— Больше денег, — отвечал Джеб. — Намного больше.

— Я имела в виду не это, — настаивала пожилая леди. — Я имела в виду ваши слова «моя жена». Вы что, женаты? Тогда почему…

— Бабушка! — остановила ее Мэг.

— Что «бабушка»? Я хочу выяснить! Как я смогу узнать, не спросив?

— Вы имеете полное право узнать, — сказал Джеб. — Нет, я не женат, но пусть мой агент считает меня женатым. Так будет лучше для дела.

— Но на самом деле вы не женаты? — не унималась миссис Хаббард.

— На самом деле — нет, — подтвердил Джеб. — Вы удовлетворены?

— На какое-то время да, — сказала Энни Мэй.

— Бабушка, давай дадим Джебу отдохнуть, — предложила Мэг.

— Мне так нравятся агенты, — объявила та. — Он звонит каждый месяц?

— Едва ли, — сказала Мэг. — Все, бабушка, представление окончено, давай осмотрим дом.

В тот вечер у них произошел серьезный разговор. В семь вечера Энни Мэй уже спала. Малютка Элинор уснула в половине восьмого. Миссис Брилл убралась, вымыла посуду, Гертруда постирала и ушла домой, Диксон сделал, что от него требовалось, и куда-то исчез. Мэг спустилась в кабинет, пододвинула стул поближе к Джебу и сказала:

— Давайте объяснимся.

— Объяснимся? — Пальцы Джеба замерли над клавиатурой в тревожном ожидании. — О чем вы?

— Вы прекрасно знаете, о чем! К чему все эти разговоры о свадьбе? Вы наобещали бабушке с три короба. Но я-то хорошо знаю, что вы как не хотели три недели назад жениться, так не хотите и теперь. Не можете расстаться с жизнью убежденного холостяка?

— Я бы так не сказал, — протянул Джеб.

— А я в этом уверена, мистер Лейси! С первых минут нашего знакомства брак для вас не существовал вообще, а сегодня вдруг вы не прочь услышать свадебные колокола! Вот этого я не выношу!

— Вам так не нравится мысль о замужестве? — спросил Джеб.

— Вы же знаете, что это идея моей бабушки, а не моя. Я вижу, как вы стараетесь выглядеть славным парнем, и это вам удается. Но если я и выйду замуж, то только тогда, когда полюблю кого-нибудь по-настоящему, а он полюбит меня. Брак без взаимной любви меня не устраивает. Мне необходимы подлинные чувства, а не брак по расчету. Одним словом, нет.

— Боже мой! Какой пафос! Вероятно, и я должен сказать что-то возвышенное?

— Ну да! Скажите что-нибудь про ту ночь, когда вы с нетерпением жаждали заполучить меня в свою постель. Нет уж, не выйдет!

— Я что-то не понял: ваше «нет» означает, что вы все еще не хотите ко мне в постель, или вы все еще не хотите выйти за меня замуж? А если вдруг явится Федеральное бюро расследований?

— Ах, вы про это! Вы просто все выдумали. ФБР не станет ходить вокруг нашего — вашего — дома и искать украденного ребенка. Это не тот случай.

— Если они появятся, вы бросите меня на съедение волкам? И это после того, как я лез из кожи вон, чтобы помочь Энни Мэй? Как это называется?

— Не знаю. Может, подозрение — подходящее слово. Но я вас вывела на чистую воду!

— Какие страшные слова! А я собирался пойти завтра в методистскую церковь и сделать некоторые приготовления. Но судя по тому, что вы мне только что сказали, выходит, мне никуда идти не надо?

— Нет. Я имею в виду, да. Я имею в виду… Господи, я совсем запуталась! Я даже не знаю, что я имела в виду! Почему вы постоянно загоняете меня в угол?

— У меня и в мыслях не было ничего подобного, — возразил Джеб. — Я думал, мы придем к какому-нибудь соглашению. Раз не пришли, значит, не пришли. А как наш основной договор, еще действует? Все остается в силе — вы пишете статью при условии, что помогаете мне присматривать за малышкой?

— Да, я хочу придерживаться этого соглашения, но с временным дополнением: я присматриваю за малышкой, а вы помогаете мне ухаживать за Энни Мэй и писать статью.

Он широко улыбнулся и кивнул.

— Вы, виргинцы, как-то странно изъясняетесь, — сказал Джеб, но в его глазах прыгали чертики.

Он повернулся к компьютеру, его пальцы коснулись клавиатуры, и Мэг поняла, что его мысли далеко-далеко. Она наклонилась к нему и нежно поцеловала в кончик носа. Его пальцы летали по клавиатуре. Герцог-сатана сел в свою карету, направляясь… Бог его знает куда. Но тут сверху послышались всхлипывания малышки. Мэг еще раз посмотрела на Джеба и, испытывая угрызения совести, направилась к лестнице.

Джеб поднялся наверх около полуночи. Старый дом скрипел и стонал под порывами ветра. Все его обитатели, кроме самого Джеба, давно крепко спали. Он был слишком взволнован и не мог заснуть. Он включил свет над кроватью и раскрыл книгу, которую никак не мог дочитать вот уже четыре месяца. Как многие писатели, он считал чтение книг других авторов скучным занятием. На каком-то окне большой деревянный ставень был плохо закреплен и стучал, а, судя по всему, приближалась буря.

Джеб решил пойти и закрыть ставень, а посему закутался в халат и вышел в коридор. Он пошел на стук, задержавшись у комнаты, где спали Мэг и Элинор. При слабом ночном свете очертания спящих едва можно было различить. Джеб проскользнул в комнату. Элинор раскрылась, головой упираясь в угол кроватки, на голове у нее было что-то розовое.

Мэг лежала на спине, широко раскинув ноги, едва прикрытые хлопчатобумажной ночной сорочкой, одна ее рука утонула в распущенных волосах, другая накрыла восхитительную обнажившуюся грудь. В уголках ее губ трепетала едва заметная улыбка.

Как с этим быть? — думал Джеб, жадно впиваясь в Мэг взглядом. Я мог бы… нет, не мог ни разу! Он усмирил свое разыгравшееся воображение. Джеб внимательнее всмотрелся в маленькую девочку. Кто-то завязал в ее волосах розовый бантик, а он и не заметил, что у нее на голове появилось так много волос. Настоящие волосы. Конечно, не копна, но настоящие! Пока Мэг несколько дней ухаживала за бабушкой в больнице, а Джеб присматривал за малышкой, у нее стало шесть зубов, острых как бритва, это он знал по собственному опыту.

Надо идти. Он укрыл малышку одеялом, стараясь не разбудить ее, и пошел к двери. Он не видел, что глаза Мэг приоткрыты и следят за ним.

Одна из створок балконной двери в ее комнате была поймана с поличным. Он повернул ручку двери, собираясь закрепить шпингалет, как вдруг какой-то движущийся по реке предмет привлек его внимание.

Огромная свинцовая туча нависла над бухтой Джемисона на востоке, направляясь к реке Раппаханнок. Стояла кромешная тьма. Но все же Джебу удалось разглядеть резиновую лодку, двигавшуюся к берегу недалеко от их дома. В лодке было два человека, которые, спасаясь от проливного дождя, крепко прижались друг к другу.

Что-то коснулось его голой ноги.

— Фу, Рекс, — пробормотал Джеб. Но это был не Рекс, потому что этот кто-то захихикал у него за спиной и похлопал по плечу.

— Мэг? — догадался он.

— Никак не засну. Вам тоже не спится? — спросила она.

— Да. То ли совесть нечиста, то ли устриц переел.

— Это не от устриц. Я их сама готовила. Что вы там увидели?

— Смотрите вон туда, — сказал он. — Видите лодку?

— Место для катания очень странное — мелководье, — согласилась она. — Здесь даже нет настоящего причала. Ума не приложу, что они делают здесь в такой дождь?

— Черт их знает, — буркнул Джеб. — Но я докопаюсь. — Он запер балконную дверь на шпингалет и направился к лестнице. Мэг обеими руками вцепилась в его руку.

— Нет, — сказала она. — Это опасно, один туда не ходите.

Джеб рывком высвободил руку.

— Оставайтесь здесь с ребенком, — велел он. — Я спущусь вниз и найду ружье — кажется, оно на полке. Потом вызову полицию.

— Это опасно, Джеб, — настаивала Мэг.

— Наверное. Знаете, есть только один путь попасть сюда из бухты водным путем — под мостом на Виргиния-стрит. Правда, у них резиновая лодка. Они могли ее перетащить по скалам у Кросс-стрит или в районе форта Нонсенс. Как бы то ни было, есть только одно место, куда они могут направляться, — к дому бывшей таможни, то есть к нашему дому. Выбора у них нет. В доме четверо, за которых я отвечаю головой. Прежде чем уйти, я должен быть уверен, что с бабушкой все в порядке, а малышка под вашим присмотром. И не высовываться!