Жесткий и грубый, Каплинджер ничего не забывал и никому не прощал. Никто ни разу не заподозрил его в наличии чувства юмора. Он выиграл больше боев, чем проиграл, потому что бывал прав, ужасающе прав, как охотно признавали многочисленные враги. Уже много лет подчиненные называли его «людоедом», поговаривали, что он обожает вкус сырого мяса.

Каплинджер обладал умом Цезаря и душой ящерицы в теле шимпанзе – так, по крайней мере, высказалась одна из наиболее смелых его жертв в журнале «Тайм».

Эта цитата пришла на ум Джейку Графтону, когда он наблюдал, как тяжелый взгляд министра переходит с одного из сидящих за обеденным столом на другого. Стюард в белой куртке подал им груши на фарфоровых тарелках с флотской эмблемой.

Джейк уже неделю сидел в Вашингтоне, пока техники в Чайна-Лейк чинили А-6.

Рита Моравиа выздоравливала, а Сэмюэль Доджерс возился с «Афиной». Джейк впервые обедал с министром в конференц-зале военно-морских сил, поэтому вел себя, как турист.

Стены просторного зала были отделаны черным деревом. На окнах темно-синие шторы. Полдюжины картин на морские темы развешаны на видных местах в простенках. Все это подчеркивалось расставленными повсюду сверкающими медными безделушками. Что-то вроде нью-йоркского яхт-клуба, решил Джейк. Так в прошлом веке представляли себе место, где железнодорожные магнаты и угольные бароны общаются за стаканчиком виски, болтая о лошадях и о том, как плавали под парусами в Ньюпорт. Вечером он расскажет Кэлли, как выглядит этот зал. Он отхлебнул холодный чай без сахара и прислушался к разговору. Каплинджер напористо говорил:

– Со времен Уотергейта Конгресс не существует как нормальный законодательный орган. Они не могут даже прибавить жалованье министрам или судьям без громадного скандала. Не имея сильных, способных лидеров. Конгресс превратился в сборище посредственностей, которые плывут по течению…

Джейк разрезал ножом грушу на тарелке. Он подозревал, что плод не особенно вкусен.

Напротив министра обороны сидел хозяин зала, министр ВМС Джордж Ладлоу. Он отправлял вилкой в рот кусочки груши и слушал речь Каплинджера. Несомненно, он привык к этим монологам – он женился на второй дочери Каплинджера, довольно красивой бабенке, улыбка которой на снимках в журналах выглядела совершенно пустой.

Джейк Графтон никогда не встречался с ней и вряд ли встретится.

– Пятьсот тридцать пять муравьев на ящике из-под мыла, плывущем по Потомаку, и каждый считает, что он за рулем. – Каплинджер осклабился, и все присутствующие вежливо улыбнулись. Джейк давно слышал этот анекдот.

Напротив Джейка за длинным столом сидели Тайлер Генри, заместитель министра обороны по науке и технике Рассел Куин и начальник штаба ВМС адмирал Джером Натан Лэнхем.

Лэнхем был подводник с ракетных лодок, со всеми чертами, свойственными этому роду сил: сплоченность, минимум риска – в общем, технократ на службе ядерного джинна. Он поклонялся Хаймэну Риковеру, отцу ядерного флота, портрет которого украшал кабинет Лэнхема. Подобно Риковеру, Джером Натан Лэнхем всюду выдвигал одних технарей. Сейчас он удивленно рассматривал Джейка Графтона, имевшего всего лишь степень бакалавра, и то по истории.

Джейк вежливо кивнул и надкусил грушу. Тарелка наполовину заполнилась соком. Может быть, попробовать собрать его ложечкой? Джейк посмотрел краешком глаза, делает ли это еще кто-нибудь за столом. Никто. Ладно. Тем не менее он воспользовался ложечкой, пока Каплинджер рассуждал о политическом положении в Японии, а стюард начал разносить овощной салат.

– …хотели повесить Хирохито сразу после войны, но Макартур сказал «нет». И это было гениально. Японцы никогда не простили бы нам.

– Если мы сегодня разобьем иранцев, что делать с Хомейни? – Фриче, сидевший справа от Джейка, задал этот вопрос Каплинджеру, который только усмехнулся.

– Столь малоправдоподобная гипотеза – ему бы быть адвокатом, – пробормотал Ладлоу, пока другие хохотали.

– Сделать из Хомейни мученика? Ни в коем случае. Я бы постарался, чтобы он не жил дольше, но вскрытие, а оно обязательно должно быть, покажет: «от старости».

После салата подали в маленьких пиалах флотский фасолевый суп с безвкусными крекерами, которые даже Ройс Каплинджер не стал есть. Видимо, это и весь обед. По крайней мере, Ладлоу не изводит бюджет этого года на обжорство.

– Скажите, Графтон, – спросил Каплинджер, – «Афина» будет работать?

– Да, сэр. Это величайший технический рывок в морской авиации за все время моей службы.

– Если она будет работать, – министр обороны уставился на Джейка поверх ободка своей чашки, – значит, это крупнейший прорыв в военной технике после изобретения радиолокации. Завтра эта система потребуется военно-воздушным силам. Тогда отпадет надобность в их программе стратегического бомбардировщика.

Джейк понял. ВВС смогут покупать гораздо более дешевые бомбардировщики, чем В-2, который они никогда не получат в большом количестве по цене в полмиллиарда долларов.

– Мне она нужна немедленно, – заявил адмирал Лэнхем. – Эти штуки сделают надводные корабли невидимыми для спутников радиолокационной разведки и крылатых ракет. Вся советская морская авиация мгновенно устареет. Мне нужна мощная программа внедрения «Афины» на флоте именно сейчас, и плевать мне на цену!

Каплинджер уставился на Гельмута Фриче, сидевшего справа от Джейка.

– Будет она работать? Вы сможете заставить ее работать?

– Все возможно, если дать достаточно времени и денег.

– Сколько? – настаивал заместитель министра обороны Рассел Куин. На гражданке он был президентом крупной бухгалтерской фирмы. Мрачный человек в очках с толстыми стеклами. Бледная кожа, мягкие руки банкира, лысина. Джейку пришло в голову, что лишь истово верующий человек способен допустить, что Рассел Куин когда-то был молод или любил женщин. – Сколько, по-вашему, будет достаточно?

Плечи Фриче высоко поднялись и опустились.

– Это зависит от вашего подхода – как заключить контракт, сколько единиц приобретать в год, насколько вы готовы рисковать, покупая недоведенную технику. Боевую систему мы не испытывали. Мы только доказали, что в принципе это возможно, и то на следующей неделе надо ставить дополнительные опыты. До серийной системы, которая надежно защитит боевой самолет, нам еще далеко.

– Как далеко?

Гельмут Фриче достал сигару и покрутил ее в пальцах. Он не полез за спичками.

– Два-три года – это если вы не будете подпускать ваших бумагомарателей и близко. Четыре-пять лет обычным порядком.

Все присутствующие схватились за головы.

– Гм-м, – Каплинджер всосал сколько мог воздуха и медленно выдохнул его. – Можно попробовать – прикрыть программой «стелс», однако… – Его энтузиазм явно угасал на глазах. Даже министр обороны не в силах справиться с ордой бюрократов, каждый из которых горой стоит за свою чашку риса. Слишком надежно они защищены уставами, наставлениями и ручными конгрессменами. – Рассел, вам нужно изыскать эти деньги, пошарить по заначкам, но постарайтесь так, чтобы это не привлекло внимания. И никаких докладных, будь они прокляты.

Куин медленно кивнул, на его гладком круглом лице было написано отвращение. Он похож, подумал Джейк, на человека, вглядывающегося в темную бездну, в которую ему приказано прыгнуть.

– Не думаю, что это следует делать таким образом, – возразил Ладлоу. – Адмирал Лэнхем хочет ее немедленно, и ВВС тоже. Нам следует добиться, чтобы «Афина» получала первоочередное финансирование. Рискнуть деньгами в надежде, что она будет работать.

– Вы согласны, адмирал?

– Да, сэр. Я предпочел бы «Афину» целой куче проектов, какие у меня есть, включая А-12.

– Нужно и то, и другое, – отрезал Каплинджер. – Мы включим «Афину» в проект УТИ и будем добиваться финансирования по одной программе.

– А Конгресс? – пробормотал Ладлоу. Не получив ответа, он уточнил: – Как посмотрят на «Афину» либералы, которые так и норовят обкорнать военный бюджет? Не придет ли им в голову, что она даст нам такое качественное превосходство над Советским Союзом, что многое другое можно обрезать? Например, сократить флот? Чтобы поддерживать морскую мощь, необходимо постоянно заменять изношенные, устаревшие корабли новыми. А они стоят дорого и строятся много лет. Если решат не строить столько, сколько необходимо для поддержания существующего соотношения сил, это означает сокращение флота. Если будет недоставать кораблей для выполнения множества задач по всему миру, придется отодвигать сроки ремонтов и держать людей в море чересчур долго, а это приведет к преждевременному износу кораблей и массовому увольнению военнослужащих. И мы покатимся прямиком в пропасть.