— Мелани…

Алекс отшвырнул газету и вылетел из комнаты. Я думала, что он просто уйдет, — возможно, навсегда. Было такое ощущение, словно меня душат за горло.

Явно не соображая, что делать, Алекс ворвался обратно и кивком позвал меня за собой, но меня будто парализовало.

— Идем, — рявкнул Алекс.

Я встала и вышла за ним в холл. Он схватил меня, притянул к себе и прижался лбом к моему лбу, стараясь совладать с собой.

— Твоя подруга меня всерьез ненавидит, да?

— Да, — вымолвила я, кусая нижнюю губу. У меня едва хватало сил говорить. — Т-ты это делал? — выдавила я дрожащим голосом.

— Мел, ты же знаешь, я должен был найти себя. Попробовать все новое. Чтобы понять, где мое место. Здесь. С тобой.

Я отвела глаза и напряженно уставилась в пол.

— Америка… Это было совсем в другой жизни. Я натворил там много такого, чего никогда не сделал бы здесь. Много такого бредового… Ты должна мне поверить, тыквочка. — Я хотела, очень хотела поверить. — Ты особенная — я твержу тебе это все время, но ты не веришь в себя. Сама посуди, я же вернулся к тебе, верно? Ты же знаешь, какая у меня голова путаная. Но я же здесь!

Я снова посмотрела Алексу в глаза. Он казался таким искренним, так отчаянно стремился все исправить. Вот-вот сам заплачет.

— Пожалуйста, Мел.

Мы долго смотрели друг на друга.

— Все в порядке, — проговорила я наконец. — Все в порядке. Это было очень давно.

— Ты серьезно?

— Да, — тихо ответила я.

— Я о тебе там все время думал.

— Правда? А я о тебе и не вспоминала, — Я выдавила смешок.

— Вся эта чушь кончилась, обещаю тебе. Теперь есть только ты и я. А если бы ты послала куда подальше эту Фран, все было бы просто идеально.

— Алекс, она моя лучшая подруга.

— А я?

— А ты мой спутник жизни, забыл?

— Ах да.

Я обязана была спросить:

— Ты меня любишь, Алекс?

Он улыбнулся и поцеловал меня в губы.

— Я с тобой тра-ахаюсь, что, не та-ак? — Алекс пародировал речь кокни.

— Нет, скажи.

— Малыш, я люблю тебя, как не любил никого на свете.

И он ушел. Я стояла в дверях; возвращаться в гостиную не хотелось. Рядом, на столике, лежала почта. Я никогда специально ее не проверяла: счетами пусть занимается Линда, а все остальное она может запихнуть мне под дверь. Но теперь я просмотрела конверты и подивилась, сколько же благотворительных организаций для животных существует в мире. Вдруг я наткнулась на конверт, адресованный мне, — для передачи Алексу. Плотный белый конверт.

Что за чудеса. А снизу нашелся еще один — уже для меня.

Я сразу смекнула, что это такое, — приглашения на свадьбу, вот что! В конце концов, много ли я получаю плотных белых конвертов? Его можно поставить на каминную полку! Правда, Линда уже заполонила ее стеклянными котятками.

Я вернулась в гостиную. Энгус и Фран смотрели на меня с участием.

— Извини! — с ходу выпалила Фран.

— Все нормально. — Я села и налила себе еще один бокал вина.

— Это было только предположение, Мел. Я и не думала… — Фран, похоже, не знала куда деваться.

Я похлопала ее по руке:

— Выйдем. Я хочу тебе кое-что сказать.

Фран направилась за мной.

— Фран, не волнуйся. Все вышло только к лучшему. Он… — Я чувствовала себя по-дурацки смущенной. — Не хотелось говорить при Энгусе, но… он сказал, что любит меня. Впервые в жизни.

— Этот хорек? — Фран немедленно вновь преисполнилась презрения. — Он никого, кроме себя, не любит.

Я пронзила ее взглядом, свидетельствовавшим, что я еще не простила.

— Ладно, ладно, умолкаю. Я за тебя рада. Честно.

— Фран, ты перестанешь зверствовать?

Фран застонала.

— Перестанешь? Это его до точки доводит — и меня тоже.

— Ладно. Хорошо. Если ты действительно этого хочешь, я подавлю свою естественную реакцию на этого урода.

Я крепко обняла ее:

— Фран, я обожаю твои звериные реакции. Если только это не загнанный в угол ягуар.

Фран оскалилась. И мы вернулись в комнату.

— И часто у вас такие драмы разыгрываются? — поинтересовался Энгус, неторопливо потягивавший вино.

— А кто тут собирался целую свадьбу расстроить? Не ты случайно? — напомнила я ему. — Да, кстати, — смотрите! — И я вытащила конверты.

— Приглашения? — Фран тотчас вцепилась в них. — Почему это вам два отдельных?

— Думаю, потому, что они могли себе это позволить, — беззаботно сказала я, вскрывая свой конверт. И потрясенно уставилась на отделанную золотом открытку. — Ах, сука!

— Что?

— Смотри!

Фран взяла у меня открытку.

— Вот это да!

Я заглянула на обратную сторону открытки — ничего. Я сунула руку в конверт, лихорадочно пытаясь нашарить дополнительную карточку. Моя рука вылезла обратно пустая — и плотно сжалась в кулак.

Мы с Фран смотрели друг на друга. Затем она вскрыла конверт Алекса. И вот что там обнаружила: «Джоан и Дерек Филлипс приглашают Вас на торжественный прием по случаю свадьбы их дочери, Аманды Серены Филлипс, и Фрейзера Аласдера Маккональда в Пирфорд-Хаус, 21 декабря. Гости будут доставлены из Центрального Лондона, в 4.30 дня. Вечерние туалеты не обязательны».

Регистрация брака планировалась в «Хилз». Самое дешевое мероприятие обходилось там в четыре сотни фунтов.

Мы с Фран смотрели друг на друга.

— Ах так. — Я повернулась к Энгусу. — Что нужно делать, чтобы поиметь в задницу эту свадьбу?

— Это будет справедливой платой, — добавила Фран, — за все то дерьмо, что мы натерпелись от нее в школе.

Меня перекосило при воспоминании.

— За то, что заставляла мальчишек нас держать, а сама дергала нас за волосы.

— За то, что сперла наши карманные деньги на благотворительность, — прошипела Фран.

— За то, что не призналась, что украла линейку учителя, и обвинили в этом меня.

— За то, что сказала Коллин Суини, будто я хочу с ней подраться.

Энгус потрясенно слушал нас.

— За то, что донесла, что ты стащила помаду в «Вулвортс».

— Да! — вспомнила Фран. — За то, что притворялась, будто ей плохо, когда мы хотели пойти в кино, и мы опоздали.

— Ага! — воскликнула я. — А когда ее пустили в ночной клуб, а меня нет, она не стала возвращаться ради меня!

— И за то, что гуляла с Ножкой Фортерсом только потому, что он тебе нравился!

Я спрятала голову под подушку.

— Ножка! Ножка! — У нас начиналась истерика.

— Отомстим! — завопила Фран. — За каждую мелкую пакость этой дряни — отомстим!

— Отомстим! — подхватила я.

Мы посмотрели на Энгуса, который попятился с испуганным видом.

— Послушайте, нам надо только вправить Фрейзеру мозги, а не разрывать ее в клочья!

Я откупорила третью бутылку вина.

— Идет. Нужен план.

— Что ж, мы отправляемся на девичник, — сказала Фран.

— Никуда мы не отправляемся, — встревожилась я.

— Отлично. Хочешь оставаться дома с любовью всей своей жизни — на здоровье. А я иду на разведку. Иду с жучком.

На какой-то момент мы с Энгусом лишились дара речи.

— С чем?

— Ты слышала. Возьму с собой что-нибудь записывающее. Услышу что-нибудь пакостное — прокрутим запись Фрейзеру. Болезненно, но эффективно.

Повисла еще одна пауза.

— Это гениально! — выдохнул наконец Энгус.

— Хорошо, тогда я тоже иду, — спохватилась я. — Гм… Одной тебе не управиться.

— Спорим, управлюсь?

— Хватит вам! Хватит мне проблем с одной парочкой. Франческа, это действительно превосходная мысль.

Я бдительно следила — не сверкнет ли между ними искра вожделения. Но оба вели себя как ни в чем не бывало.

— Тебе придется надеть что-нибудь мешковатое, чтобы спрятать диктофон.