Первой мыслью было отправиться на работу и там подключиться к базе данных, чтобы по телефонным номерам узнать персоналии абонентов, а затем на основании этого решить, с кем из них стоит побеседовать. Однако неожиданно возникло желание рискнуть. Вообще-то капитан был склонен действовать скорее скрупулезно, чем интуитивно, но сегодня был его день, день, когда самые счастливые догадки моментально подтверждались. Последняя из них была такова. Неволину дважды звонила некая Катюша: одиннадцать тридцать одна — пять минут и пятнадцать пятьдесят — девять минут. Как довольно длительное время разговора, так и само имя в телефонной книжке — не Катя, не Екатерина, а ласковое «Катюша» — подсказывало, что погибший испытывал к девушке нежные чувства. Вопрос в том, достаточно ли нежные, чтобы вызвать ревность самоуверенной Погосян.

Решившись, Сергей набрал номер.

— Да, — ответил приятный почти детский голосок. — Я вас слушаю.

— Здравствуйте. Это звонит капитан Корягин из милиции.

— Ой, а что я натворила? — задорно поинтересовалась невидимая собеседница.

У Сергея защемило сердце. Если Катюша действительно любит Неволина, будет слишком жестоко вот так, по телефону, огорошить ее известием о смерти. Похоже, здесь юное непосредственное существо, а не многоопытная светская львица типа Тамары. Надо быть поделикатнее.

— Нет, вы ничего не натворили. Я должен поговорить с вами об одном вашем знакомом. Леониде Неволине.

— О Лене? — в голосе прозвучал легкий испуг. — А он… то есть… почему о Лене?

— Это не телефонный разговор. Вы сейчас где?

— Дома. То есть в общежитии.

— В каком общежитии?

— Своем, — недоуменно пояснила Катюша. — Я учусь в театральном и живу в общежитии.

— Сообщите, пожалуйста, точный адрес, я к вам подъеду.

Катюша продиктовала адрес, и Сергей отключился прежде, чем она успела задать новый вопрос.

Увидев девушку, капитан в очередной раз убедился, как хорошо разбирается в людях. Она оказалась ровно такой, какой представлялась ему заочно. Разве что помладше — на вид ей было лет пятнадцать. Не красавица, но очень милая, хрупкая, с широко расставленными наивными глазами и постоянно приоткрытыми как от радостного удивления губами.

— И на каком же вы курсе? — не удержавшись, полюбопытствовал Сергей.

— На втором. Мне, между прочим, уже двадцать, — важно доложила Катюша.

— Солидный возраст, — улыбнулся капитан. — Но с игрушками расставаться пока не хочется, да?

Он кивнул в сторону кровати, на которой примостился большой меховой тигренок.

— Надо же, — изумленно проговорила Катюша. — А вы действительно из милиции?

— Вот удостоверение.

— Да верю, — отстранила корочки собеседница. — Просто… знаете, я представляла себе, что в милиции работают такие… — она задумалась, — такие… ну, совсем не такие, как вы.

— А какой я?

— Веселый и заводной. Я думала, такие бывают только в сериале про ментов, а не в жизни. Простите, — Катюша смущенно опустила глаза, — я болтаю глупости, да? Просто все меня дразнят этим сериалом… мол, только дурочка типа меня может воспринимать его всерьез. А теперь я расскажу, что на самом деле есть милиционеры ничуть не хуже, чем там.

— Искусство отражает действительность, — согласился Корягин. Вот ведь, простодушная девочка в две минуты поняла, что он за человек, и болтает с ним, словно сто лет знакома, а остальные считают его мрачным и не умеющим сходиться с людьми. Как жаль, что сейчас придется испортить бедняжке настроение! Хотя ничего еще не известно. Вдруг она Неволину просто случайная знакомая? Капитан вздохнул. Почему другим все оборачивается на пользу, а ему во вред? Так и теперь: если выяснится, что Катюша не была любовницей убитого, пропадет замечательная версия и с нею возможность показать себя начальству, а если окажется, что была, то… то… трудно объяснить, почему, но Сергею будет неприятно.

— Я вас расстроила? — озадаченно спросила Катюша, глядя в помрачневшее лицо собеседника.

— Нет. Но боюсь, что… короче, расскажите, какие отношения были у вас с Леонидом Неволиным. — Сергей с трудом заставил себя говорить решительно и твердо. В конце концов, расследование важнее женских нервов.

Катюша нахмурилась.

— Есть вещи, о которых не рассказывают, — строго произнесла она. — Глубоко личные. Неужели вы этого не понимаете?

Корягин понимал. Порядочная девушка не захочет обсуждать с посторонним определенные темы. Неволин обольстил наивную Катюшу, но не сумел лишить ее природного целомудрия. Тем не менее, уйдя от ответа, девочка все же ответила. Тамаре Погосян было, к чему ревновать, наверняка было!

— Когда вы последний раз видели Неволина? — сочувственно продолжил капитан.

— Сегодня. А что? Что с ним случилось?

В искреннем порыве Катюша схватила собеседника за рукав.

— Что случилось? — испуганно повторила она.

— Вы только не волнуйтесь, Катюша. Он умер.

— Нет! — закричала Катюша, зажмурившись. — Нет!

— К сожалению, да.

— Мы вместе ходили сегодня в гости! Он был здоров!

— В гости? К кому, во сколько?

— К Лениному другу. Валерий Иванович Галеев, кинорежиссер. Спросите у него, он подтвердит — в два часа дня Леня был здоров и счастлив.

— Неволин не жаловался на невралгию? — быстро уточнил Сергей.

— Ни на какую невралгию, нет! Вы обманываете меня! Он не мог умереть!

— Он погиб сегодня около половины шестого от передозировки обезболивающего. К сожалению, это правда, Катюша.

Катюша заплакала. Она рыдала так трогательно, прикрыв лицо по-детски припухлыми ладошками, что Корягину стало горько. Почему женщины любят пижонов типа Неволина, а не серьезных достойных мужчин? Насколько легче бы им жилось, если б они меньше обращали внимание на внешность, а больше — на внутреннюю суть.

— Из-за меня, — сквозь слезы выдавила между тем Катюша. — Из-за меня…

Она зарыдала еще пуще.

— Что из-за вас? — спросил капитан, подавая стакан воды.

— Из-за меня Тамара ошиблась в дозе, — стуча зубами о стекло, отчаянно прошептала Катюша. — Я, я одна во всем виновата! Я убийца!

— Что вы имеете в виду?

Выпив воды, девочка смогла говорить почти внятно.

— Теперь уже все равно… мне уже все равно. Я расскажу. Мы с Леней любим друг друга, понимаете? Очень любим. Но он… он живет с одной женщиной, давно, уже три года. Ее зовут Тамара. Она… она, наверное, хорошая женщина, раз когда-то Лене понравилась. Но Леня больше ее не любит. Мы не знали, что нам теперь делать. Из-за нее, понимаете?

— Они с Погосян даже не были расписаны, — напомнил Сергей.

— Да, но Леня… он очень добрый, он боялся ее обидеть. Он говорил, она такая ревнивая и самолюбивая, что может сойти с ума, если он ее бросит. Или покончить с собой. Мне тоже было ее жалко. А сегодня Леня сказал, что он устал притворяться… что признается ей во всем. Наверное, он признался. От волнения у него началась невралгия, а Тамара с горя перепутала дозу. Тамара всегда сама делала ему уколы. Она не то, что я… я очень боюсь уколов, — Катюша тихо всхлипнула. — Вот и выходит, что я во всем виновата. Леня погиб из-за меня. Тамара перепутала дозу из-за того, что я и Леня…

— Перепутать было невозможно, — прервал капитан, утешающе погладив девочку по плечу. — Ему вкололи пятикратную дозу. Вы тут не при чем, Катюша.

— Как — пятикратную? — не поняла Катюша. От удивления она даже перестала плакать. — А что говорит сама Тамара? Она ведь как-то вам объяснила…

— Уверяет, что, придя в квартиру, обнаружила труп и никакого укола не делала.

— Но… но кто тогда делал?

— Например, сам Неволин.

Катюша потрясла головой, словно отгоняя наваждение.

— Как это — сам? — возмутилась она, и ее наивные глаза стали еще шире. — Вы же говорите, перепутать дозу невозможно. Вы что, думаете, он покончил с собой? Как вы можете! Как вам не стыдно! Он бы ни за что этого не сделал, ни за что! Он любит меня, понимаете? Он счастлив со мной! Как вы смеете врать, что он убил себя, если мы собирались пожениться! Я… он… вот, смотрите!