У Лекси затряслись поджилки. Наверняка он не отпустит ее без ответа.

— Мне пора спать, — попыталась она отвертеться.

Камерон взял ее за подбородок — волей-неволей ей пришлось посмотреть в его небесно-голубые глаза. Они прямо-таки излучали непреклонность.

— Что происходит? — осведомился он.

У Лекси пересохло в горле. Все напряжение этого бесконечного дня будто навалилось на ее плечи. Глаза Камерона сверлили ее насквозь. Она хотела отвернуться, но тело не повиновалось ей.

— Это тебя не касается, — прошептала она, высвободив подбородок.

— Ты собираешься зачать ребенка из пробирки. — Его слова прозвучали как утверждение. — Или ты уже это сделала?

— Я не намерена обсуждать это с тобой, — окрепшим голосом ответила Лекси. Она сделала шаг назад, будто пытаясь выйти из зоны его притяжения, спрятаться от его горящего взгляда.

Камерон шагнул к ней.

— Я уж позабочусь, чтобы это меня касалось, — заявил он. — И тебе придется объяснить мне, какого черта ты намереваешься дать жизнь незаконнорожденному ребенку.

Он схватил ее за локоть и потянул обратно к столу.

Лекси послушно сделала несколько шагов — кажется, его напор на нее подействовал. Она совсем забыла, что он и сам был рожден вне брака и никогда не знал своего отца. Лекси мягко опустилась на стул, Камерон сел напротив. Он быстро сгреб газету и швырнул ее в сторону. Лекси положила книги на стол.

— Теперь так… — начал Камерон, стараясь говорить спокойно. — Ты еще никому не успела об этом сказать?

По тому, как она прикусила губу, он понял, что угадал.

— Ты уже ходила… ты уже… — Он остановился.

После долгой паузы Лекси наконец произнесла:

— Нет. Но это не твое дело. — И она упрямо передернула плечами.

У Камерона камень с души свалился. Она не беременна. Еще нет. И никакого бросившего ее любовника не существует.

Лекси смотрела куда-то в сторону. Камерон чувствовал, что она вся напряжена.

— Скажи, зачем ты это делаешь? — спросил он уже более мягко.

Лекси внимательно изучала дубовую столешницу.

— Это мое дело.

— Я не собираюсь осуждать тебя.

Лекси медленно перевела на него глаза.

— Но я не понаслышке знаю о детстве без отца.

Она тихо вздохнула. Кажется, он не оставит ее в покое.

— Я хочу ребенка, — прошептала она.

Камерон был рад, что Лекси открылась ему, но боялся, что она в любой момент может снова ускользнуть. Преодолев смущение, он осторожно сказал:

— Вот почему ты приехала в Блоссом.

Лекси кивнула, разглядывая стену за его спиной.

— Я хочу вырастить своего ребенка здесь. — Она посмотрела на Камерона. — Блоссом — идеальное место для ребенка.

— Это я понимаю, — проговорил он. — Чего я не понимаю, так это искусственного оплодотворения.

Лекси грустно улыбнулась:

— Я ведь не замужем, Камерон. И не хочу выходить замуж, — уверенно добавила она. — К счастью, в наше время все эти сложности совсем не обязательны, чтобы дать жизнь ребенку.

Ни один мускул не дрогнул в лице Камерона. Но внутри у него все кипело. Для Лекси брак был всегда очень важен — настолько важен, что она предпочла разорвать их отношения, когда пришлось отложить свадьбу. И конечно, он помнил, как она мечтала о детях. Но такого он не ожидал.

— Это на тебя не похоже, — обронил он.

— Ты меня не знаешь. — Лекси с вызовом посмотрела на него.

— Я знал тебя.

— С тех пор много воды утекло, — перебила Лекси. Ее раздражение вырвалось наружу. — Я повзрослела, Камерон. Я знаю, чего хочу, и добьюсь своего. Мне нужен ребенок. И совершенно не нужен мужчина. — Она пожала плечами: — Выход очевиден — искусственное оплодотворение.

Камерон внимательно посмотрел на нее.

— Ты подумала о том, как твое решение отразится на ребенке?

— Это касается только меня.

— Но у твоего ребенка не будет отца.

— У него будет любящая мать.

Лицо Лекси застыло. Она в замешательстве смотрела куда-то в сторону.

— Отец важен для ребенка так же, как мать, — негромко сказал Камерон. — Мой отец бросил нас с матерью. Он знал, что она беременна, но ему не были нужны ни она, ни я.

— Это не одно и то же, — возразила Лекси.

— Почти одно и то же.

Лекси откинула кудри, которые падали ей на глаза. Она старалась обдумать ответ, медленно приглаживая волосы.

— Камерон, я хочу ребенка, — наконец произнесла она. — Мне жаль, что у него не будет отца. Но зато у него будет мать, которая вырастит его и внушит, что ему нечего стыдиться. Теперь к матерям-одиночкам относятся иначе, чем во времена твоего детства.

Камерон усмехнулся. Она поняла, что он с ней не согласен. Лекси вообще сомневалась, что сможет убедить его — слишком давно они были знакомы. По большей части люди в Блоссоме были добрые, однако нашлось несколько ревнителей нравственности, дразнивших Камерона ублюдком, а для его матери нашли слова еще похуже. Но это было тогда, сказала себе Лекси. Теперь нравы изменились.

— Ты даже не будешь знать имени его отца, — не унимался Камерон. — Так ведь?

Лекси покачала головой.

— Я должна буду заполнить документы на донора. Пока я ходила только на консультацию. В следующий раз мне дадут анкету и сделают анализы. Ну а потом операция.

Камерон задумался. Лекси — красивая женщина. Яркая, сексапильная. Наверняка у нее не было недостатка в поклонниках. От этой мысли у него похолодело внутри. Лекси в объятиях другого мужчины! Она должна принадлежать ему, и только ему.

— Но ты… — сказал он, стараясь справиться с дрожью в голосе. — Почему донор?

Лекси горько рассмеялась:

— У меня нет мужчины — такого, который бы для меня что-то значил. — Помолчав несколько секунд, она гордо вздернула подбородок и добавила: — И он мне не нужен.

— Почему? — невольно спросил Камерон.

У Лекси зарябило в глазах. Боже мой, да Камерон был живым ответом на собственный вопрос! Вызывающе взглянув на него, она промолвила:

— Когда-то я хотела выйти замуж. — Как бы ей хотелось, чтобы он любил ее — всегда. — Это оказалось ошибкой.

Камерон чувствовал себя так, как будто его ударили в солнечное сплетение.

Она сказала — ошибка. Внезапная догадка молнией сверкнула в его мозгу.

— Это из-за того, что произошло пять лет назад?

— Те события не имеют к этому никакого отношения, — оборвала его Лекси. Еще не хватало, чтобы он чувствовал себя виноватым. Ему не надо знать о том, что он задел ее за живое и что она до сих пор не может забыть обиды. — Теперь я другая. Вот и все. — Не давая ему возможности ответить, Лекси торопливо заговорила: — Слушай, я рада, что все тебе рассказала. Как гора с плеч. Мне по крайней мере не придется прятать от тебя мои книжки. — Ей стоило большого труда справиться с волнением. — К тому же, когда выговоришься, многое становится яснее для самой себя.

Да, она все делает правильно. Разрыв с единственным мужчиной, которого она любила, убедил Лекси в том, что лучше всего жить собственной жизнью. А для этого ей нужен ребенок. Она встала, взяв книги.

— Спокойной ночи.

На этот раз Камерон ее не удерживал. Лекси прошла в спальню, оставив после себя слабый аромат жасмина.

Рассеянно водя пальцем по сгибу газеты, Камерон снова и снова возвращался мыслями к их разговору. Какая решительность была в ее голосе, когда она сказала, что хочет иметь ребенка — и без всяких сложностей, связанных с замужеством!

А когда-то она хотела ребенка от него. Если бы они поженились — кто знает, может, у них уже был бы полон дом ребятни.

Но он выбрал другой путь — независимость, свобода от всяческих обязательств. Он предпочел одиночество.

Камерон отшвырнул газету и пошел в спальню.

Он лежал с открытыми глазами, следя за игрой теней на потолке, как вдруг увидел совсем другой путь — компромисс, который почему-то никогда не приходил ему в голову. И чем дольше он обдумывал этот путь, тем больше убеждался в своей правоте.