Ахландер?

Он сунул руку во внутренний карман пиджака и достал маленькую телефонную книжку, которую прошлой ночью взял со стола в развороченном кабинете Дилана Маккэффри.

Нашел в ней Ахландера.

Маккэффри, который интересовался оккультизмом, знал Ахландера. Ринк, который интересовался оккультизмом, как минимум читал Ахландера. То есть связь между Маккэффри и Недом Ринком была. Но действовали ли они заодно или по разные стороны баррикады? И какое отношение имел к этому оккультизм?

Мысли налезали друг на друга, и не только потому, что ему звезданули по лбу рукояткой пистолета.

Так или иначе, Ахландер становился ключевым звеном для понимания происходящего. Вероятно, незваный гость проник в дом Ринка только для того, чтобы изъять книги Ахландера и не позволить детективам выйти на его след.

Прижимая вату ко лбу, Дэн вышел из кабинета. Как электрический ток, боль, похоже, передавалась через вату в кисть, руку, правое плечо, спускалась по спине, переходила в левую лопатку, потом плечо, по шее возвращалась к лицу и замыкала круг во лбу, чтобы вновь двинуться тем же маршрутом.

Осторожно ступая на левую ногу, чтобы поберечь травмированное колено, перекладывая вещи с места на место одной рукой, напоминая себе большого покалеченного жука, Дэн продолжил обыск дома, но более ничего интересного не обнаружил. Ринк был наемным убийцей, а последние не стремятся помочь полицейскому расследованию, оставляя на видном месте записные книжки с адресами заказчиков и перечнем выполненных заказов.

В ванной он опустил правую руку с ватным компрессом и увидел, что кровь действительно больше не течет.

Выглядел он ужасно. И внешность в его случае полностью соответствовала содержанию, потому что чувствовал он себя еще хуже.

Когда Дэн вышел на тротуар, неся в руках коробку с книгами, Джордж Падракис все так же сидел за рулем неприметного седана, с наполовину опущенным стеклом водительской дверцы. Увидев Дэна, он опустил стекло полностью.

— Я только что говорил по рации. Мондейл хочет… Эй, что у тебя со лбом?

Дэн рассказал ему о незваном госте.

Падракис открыл дверцу и вышел из автомобиля. Он не только выглядел и говорил, как Перри Комо, но двигался так же, лениво, небрежно, с достоинством.

— Этот тип уже убежал, — сказал Дэн, когда Падракис шагнул к дому Ринка. — Давно убежал.

— Как он мог туда попасть?

— Со двора.

— Улица тихая, стекло я опустил, — возразил Падракис. — Я бы услышал, как бьется стекло.

— Я не нашел разбитых стекол, — ответил Дэн. — Думаю, он вошел через дверь на кухню, возможно, воспользовавшись ключом.

— Что ж, тогда они не будут винить меня. — Падракис вернул револьвер в кобуру. — Я не могу быть в двух местах одновременно. Если они хотели, чтобы за домом следили и со двора, им следовало прислать двух человек. Ты хорошо разглядел этого козла, который напал на тебя?

— Не так, чтобы хорошо. — Дэн вернул Падракису ключ от дома. — Но если ты увидишь парня с наполовину оторванным ухом, это он.

— Ухом.

— Я чуть не оторвал его.

— Зачем ты это сделал?

— Во-первых, потому, что он пытался вышибить мне мозги, — нетерпеливо ответил Дэн. — А кроме того, во мне есть что-то от матадора. Всегда стараюсь приносить домой какой-нибудь трофей, а хвоста у этого парня не было.

На лице Падракиса отразилось недоумение. Гигантский дом на колесах обогнул угол, ревя двигателем, и прокатился мимо, словно динозавр. Глядя на коробку в руках Дэна, Падракис возвысил голос, чтобы перекричать ревущий двигатель автомобиля, которому отдавали предпочтение любители природы.

— Что у тебя там?

— Книги.

— Книги?

— Скрепленные воедино страницы со словами на них, предназначенные для передачи информации или получения удовольствия. А что насчет рации? Чего нужно Мондейлу?

— Ты берешь эти книги с собой?

— Совершенно верно.

— Не уверен, что ты можешь это сделать.

— Не волнуйся, я справлюсь. Они не такие тяжелые.

— Я не об этом.

— А что хочет Мондейл?

С тоской глядя на коробку в руках Дэна, Падракис подождал, пока дом на колесах не скроется вдали, словно бронтозавр в доисторическом болоте. Их обдало холодным воздухом и выхлопными газами.

— Я позвонил в участок, чтобы сообщить Мондейлу, что ты здесь.

— Какой ты заботливый, Джордж.

— Он как раз собирался поехать в «Пентаграмму» на бульваре Вентуры.

— Уверен, эта поездка пойдет ему на пользу.

— Он действительно хочет, чтобы ты встретился с ним там.

— «Пентаграмма» — это что? Похоже на название бара для вервольфов.

— Я думаю, это книжный магазин или что-то в этом роде, — Падракис все еще смотрел на коробку с книгами. — Там убили какого-то парня.

— Какого парня?

— Думаю, владельца. Фамилия Скальдоне. Мондейл говорит, что выглядит он точно так же, как трупы в доме в Студио-Сити.

— Опять я остался без обеда, — Дэн направился к своему автомобилю, переходя из чернильных теней в круги янтарного света под уличными фонарями.

Падракис последовал за ним.

— Слушай, эти книги…

— Ты любитель почитать, Джордж?

— Они же собственность убитого…

— Нет ничего более приятного, чем улечься на диване с хорошей книгой, хотя, возможно, это не столь уж и приятно, если ты мертв.

— Но это же не место преступления, откуда мы можем забирать вещественные доказательства.

Дэн поставил коробку на бампер своего автомобиля, открыл багажник, положил коробку в него.

— «Человек, который не читает хороших книг, ничуть не отличается от человека, который уже не может их читать». Это сказал Марк Твен, Джордж.

— Послушай, пока не найден кто-нибудь из его родственников и не получено согласие последнего, я действительно думаю, что…

Дэн захлопнул крышку.

— «В книгах больше сокровищ, чем в пиратских кладах на Острове сокровищ». Это слова Уолта Диснея. И он был прав, Джордж. Тебе следует больше читать.

— Но…

— «Книги — не просто тома безжизненной бумаги, но мысли, живущие на полках». Гильберт Хигет[13], — он похлопал Джорджа Падракиса по плечу. — Расширяй свой кругозор, Джордж. Книги так оживляют жизнь детектива. Читай, Джордж, читай!

— Но…

Дэн сел за руль, захлопнул дверцу, завел двигатель. Падракис, хмурясь, смотрел на него сквозь стекло.

Уезжая, Дэн помахал рукой.

Повернув за угол и проехав пару кварталов, свернул к тротуару, остановил автомобиль. Достал записную книжку Дилана Маккэффри.

Нашел Джозефа Скальдоне. Далее следовало слово «Пентаграмма», телефонный номер и адрес на бульваре Вентуры.

Не вызывала сомнений связь убийств в доме в Студио-Сити, Неда Ринка и вот теперь Джозефа Скальдоне. По всему выходило, что кто-то отчаянно пытается скрыть какой-то неизвестный заговор, уничтожая всех, кто имел к нему определенное отношение. Из чего следовал вывод: рано или поздно они попытаются или убить Мелани Маккэффри, или выкрасть ее у матери. И если эти лишенные лиц враги смогут заполучить девочку, она исчезнет навеки. Вероятность того, что ее удалось бы спасти второй раз, если и отличалась от нуля, то ненамного.

Вечером, в пять минут восьмого, Лаура хлопотала на кухне, готовила ужин для себя, Мелани и Эрла. Вода закипала в большой кастрюле. Подогревалась также и маленькая, с соусом для спагетти и фрикадельками. От запахов чеснока, лука, помидоров, базилика, сыра, заполнивших кухню, рот наполнялся слюной. Лаура помыла несколько черных оливок и добавила их в миску с салатом.

Мелани сидела за столом, молчаливая, неподвижная, уставившись на свои руки, сложенные на коленях. С закрытыми глазами. Казалось, спала. А может, углубилась дальше, чем обычно, в свой тайный, личный мир.

За последние шесть лет Лаура впервые готовила ужин для дочери, и вызывающее сожаление состояние Мелани не могло приуменьшить значимость этого события. Лаура чувствовала себя как матерью, так и хозяйкой дома. Давно уже она не испытывала этих чувств, забыла, до чего же это хорошо, быть матерью. Такую же удовлетворенность лишь изредка приносила ей работа.