Перед вылетом Сильвия опустила в почтовый ящик два письма: в первом она сообщала своему начальнику, что по семейным обстоятельствам вынуждена оставить место секретаря-референта, и просит прощения за столь внезапное решение. Во втором оставляла снохе адрес санатория, в котором та сможет найти свою дочь, если захочет. В последнее время Хильду больше интересовали развлечения в компании нового мужа и его друзей, нежели радости общения с родной дочерью.

Ожидая в лондонском аэропорту приглашения на посадку, Сильвия то и дело поглядывала на Дороти: казалось, та едва держится на ногах. Как ругала себя Сильвия за то, что до сих пор уделяла племяннице слишком мало внимания. Печальный итог — у девочки развилось серьезное заболевание. Но теперь все будет иначе. Малышке нужен уход, и она проследит, чтобы врачи в санатории приложили максимум усилий для того, чтобы вернуть Дороти здоровье. Девочка обязательно, обязательно поправится, твердо верила Сильвия и готова была жизнь посвятить тому, чтобы избавить Дороти от недуга.

И все-таки немного жаль покидать Лондон: с этим городом Сильвия связывала надежды на будущее, тут она собиралась устроить свою личную жизнь, сделать карьеру. Немало поклонников вовсю старались завоевать ее расположение: дарили цветы, приглашали в театр, в ресторан. Не раз делали предложения выйти замуж, но Сильвия их отклоняла. Даже красавчик Тони не смог добиться успеха. И хотя молодой человек проявлял настойчивость, ухаживая за Сильвией, сердце девушки так и не дрогнуло под напором его обаяния. До сих пор Сильвии не встретился тот мужчина, рядом с которым она почувствовала бы себя в безопасности. К тому же сейчас главная задача — вылечить Дороти. А женихи могут и подождать. Выйти замуж дело нехитрое. Быть может, найдется в горах Швейцарии какой-нибудь «снежный человек», который приведет ее в свою берлогу и никуда от себя не отпустит? Сильвия невольно усмехнулась.

— А мы долго пробудем в Швейцарии? — спросила Дороти.

— Пока ты не выздоровеешь.

— А мы вернемся потом в Лондон?

— Обязательно, как же иначе? — ответила Сильвия, хотя что-то ей подсказывало обратное. Мысль о «снежном человеке»? Возможно.

Сильвия проводила взглядом последний вагон убегавшего поезда, на котором они с Дороти приехали в Митлихен, и обняла племянницу за плечи. Носильщик укладывал их дорожные сумки в багажник старенького «кадиллака», вероятно служившего здесь такси.

Последний носильщик, вздохнула с облегчением Сильвия, последний этап: осталось только добраться до поселка, где находились санаторий и отель «Спортхорн», в котором Сильвии и предстояло прожить первые дни. Потом придется подыскать что-то иное: денег на гостиницу, пока Дороти будет лечиться, у нее не хватит.

Вдалеке виднелись огни поселка. Судя по всему, туда им с Дороти и надлежало отправиться. Сильвия подумала о горячем ужине и теплой постели, которые их ждали по приезде на место.

Путешествие в Швейцарию оказалось намного труднее, чем она предполагала: во время перелета через Ла-Манш Дороти почувствовала себя неважно, а в Берне, при пересадке на поезд, и вовсе расклеилась.

Бедная Дороти, говорила про себя Сильвия, глядя на племянницу. Как много мужества в этом маленьком существе! Девушка набросила на плечи племянницы курточку и стала всматриваться в темноту. Вдалеке угадывались горы. Свет молодого месяца, еще совсем слабый, все же позволял различить дома и деревья, окружавшие вокзал.

Сильвия глубоко вздохнула, то ли от усталости, то ли от переизбытка чувств и надежд на лучшее, и в ее легкие хлынул поток свежего прохладного воздуха. Врач был прав: только в Швейцарии Дороти сможет снова обрести здоровье.

Носильщик, наконец, уложил их вещи в машину и повернулся к Сильвии, которая дала ему чаевые, удивляясь, как много она успела истратить денег с тех пор, как вышла за порог своей лондонской квартиры.

Она помогла Дороти забраться на заднее сиденье автомобиля и села рядом.

— Только не очень быстро, пожалуйста, — попросила она водителя.

Молодой человек за рулем усмехнулся и ответил с явным французским акцентом:

— Как скажете, мадемуазель. Только эта развалюха вряд ли выжмет больше сорока миль в час.

— Все равно не гоните.

Он пожал плечами и выехал на дорогу, освещенную фонарями. Автомобиль жалобно заныл, когда начал подниматься в гору.

— Сильвия, мне плохо, — вскоре произнесла девочка, чувствуя головокружение и приближавшуюся тошноту.

— Потерпи немножко, родная. Мы скоро приедем.

С каждой секундой дорога становилась все опасней: сосны неожиданно выскакивали из-за крутого поворота, но водитель успевал вовремя затормозить и повернуть руль, чем вызывал неизменное восхищение Сильвии. Вероятно, он уже не раз проезжал по этой дороге и знал каждый ее метр.

Но вот, наконец, и поселок! В домиках, мимо которых они проезжали, горел свет, а над дверью каждого висел небольшой фонарь. Сильвия завидовала людям, которые, сидя на софе, смотрели сейчас телевизор и наслаждались домашним уютом.

Вскоре водитель остановил машину возле дверей здания с табличкой у входа «Реабилитационный центр для людей, страдающих бронхолегочными заболеваниями». Сильвия и Дороти, уже порядком вымотанные, вылезли из такси.

— Вы подождете меня здесь? — попросила девушка шофера. — Я только отведу девочку в ее комнату. Да, и еще, — вспомнила Сильвия, — не могли бы вы помочь мне внести ее вещи?

Молодой человек скрыл свое недовольство за широкой улыбкой. Он неохотно выбрался из машины, открыл багажник и достал оттуда сумку девочки.

Все трое вошли в залитый светом холл санатория. Дежурная, увидев их, тут же встала из-за столика, за которым читала журнал для женщин, и поспешила навстречу.

— Здравствуйте, — сказала она. — Добро пожаловать в наш центр.

— Ну, я пойду, подожду вас в машине, — пробормотал водитель и торопливо направился к выходу, боясь, как бы его не заставили тащить сумку в комнату девочки. Мужчины всего мира так похожи друг на друга в своей лени.

— Как вас зовут? — спросила дежурная.

— Сильвия Торнли.

— Ах, мисс Торнли! Мы вас ждали позавчера. Вас что-то задержало в дороге?

— Дороти почувствовала себя плохо, и нам пришлось пробыть день в Берне: я не решилась снова засунуть ее в душный вагон. — Сильвия указала на девочку. — Это Дороти, моя племянница и ваша пациентка. Можно ее сразу уложить спать?

— Конечно, — ответила дежурная и нажала на кнопку звонка. Через минуту из коридора появилась медсестра: женщина с приятным лицом, похожая на добрую фею. Она мило улыбнулась, когда ее представили.

— Это Ирмгард. Она будет присматривать за Дороти. Будь добра, Ирмгард, отведи девочку в комнату и отнеси заодно ее вещи.

Медсестра взяла Дороти за руку, подхватила с пола сумку и произнесла чарующим голосом:

— Пойдем, кроха. Я покажу, где ты будешь сегодня спать.

В глазах Дороти заметалась паника.

— О, Сильвия! — воскликнула она жалобно. Сильвия улыбнулась ей ободряюще.

— Не беспокойся. Я поговорю с тетей и сейчас же приду к тебе пожелать спокойной ночи.

Горько было смотреть на Дороти, когда она уходила с Ирмгард. Девочка напоминала маленького зверька, от которого все в мире отвернулись.

Заполнив необходимые бланки и поставив где надо подпись, Сильвия заглянула к племяннице, но та, утомленная тяжелой дорогой, уже лежала в постели и спала. Ирмгард, поправлявшая ей одеяло, предостерегающе приложила палец к губам.

Сильвия с болью в сердце посмотрела на бледное лицо девочки, потом поцеловала ее в щеку, выключила свет и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Медсестра ждала ее в коридоре.

— Бедное дитя, — сказала она тихим голосом.

Сильвия так устала, что даже не нашла в себе сил ответить. Только тяжело вздохнула и вышла на улицу.

Водитель, как и обещал, дожидался, сидя в машине. Он завел двигатель, как только увидел, что девушка выходит из здания.

Сильвия попросила отвезти ее в «Спортхорн». К ее изумлению, они проехали лишь метров пятьсот и остановились. А она-то боялась, что отель расположен далеко от санатория и ей придется тратить уйму времени на то, чтобы добираться до реабилитационного центра.