Сторм вышла на балкон. День обещал быть пасмурным. Первые лучи восходящего солнца не смогли оживить серое, словно гранитное, небо, а реку окутал густой туман. Отовсюду пахло сыростью, и Сторм поморщилась.
Она хотела было вернуться в комнату, но что-то ее удержало.
С точки зрения фортификации дом Саймона был спланирован идеально — настоящая крепость. Стоя на балконе, словно на наблюдательном пункте, Саймон мог видеть все окрестности и сразу замечал любого чужака, стоило только тому появиться в его владениях. Будь Саймон сейчас дома, он заметил бы и то, что сейчас видела Сторм, и незамедлительно принял бы меры.
Нo Саймон находился далеко.
Не дыша, Сторм перегнулась через перила, вглядываясь в туманную даль, — уж не померещилось ли ей? Нет, все так и есть. Туман довольно быстро рассеивался, и сквозь него отчетливо проступали очертании маленькой шхуны, притаившейся в укромной бухте.
Сердце Сторм отчаянно забилось. Не баржа с табаком и не какие-то случайные гости… Маленькая шхуна, которую удобно спрятать в неприметной бухте, на которой удобно уходить от погони, могла появиться здесь лишь с одной целью. Пираты!
Бесшумно, как кошка, Сторм спустилась по лестнице и выскользнула из дома. Ее стражи, мимо которых ей пришлось пройти, лишь кидали на нее удивленные взгляды — но не более того.
Явились ли это друзья или просто какая-нибудь шхуна скрывалась здесь от преследования — Сторм было все равно. Если только ей удастся взойти на борт, она в любом случае сумеет с ними поладить… и, наконец, будет свободна! Все, что ей нужно, — это корабль, а кто ждет, тот рано или поздно обязательно дождется…
Сторм быстро кралась через лужайку. Еще неделю назад она заметила, что охранников теперь почему-то стало меньше, — очевидно, разгар полевых работ потребовал дополнительных рабочих рук. Лучшего времени для побега и придумать было нельзя.
Она слышала шуршание собственных ног в росистой траве и обычные звуки просыпавшейся плантации — скрип тележных колес, голоса работников, фырканье лошадей… Неужели и впрямь все это в последний раз? От восторга у Сторм закружилась голова.
Сердце ее отчаянно билось, дыхание стало прерывистым. Как надоела ей борьба с Саймоном — она требовала изнурительного напряжения сил, ума, воли… Теперь все кончено — всего через несколько минут она будет свободна!..
«И этого ты хотел, пап? — вдруг промелькнуло у нее в голове, словно молния. — Такой ли ты мечтал видеть свою дочь?»
Сторм попыталась отогнать от себя эти мысли. Это все фермер, все он… Но она оказалась хитрее его. Терпением и мужеством, хитростью и умом она побелила! Скоро ей предстоит вернуться к своей привычной жизни, к новым битвам, к новым победам, и забыть все, происшедшее здесь, словно кошмарный сон… А фермер, если только он не дурак, постарается никогда не попадаться на ее пути.
Сторм расправила плечи и, подобрав юбки, прибавила шагу. Свобода, свобода — все остальное уже не важно…
Густая аллея вывела ее на склон, спускавшийся к реке. Осталось преодолеть какие-то двести ярдов, и тогда…
— Доброе утро, мисс! — послышался за ее спиной знакомый голос. — Как это вы рискнули забраться так далеко от дома?
Сердце Сторм, казалось, перестало биться. Ей хотелось завизжать от отчаяния, броситься бегом к желанной шхуне — будь что будет, вдруг еще не все потеряно!..
Но у нее хватило ума не делать этого. Все равно он ее догонит…
Сторм резко обернулась:
— Ты шел за мной!
— Извини, — улыбнулся Саймон, — я просто увидел, как ты побежала к реке, и испугался, как бы с тобой чего не случилось.
Девушка осторожно покосилась на него: неужели он знает о шхуне? Да нет, вряд ли — иначе он не болтал бы с ней сейчас так непринужденно. Значит, у нее еще есть шанс…
На Саймоне были надеты домотканая рубаха, штаны, в которых он обычно работал в поле, и ботфорты, из-за пояса выглядывала рукоять шпаги. Шляпу он держал в руке, и волосы его были мокрыми от росы. Взгляд Саймона, казалось, не выражал особого интереса к происходящему со Сторм. Если бежать, то прямо сейчас, только осторожно…
Сторм старалась не смотреть в направлении реки. Надо чем-то отвлечь Саймона, переключить его внимание, а затем сделать рывок — может быть, растерявшись, он не сразу побежит за ней… Она чувствовала, как бешено колотится ее сердце, но старалась не выдать этого.
— Ты снял охрану… — сказала Сторм.
— Охрана уже не нужна. Ты и сама успела убедиться, что бежать отсюда невозможно.
Сторм усмехнулась:
— Теперь вместо этого ты сам шпионишь за мной?
Солнечный луч, пробившийся из-за туч, отразился в глазах Саймона.
— Я отдал распоряжение, чтобы тебя не пускали к реке, этого достаточно, — сказал он.
— И ты думаешь, меня это остановит? — с вызовом спросила Сторм.
— Может быть, и нет. Но сперва ты должна миновать меня.
— Послушан, фермер, — с деланным безразличием произнесла Сторм. — Если я причиняю тебе столько хлопот, почему бы тебе в конце концов не отпустить меня на все четыре стороны?
Загорелое лицо Саймона оставалось все таким же равнодушным.
— Дело в том, — произнес он, — что я связан некоторыми обязательствами и несу за тебя ответственность…
Сторм рассмеялась, высоко закинув голову:
— Подумать только — могущественный землевладелец! Послушать тебя, так ты несешь ответственность чуть ли не за весь мир!
— Ну, за весь, не за весь, — с достоинством ответил Саймон, — но, во всяком случае, за некоторую его часть.
— Слава Богу, я в эту часть не вхожу, — отрезала Сторм.
Саймон в ответ лишь улыбнулся, и Сторм отвернулась — его улыбка как-то странно действовала на нее.
Солнце поднималось все выше, туман рассеивался, но все равно шхуну отсюда не было видно — бухта надежно скрывала ее. Никто не знал о ней, кроме Сторм, которая, хотя и сгорала от нетерпения, но старалась делать вид, что никуда не торопится. В конце концов, если шхуна действительно приплыла за ней, без нее она отсюда не уйдет.
Сторм села на траву.
— Да расслабься ты наконец! — с беззаботным видом произнесла она. — Все равно я не собираюсь бежать…
Поколебавшись минуту, Саймон присел рядом с ней и задумчиво посмотрел на нее.
— Послушай, Сторм, — вдруг произнес он, — ты не устала от такой жизни? Все время убегать, прятаться, бороться, не знать, что ожидает тебя завтра?
Сторм никак не могла понять, куда он клонит. Голос Саймона был задумчивым, мягким, почти нежным, и смотрел он на нее так, как никогда прежде. От этого взгляда Сторм даже стало слегка не по себе.
Она с трудом изобразила улыбку:
— Все еще пытаешься спасти мою душу?
Саймон сорвал травинку и повертел ее в руках.
— Бесполезное занятие, — усмехнулся он. — Впрочем, я бы попытался, если бы считал, что в твоей душе еще осталось что-то, что можно спасти…
На минуту их взгляды встретились, и Сторм потупилась.
«Господи! — подумалось вдруг ей. — Как я буду скучать по тебе, фермер!»
Но, тут же разозлившись на себя за такие мысли, она усмехнулась:
— Хватит читать мне проповеди! Пусть я попаду в ад, зато в этой жизни погуляю на славу!
— О, да ты, оказывается, философ! — Саймон усмехнулся.
В этот момент до слуха Сторм вдруг донесся какой-то всплеск с реки.
Неужели они снимаются с якоря? Надо бежать — сейчас или никогда!
Она привстала, якобы для того, чтобы поправить юбки, а сама придвинулась поближе к Саймону и его шпаге — и тут воздух словно взорвался от хриплых криков и лязга оружия. Пираты бежали к ним.
Замешательство Саймона длилось лишь мгновение. Он сразу же вскочил и выхватил шпагу, готовясь к бою. Однако этого мгновения было достаточно, чтобы Сторм оказалась далеко от него — она бежала вниз, к реке.
Неожиданно из зарослей наперерез ей ринулся всадник, в котором Сторм сразу узнала Питера. Он нагнулся и вытянул руку, пытаясь на ходу схватить ее. Сторм отпрянула от него, и в этот момент кто-то крикнул ей:
