– Вы, ребята, беззастенчивые лгуны. В полсекунды обведете вокруг пальца. Нет.
Джек пожал плечами. Он обошел машину Харрингтона, разглядывая окровавленную обшивку салона. Фотограф уже закончил снимать и позвонил в редакцию. Теперь он стоял позади редакционного автомобиля и ждал.
Джек пошел вдоль дорожной полосы в западном направлении – навстречу движению. Он увидел место, где машина врезалась в барьер, оставив царапины и следы краски и хромированного покрытия. Осколки фар и цветное стекло указателей поворота валялись на тротуаре среди грязи и мусора, рядом лежала случайно оказавшаяся здесь смятая банка из-под консервированной кукурузы. Йоук опустил голову и внимательно осмотрел все вокруг.
Глядя себе под ноги, он прошел еще сотню ярдов вверх по дороге, мимо окутанных выхлопными газами легковушек и грузовиков. Водители с любопытством смотрели на него. Некоторые потихоньку опускали кнопки дверных замков. Какой-то парень в кабине грузовика что-то его спросил, но Йоук молча прошел мимо.
Если смотреть на восток, то видно было лишь место аварии. Он посмотрел направо, на юг. Кроме верхушек деревьев, ничего не было видно. Где же сидел снайпер, когда нажимал на спусковой крючок? Он вернулся к повороту, внимательно оглядывая голые сиротские ветви деревьев.
Невероятно. На дереве его не могло быть. Только военному снайперу такое по силам.
Йоук проскользнул между остановившимися автомобилями, перешел на южную сторону дороги и двинулся вдоль нее, осматривая пологий откос, уходивший в сторону ограждения. Стрелявший мог стоять здесь, на обочине, и выстрелить через разрыв в потоке автомобилей. Или – Йоук остановился и посмотрел на автомобильный затор, – или он мог стрелять из другой машины.
Где-то здесь, а потом «крайслер» врезался в разделительный барьер на повороте.
Йоук в последний раз оглядел все вокруг и двинулся назад к месту аварии.
Милк взглянул на него. Йоук поблагодарил полицейского и, не получив ответа, направился к фотографу, для этого ему пришлось перепрыгнуть через барьер.
Дорган уселся за руль. Как только Йоук захлопнул дверцу, фотограф, обернувшись через плечо, начал сдавать назад.
Йоук вытащил из кармана штанов записную книжку, нашел нужный номер и стал звонить по радиотелефону.
– Автотранспортный департамент.
– Боба Ласситера, пожалуйста.
– Минутку.
Через некоторое время его приятель был у телефона.
– Привет, Боб, это Джек Йоук, как делишки?
– Давай номер, Джек.
– Спасибо за помощь, Боб. Мэриленд, GY3-7097.
Молчание. Йоук знал, Ласситер роется в своем компьютере. Йоук приготовил авторучку. Секунд через пятнадцать Ласситер ответил.
– О'кей. Номер принадлежит «крайслеру» 1987 года выпуска, зарегистрирован на имя Уолтера П.Харрингтона, 686 Бо Пип-драйв, Кейтонсвилл.
– Бо Пип?
– Да, симпатичный такой гадюшник, что-нибудь из дешевых районов, где полно толстых баб, любительниц мыльных опер.
– Дай по буквам фамилию.
Ласситер назвал.
– Спасибо, Боб.
– Это уже в третий раз за последний месяц, Джек. Ты обещал мне билеты на «Гигантов».
– Я знаю, Боб, я занимаюсь этим.
– Да-да, и постарайся добыть места получше, чем в прошлый раз. Мы сидели так низко, что видели только задницы «Краснокожих», стоявших перед скамьей.
– Конечно. – Йоук прервал связь. Ласситер не получит билеты на матч «Гиганты» – «Краснокожие»,[1] Йоук уже обещал их своему источнику из окружения мэра.
Репортер набрал еще один номер. Это библиотека «Вашингтон пост», отдел, где хранились микрофильмы всех выпусков газеты. Данные были заложены в компьютер.
– Сьюзан Холли.
– Сьюзан, это Джек Йоук, авария на кольцевой. Водителя застрелили в голову. Посмотри, есть у нас что-нибудь на Уолтера П. Харрингтона, 686 Бо Пип-драйв, Кейтонсвилл, Мэриленд.
– Бо Пип?
– Да. Харрингтон с двумя «р». И еще, помнишь ту эпидемию убийств на дорогах в Калифорнии пару лет назад? Можешь узнать, было что-либо подобное у нас в Вашингтоне?
– Ты имеешь в виду дорожных снайперов?
– Да-да, все, что у нас есть о водителях, которые палят друг в друга на дорогах.
– Я позвоню тебе.
– Спасибо.
Йоук дал отбой. Он чувствовал, что Харрингтон не был жертвой снайпера, поскольку вокруг не было удобных позиций для снайперской стрельбы. А сидеть черт знает где, да еще целиться в подвижную цель – вряд ли большое удовольствие для этих кретинов со снайперскими винтовками, подумал Йоук.
А дорожные дуэлянты, разве не пистолеты их обычное оружие? Йоук постарался представить себе кого-нибудь за рулем автомобиля, да еще с мощной винтовкой в руках, из которой тот целится в водителя рядом идущей машины. Что-то не очень походило на правду.
Что же оставалось? Один с винтовкой, а другой за рулем. Заказное убийство? Так кто же, черт побери, был этот убитый?
История для завтрашнего выпуска полна драматических подробностей, но бедна фактами. Снесенная выстрелом голова на кольцевой дороге – это сенсация. Но дальше должно быть все строго. Кто и почему. Он должен постараться встретиться с миссис Харрингтон, если такая существовала, выяснить, где работал убитый, постараться вынюхать, у кого были причины желать его смерти.
– Думаешь, наркотики? – спросил Дорган.
– Не знаю, – ответил Джек. – Никогда не слышал о подобном убийстве. Это должна быть винтовка, но там нет подходящего места для стрельбы из нее. А если стреляли с близкого расстояния, почему не воспользовались пистолетом или автоматом?
– Те, кто имеет дело с наркотиками, предпочитают «Узи» или «Мак-10»,[2] – добавил фотограф.
– Если бы это был кто-нибудь из них, обстрелянная машина походила бы на швейцарский сыр. – Йоук вздохнул. – Это судьба. За последние три года мне не раз приходилось видеть трупы. Там все было ясно, кто и почему это сделал. А здесь нет.
Фотограф вел автомобиль по Коннектикут-авеню на юг. Йоук безучастно смотрел на мелькавшие витрины.
– Сюда, – сказал он, показывая рукой. – Поворачивай здесь.
Харольд Дорган повиновался.
– Вот тут, у той книжной лавки, я быстро, туда и обратно, как кролик.
– Только не это, – простонал Дорган.
– Эй, это не займет и минуты. – Как только машина остановилась, Йоук выбрался из нее и направился к двери.
Это был небольшой книжный магазин, что-то около дюжины квадратных метров, покупателей в нем в данный момент не было. За стойкой стояла высокая девушка, лет 25 – 30, с хорошей фигурой. Она смотрела на Йоука через большие стекла очков, сидевших на ее носу на полдюйма ниже, чем требовалось.
Репортер одарил ее своей самой очаровательной улыбкой.
– Привет. Вы управляющая?
– Управляющая, владелец и продавец. Чем могу помочь? – У нее был глубокий чистый голос.
– Джек Йоук, «Вашингтон пост». – Он протянул руку, и она пожала ее. – Интересуюсь, есть ли у вас экземпляры моей книги «Политика нищенства»? Если есть, буду рад подписать их.
– О, да. Я видела ваше имя на обложке, мистер Йоук, – она вышла из-за стойки. Обувь у нее была без каблуков, и поэтому она оказалась еще выше, чем показалось Джеку сначала, всего на два или три дюйма ниже его самого. – Сюда, пожалуйста. Мне кажется, у меня есть три экземпляра.
– Всего два, – сказала она, протягивая ему книги, – Одну, должно быть, уже продали.
– Аллилуйя, – Джек усмехнулся. Он достал ручку и написал на форзаце каждой из книг: «С наилучшими пожеланиями. Джек Йоук.»
– Спасибо, мисс…
– Тиш Сэмьюэлз.
Он вернул ей книги и проследил взглядом за ее рукой, когда она ставила книги на полку. Обручального кольца не было.
– Как давно живете в Вашингтоне, мистер Йоук?
– Без малого три года. Приехал сюда из Луисвилла, Кентукки, работал там в газете.
– Нравится город?
– Ничего, интересный, – сказал он. Действительно, город ему нравился. Обычно, а сейчас ему не хотелось об этом говорить, он объяснял это тем, что город напоминал ему огромный научно-исследовательский медицинский центр, в котором сосредоточились все образцы – по одному, а то и по нескольку – заболеваний, поразивших политические круги: имя им – алчность, амбициозность, эгоизм и своекорыстие, некомпетентность и глупость, двуличность, лживость, похоть, бедность и богатство. В Вашингтоне они в избытке. И все в чистейшем виде, у каждого на виду, пожалуйста, изучай, были бы желание и интерес. Вашингтон – это Эльдорадо для хитрых и дерзких, для всех этих ярко выраженных воров и мошенников, хоть в офисе, а хоть на улице, и каждый молится своему Богу.
