Неожиданно Джулио сообразил, что он сейчас услышит, и холод, какого раньше ему не приходилось испытывать, пробежал по его спине. Он взглянул на напарника и увидел на лице у него выражение ужаса, под стать собственным ощущениям.

Все еще разглядывая солнечный пейзаж за окном, который, однако, казался теперь почему-то темнее, Истон Золберг сказал:

— Вы уже знаете, что Эрик посвятил всего себя изучению проблем продления жизни и возможности достижения бессмертия путем генной инженерии. Но теперь вы, возможно, поймете, почему он хотел добиться этой цели, которую многие сочтут недостижимой и иррациональной. Несмотря на образование, на способность рассуждать разумно, Эрик не мог побороть свою боязнь: в глубине души он был уверен, что, когда умрет, попадет в ад, и не только потому, что грешил со своим дядей, но и потому, что убил его, и, следовательно, он прелюбодей и убийца. Эрик сказал мне, что боится встретить в аду дядю Барри, потому что тогда вечность для него будет полным подчинением похоти Барри Хэмпстеда.

— Бог ты мой, — голос Джулио дрогнул, и он мысленно перекрестился, чего не делал вне церкви с детских лет.

Отвернувшись от окна, стоя теперь лицом к детективам, профессор проговорил:

— Для Эрика Либена бессмертие на земле было целью, которую он себе поставил не только из любви к жизни, но и из особого страха перед адом. Думаю, теперь вы понимаете, что он был обречен стать одержимым.

— Неизбежно, — согласился Джулио.

— Одержимый молоденькими девушками, одержимый идеей продлить жизнь, одержимый стремлением надуть дьявола… С каждым годом эта одержимость росла. Мы с ним после того вечера, когда он передо мной исповедался, стали реже встречаться; возможно, он жалел, что доверил мне свои тайны. Сомневаюсь, чтобы он рассказывал о своем дяде и детстве даже жене, когда через несколько лет женился. Скорее всего я был единственным. Но, несмотря на все растущую дистанцию между нами, я встречался с беднягой Эриком достаточно часто, чтобы знать, что с возрастом его страх перед смертью и проклятием усилился. Больше того, достигнув сорока, он впал в натуральную панику. Мне жаль, что он вчера погиб. Он был блестящим ученым, в его власти было так много дать человечеству. С другой стороны, он был несчастным человеком. И, возможно, смерть его явилась в какой-то мере благодеянием, потому что…

— Да? — спросил Джулио.

Золберг вздохнул и провел рукой по круглому лицу, на котором явно проглядывала усталость.

— По правде говоря, я иногда беспокоился, как может поступить Эрик, если ему удастся добиться успехов в исследованиях. Ведь покажись ему, что он сумеет основательно продлить свою жизнь, внеся изменения в генную структуру, и он способен был сделать глупость и проэкспериментировать на самом себе, даже когда результаты еще не проверены. Он понимал бы, на какой риск идет, но в сравнении с его неистребимым страхом смерти и жизни после смерти этот риск наверняка показался бы ему несущественным. И только Бог знает, что могло случиться с ним, если бы он использовал себя в качестве морской свинки.

«Что бы ты сказал, — подумал Джулио, — если бы знал, что прошлой ночью тело Эрика исчезло из морга?»

Они не стали приводить ксерокопию проекта «Уайлд-кард» в порядок, просто собрали все бумаги с пола гостиной и сложили их в полиэтиленовый пакет для мусора, который Бен нашел в одном из ящиков на кухне. Он закрутил края пакета, перетянул его покрытой пластиком проволокой и положил на пол «Мерседеса», рядом с сиденьем водителя.

Они проехали по грунтовой дороге до калитки, где был припаркован «Форд». Как они и надеялись, на связке ключей в зажигании нашелся ключ от калитки.

Нервничая, Рейчел ждала в «Мерседесе». Она с тревогой оглядывала лес, крепко сжимая в руке свой пистолет.

Бен пошел дальше по дороге пешком и скоро исчез из виду там, где на площадке у поворота стояли три машины. Они проезжали мимо них раньше, по дороге в горы. Бен унес с собой два номерных знака от «Мерседеса», а также отвертку и плоскогубцы. Вернулся он с номерными знаками от «Доджа», которые и прикрепил к «Мерседесу».

Сев с Рейчел в машину, он сказал:

— Приедешь в Вегас, пойди в телефонную будку и найди номер человека по имени Уитни Гэвис.

— Кто это?

— Старый друг. Он на меня работает. Присматривает за тем старым мотелем, о котором я тебе рассказывал, — гостиницей «Золотой песок». Это он ее нашел и предложил мне. У него есть ключи. Он тебя впустит. Скажи ему, что остановишься в квартире менеджера, а я присоединюсь к тебе вечером. Можешь рассказывать ему все, что захочешь. Он умеет держать язык за зубами, а если мы его в это дело втягиваем, он должен знать, насколько все серьезно.

— А если он слышал про нас по радио или по телевидению?

— Для Уитни это значения не имеет. Он не поверит, что мы убийцы или агенты русских. У него хорошая голова на плечах, он прекрасно разбирается, когда ему вешают лапшу на уши, и отличается редкостной преданностью. Ты можешь ему доверять.

— Как скажешь.

— За офисом мотеля есть гараж на две машины. Не забудь спрятать там «Мерседес» сразу же, как приедешь.

— Не нравится мне все это.

— Я и сам не в восторге, — согласился Бен. — Но так будет правильно. Мы же уже все обсудили. — Он наклонился, повернул ее лицо к себе и поцеловал.

С трудом заставив себя оторваться от него, она спросила:

— Ты обыщешь дом и сразу уедешь, так? Даже если не узнаешь, куда поехал Эрик, правда?

— Да. Я не хочу, чтобы агенты ФБР меня здесь накрыли.

— А если ты догадаешься, куда он скрылся, ты не станешь преследовать его в одиночку?

— Разве я тебе не пообещал?

— Сделай это еще раз.

— Я сначала приеду за тобой, — заверил Бен. — Я не поеду за Эриком один. Мы займемся этим вместе.

Она заглянула ему в глаза и не нашла там ответа на свой вопрос: говорит он правду или лжет? Но если он ее и обманывал, она ничего не могла поделать, слишком мало оставалось времени. Откладывать больше было нельзя.

— Я люблю тебя, — сказал он.

— Я тоже люблю тебя, Бенни. И если ты позволишь себя убить, я тебя никогда не прощу.

Он улыбнулся:

— Ты редкая женщина, Рейчел. Ты способна заставить биться сердце даже у камня, и только из-за тебя мне необходимо вернуться живым. Так что не волнуйся. Значит, я вылезаю, а ты закрываешь дверь, так?

Он снова поцеловал ее, на этот раз легко и нежно. Вылез из машины, захлопнул дверцу, подождал, пока она нажала на кнопки, закрывающие дверь, и помахал ей рукой.

Она двинулась по гравию, постоянно посматривая в зеркало заднего обзора, чтобы видеть Бена как можно дольше. Потом дорога свернула, и он исчез за деревьями.

Бен проехал на «Форде» по фунтовой дороге и оставил его перед домом. На небе появилось несколько крупных белых облаков, и тени от них падали на бревенчатое строение. Держа в одной руке ружье, а в другой «магнум» (Рейчел взяла пистолет тридцать второго калибра с собой), он поднялся по ступенькам террасы. Хотелось бы знать, наблюдает за ним Эрик или нет.

Бен уверил Рейчел, что Эрик уехал, спрятался в другом месте. Может, и так. Многое говорило в пользу такого предположения. Но осталась какая-то, пусть небольшая, вероятность, что мертвец все еще здесь, возможно, подсматривает за ним из леса.

Ззззз… Ззззз…

Он сунул револьвер за пояс сзади и осторожно вошел в дом через главную дверь, держа ружье наготове. Снова прошел по комнатам, разыскивая что-нибудь, что указывало бы на другие убежища Эрика, подобные этому охотничьему домику.

В принципе он не соврал Рейчел. Действительно, необходимо было все здесь обыскать, но на это не требовалось часа, как он утверждал. Если не найдет ничего полезного за пятнадцать минут, он покинет дом и пошарит по периметру вокруг, нет ли там каких-нибудь признаков, что Эрик ушел в лес — смятых кустов, следов на земле. Обнаружив такие следы, придется искать Эрика в лесу.