добивался. Теперь понятно и поведение Офелии. Элизабет действительно оказалась здесь чужой.

Медленно, словно передвигая непосильный груз, девушка оттащила кресло от окна и опустилась в него. Она испытывала не потрясение, а нестерпимую тупую боль в груди.

В эту минуту постучал Касс и принес поднос с чайным сервизом, блюдом сандвичей и двумя таблетками в розеточке. Уставившись на таблетки, Элизабет с трудом подавила смешок. Это становится привычкой.

— Мистер Тед сказал, что они помогут вам избавиться от головной боли, — сказал Касс, устанавливая поднос на столике у кровати. — Он не хочет беспокоить вас сегодня вечером, но спрашивает, можете ли вы быть готовы к половине седьмого утра, чтобы позавтракать в Хитроу?

От удивления Элизабет не нашлась, что ответить, и только кивнула. Она попросила Касса разбудить ее около шести и непременно убедиться, что она проснулась. Он пообещал и выразил надежду, что головная боль скоро пройдет. Ей показалось, что он с сочувствием смотрел на нее. Должно быть, ему кажется странным, что у только что помолвленной молодой женщины так часто болит голова, и она отнюдь не выглядит счастливой. Ему захотелось порадовать ее.

— Я разобрался с вашим платьем, мисс, и пятно от вина совсем сошло. У меня есть специальный состав для таких пятен, после которого ничего не остается. Оно будет свеженькое, как фиалка.

— Я очень признательна вам, Касс. — Она приветливо улыбнулась. Ни за что на свете она не позволит себе разочаровать этого человека, сказав ему, что больше никогда не наденет это платье.

Когда Касс ушел, Элизабет машинально взяла чашку с чаем и заставила себя съесть сандвич. Она почти с ужасом подумал, что завтра ей придется отправляться с Тедом во Францию. Если она откажется, он все равно найдет способ заставить ее, ему это всегда удавалось. Вот что делает с ней любовь. Она подавляет все здравые мысли, превращая тебя в какого-то зомби. Испытывая отвращение к собственной слабости, она успокаивала себя тем, что это долго не продлится. Еще неделя — и все будет кончено.

«Без вас мне не обойтись», — сказал он. Это могло лишь означать, что поездка будет носить деловой характер, и что она ему нужна как секретарша. Элизабет вспомнила, что семья Джеймсов в течение многих лет владеет виноградниками в районе Бордо. Она устало потерла лоб. Как бы там ни было, это все равно лучше, чем оставаться здесь.

Она влезла в ночную рубашку, поставила будильник на половину шестого, проглотила две таблетки и легла в постель. Утомленная событиями непростого дня, она вскоре погрузилась в глубокий сон.

— Я думаю, вы хотите узнать, чем вызван такой поспешный отъезд в Бордо, — сказал Тед, когда утром они сидели за кофе в Хитроу.

— Да, — откашлявшись, согласилась Элизабет, отламывая кусочек бриоши. — Надеюсь, вы введете меня в курс дела или это тоже тайна?