Полицией перед телекамерой было высказано предположение, что налетчики воспользовались гранатометами М-79. Полицейские сообщили, что дом принадлежал подозреваемому в торговле наркотиками некоему Уилли Тилу.

Пожар, освещавший суетящиеся фигуры полицейских и журналистов, увидела вся страна. Быстро его погасить не удалось, в результате выгорело полблока.

На следующее утро, когда пожар погас, в блоке, который обстреляли из гранатометов, было обнаружено четырнадцать трупов. Это не считая четверых, убитых у входа. Полиция, кроме того, нашла обгоревшие пистолеты, три автомата и пять помповых ружей. Среди развалин валялся кейс, в котором оказалось пятьсот тысяч долларов – большинство купюр не пострадало от пожара. Пожар не тронул и пять фунтов кокаина, находившихся в тайнике в подвале и найденных пожарным, который искал дымившиеся головешки.

Харрисон Рональд лежал на своей кровати в общежитии ФБР в Куантико и смотрел по телевизору на бушующий пожар.

Слушая, как комментаторы пытались подытожить все ужасы и насилия дня, он потягивал из банки содовую и изредка поглаживал рукой свой «кольт».

Когда какая-то серьезная дама стала что-то красноречиво объяснять телезрителям, он поднялся и выключил этот идиотский ящик.

Итак, Фримэн Мак-Нэлли решил окончательно разобраться с Уилли Тилом. Еще один маленький урок для тех, кто надеется обвести Фримэна Мак-Нэлли вокруг пальца и при этом остаться безнаказанным.

Гранатометы М-79, 40-миллиметровые гранаты по окнам, таким же окнам, как эти.

Он приподнял край жалюзи и осторожно выглянул наружу, окинув взглядом стоянку и лужайку позади нее.

Что ты будешь делать, когда посреди ночи в окно твоей комнаты влетит граната? Спрячешься под одеяло? Схватишь ее и выбросишь обратно? Нет, черт возьми. Ты сдохнешь, приятель! Изрешеченный стальными осколками и истекающий кровью, ты сдохнешь. Как Уилли Тил.

Он тяжело дышал. Сердце колотилось, дыхание стало частым. Погасив свет, он оделся в темноте, натянув нижнее белье, брюки и свитер.

В желудке чувствовалась тяжесть, будто проглотил камень. Он запер дверь, снизу подложил полотенце, чтобы свет не проникал наружу, и включил свет.

Пистолет заряжен, патрон в стволе. Курок взведен, поставлен на предохранитель. На взводе и предохранителе, так, кажется, называл это его инструктор в армии.

Сунув ствол пистолета в рот, он ощутил кислый вкус металла.

Ну, давай. Освободи Фримэна от забот. Ты же знаешь, не он принял решение уничтожить Уилли Тила, он и пальцем не пошевелит, чтобы разобраться со своей главной проблемой – с тобой.

Он посмотрел на себя в зеркало. Как трогательно.

Спрятав пистолет за пояс, он сел на тумбочку и разрыдался.

Около двух часов ночи Харрисон услышал, как на первом этаже открылась дверь пожарного выхода. Ее металлический скрежет был хорошо слышен на площадке третьего этажа общежития ФБР в Куантико, где он сидел в темноте, сжимая в руке «кольт». Слава Богу, никто давно не смазывал в ней петли.

Харрисон просунул голову между прутьев металлического ограждения и посмотрел вниз в темноту, стараясь хоть что-нибудь разглядеть. Ничего. Даже проблеска света не видно. Там, конечно же, должна была быть лампочка, но Харрисон вывернул все лампочки еще два часа тому назад.

Внизу кто-то был.

Форд закрыл глаза и прислушался, напрягая слух. Даже дышать перестал. Да, шаркающий звук. Подошва ботинка по шершавой поверхности бетонной ступеньки.

Харрисон принял прежнее положение и замер, крепко сжимая в руке пистолет. Вот оно, сказал он себе. Вряд ли тот, у кого нет злого умысла, будет так стараться соблюдать тишину. Вот оно! Он застыл. Любое его движение могло быть услышано человеком внизу. Ноги затекли в неудобном положении, а задница замерзла на твердой бетонной ступени. Он сидел и слушал, сдерживая дыхание.

Свет! Внизу кто-то включил небольшой карманный фонарик размером с карандаш, чтобы осмотреться. Погасил.

Снаружи послышался автомобильный гудок. Где-то очень-очень далеко.

Человек остановился у двери пожарного выхода второго этажа. Гостю придется сначала нажать на кнопку защелки на ручке двери, а затем потянуть дверь на себя. На защелку нужно жать с силой, потому что она приводит в действие пружину, находящуюся с другой стороны двери.

Раздался щелчок, звук эхом разнесся по всей лестнице.

Человек надолго замер, прислушиваясь.

Харрисон даже перестал дышать.

Затем дверь открылась, и незваный гость скользнул внутрь, придержав за собой дверь, чтобы не защелкнулся замок.

Так ли это? Во всяком случае, Харрисону так показалось. Он тихо поднялся, размял застывшие ягодицы, стараясь не шуметь, прокрался через площадку и спустился вниз по ступенькам к двери, которая вела на второй этаж.

Нащупав стальную дверь, он провел пальцами по замку. Да, дверь действительно приоткрыта.

Припав к дверному окошку, он заглянул в коридор. Человек стоял у двери в его комнату. Толстый, среднего роста, в руке какое-то длинное оружие.

Форд бесшумно отпрянул от окна и застыл в темноте, стараясь собраться с мыслями.

Человек может не вернуться сюда, хотя и оставил дверь открытой. А если вернется, не найдя никого, он может заподозрить, что Форд поджидает его. Если человек войдет в комнату, спрашивал себя Форд, идти мне туда или нет? Или вернуться на площадку третьего этажа? Или спуститься вниз на первый?

Он еще раз заглянул в дверное окошко.

Человек, наклонившись, ковырялся в замке.

А что, если он не один?

От такой мысли Харрисона бросило в жар. Нет, ведь на лестнице больше ни звука. Может, второй поднимался на лифте или по лестнице из холла. Если так, то где же он?

Форд снова посмотрел в окошко. Толстяк уже вошел в дверь. Больше в коридоре никого не было. Через несколько секунд он вернется.

Что делать?

Странно, но простейшая мысль – избежать встречи с непрошеным гостем – не приходила ему в голову. Он слишком долго жил в страхе. Он искал случая нанести удар противнику, напасть на него таким образом, чтобы максимально воспользоваться преимуществом, которое дает нападающему фактор неожиданности. Поэтому Харрисон намеревался атаковать. Чернокожее детство среди голубых воротничков Эвансвилла и служба в морской пехоте научили его: нападай неожиданно, решительно, свирепо – всегда нападай первым.

Дверь комнаты Форда бесшумно отворилась, из нее высунулась голова. Человек осмотрел тускло освещенный коридор. Затем толстяк вышел, двигаясь для своих размеров очень легко, и направился по коридору в сторону приоткрытой двери пожарного выхода. Отворив дверь, он проскользнул в образовавшуюся щель.

В этот момент Форд, притаившийся на второй ступеньке, изо всех сил ребром ладони ударил человека по горлу. Тот моментально полетел вперед и упал на площадку, издав при этом противный чавкающий звук.

В одну секунду Форд оказался сверху. Его руки впились в горло лежавшего ничком человека, сдавив его словно тисками. Через несколько секунд он ослабил хватку.

Человек под ним лежал неподвижно. Сидя на его спине, Харрисон нащупал артерию. Никаких признаков жизни.

Он перевернул тело и осторожно ощупал его в темноте. Лоб разбит. Крови нет, по крайней мере, ничего мокрого и липкого.

Все еще тяжело дыша от изобилия адреналина в крови, Форд схватил убитого за руки и втащил труп на ступеньки. Оружие с грохотом отлетело в сторону.

Тело оказалось очень тяжелым – наверное, сотни две фунтов. Форд собрал все силы и потащил его вверх. Ему дважды пришлось останавливаться, чтобы перевести дух, но наконец последним рывком он взгромоздил труп на площадку второго этажа.

Заглянул через окно в коридор. Пусто. Придерживая дверь, он перевалил тело через порог и поволок его по коридору, к счастью, пол коридора был выстлан гладким линолеумом. Открыв дверь в свою комнату, он втащил тело внутрь и сбегал за оружием, оставленным на лестнице.

В комнате при слабом свете, который пробивался через окно со стоянки, он внимательно осмотрел убитого. Несмотря на разбитый лоб, его легко было узнать. Толстяк Тони Ансельмо. Из кармана его пальто Форд вытащил автоматический 9-миллиметровый пистолет с огромным, похожим на сардельку глушителем. Длинное оружие оказалось помповым ружьем «ремингтон» с обрезанным по самое ложе стволом. Оно было заряжено.