Эшли с трудом сдерживала гнев. В последнее время Джеффри был полон великих идей и замечательных планов, легко тратя деньги, которые она еще даже не получила.

— Тебе известно, что я хочу венчаться здесь, — напомнила она.

— Но все-таки подумай над этим. Мы поженимся в Нью-Йорке и сразу улетим в Париж, чтобы провести там наш медовый месяц. Что может быть романтичнее?

Эшли резко встала.

— Нет, Джеффри, Я не хочу лететь в Париж.

— Конечно, это твои деньги, и мы обязаны делать все по-твоему. Ведь так, Эшли? — Удивленная его неожиданной вспышкой, она только молча смотрела на него, а он продолжал: — Никогда не думал, что ты настолько расчетлива. Ты не знаешь, как расслабляться и хорошо проводить время. Тебе нужно все распланировать до малейших деталей.

— Неправда! Я могу так же хорошо проводить время, как и любой другой.

— Когда это было в последний раз?

«В Уиндсонге», — чуть не выпалила Эшли, но вовремя спохватилась.

— Послушай, Джеффри, — устало произнесла она. — Двести тысяч долларов не те деньги, которые позволят нам оставить работу и жить как ленивые богачи. Кстати, после уплаты налогов сумма будет значительно меньше. Если мы разумно вложим эти средства, то обеспечим себе вполне комфортную жизнь.

— Господи, ты хоть слышишь, что говоришь? У тебя когда-нибудь, хотя бы раз в твоей образцовой жизни возникала непрактичная мысль или стихийный порыв?

Она тут же вспомнила Джастина, несущего ее в спальню. Та ночь была одним стихийным порывом, безответственным и невменяемым.

— Я не могу вести упорядоченную жизнь, Эшли. Ты должна многое изменить, или наш брак вообще ни к чему.

Она смотрела на стоящего перед ней человека теперь уже как бы со стороны, и то, что она видела, ей очень не правилось.

— Даже не предполагала, что ты можешь быть таким непредсказуемым.

Он пожал плечами:

— Жизнь скучна, если время от времени ты ее не встряхиваешь. — Джеффри на секунду замолчал. — Возможно, мы… Я не знаю. Возможно, нам следует пересмотреть свое решение. Возможно, мы знали друг друга не так хорошо, как считали.

Эшли чуть не рассмеялась, но, сдержавшись, ответила:

— Возможно, ты прав.

— Я… — Он выглядел растерянным. — Мы поговорим завтра.

— Спокойной ночи, Джеффри.

Они молча вернулись в комнату. Она проводила его взглядом и, когда дверь за ним закрылась, посмотрела на кольцо. Бриллиант потерял весь свой блеск.

Эшли всегда любила отцовский кабинет с теплотой его панелей орехового дерева и рядами книжных полок. Там она провела лучшую часть детства и юности. Поэтому сейчас, после «задушевного» разговора с Джеффри, ей не показалось странным ее желание поехать туда, несмотря на поздний час.

Приняв горячий душ, чтобы снять напряжение, и две таблетки от головной боли, Эшли торопливо оделась, села в машину и через тридцать минут уже была у дома отца.

Ник провел дочь в кабинет, оба, как всегда, устроились на старом кожаном диване, и он выслушал ее подробный рассказ о дневных событиях. Умолчала она только о споре с Джеффри.

— От этой истории с рыбой я почти свихнулась, папа.

— Я думал, тебе помогает Джеффри.

— Он главным образом интересуется предложениями, которые принесут нам деньги. Ничто другое его не волнует. Но моя самая большая проблема — это репортеры. Они пронюхали, что я скоро еду в Нью-Йорк, а самый противный из бульварной газеты обнаружил связь между Джастином и его отцом.

— Повезло мальчику. Сделает новости одной строкой.

— Не смейся. — Помолчав, Эшли спросила: — Почему ты не рассказал мне о Джастине?

— А что я должен был тебе рассказать?

— Что ты оказал большое влияние на его жизнь. Научил ловить рыбу, не так ли?

Ник улыбнулся и кивнул.

— В то время нам обоим требовался собеседник, который бы выслушал тебя и которому было бы интересно то, что ты говоришь. Я потерял твою мать, и на меня свалилась громадная ответственность по воспитанию двух маленьких девочек. А Джастин восстал против образа жизни, уготованного ему как будущему наследнику. Невзгоды сблизили нас, мы помогли друг другу пережить трудный период. Вот и все. Когда ты сказала, что хочешь научиться ловить рыбу, я сразу подумал о нем. — Ник внимательно посмотрел на дочь. — Я сделал ошибку?

— Не знаю. Он перевернул вверх дном мои представления о жизни еще до того, как я поймала рыбу.

— У Джастина склонность все переворачивать. Его отец тому подтверждение.

— Отношения между ними так плохи? Он ничего об этом не говорит.

Ник вздохнул.

— Джей Ти был в ярости, когда сын уехал из дома. Хотя, на мой взгляд, его это не очень удивило, поскольку Джастин с юности не желал идти по стопам отца. Но еще большую ярость у Джея Ти Холмса вызывало другое. Он считал, что у Джастина есть все необходимые качества, чтобы управлять «Холмс энтерпрайзиз»: ум, энергия, деловая хватка и здравый смысл.

— Джей Ти встречался с сыном после его ухода?

— Вряд ли. Оба слишком упрямы, ни тот ни другой не желает сделать первый шаг. — Ник пожал плечами. — Самое забавное, что Джей Ти уважает выбор сына. Когда злость прошла, он понял, что не может его винить, ибо всегда поучал, насколько важно быть самому себе хозяином. Джастин так и сделал.

— Почему же они до сих пор не встретились и не уладили свои отношения?

— Улаживание отношений может быть очень болезненным…

Эшли не знала, как ей теперь уладить свои отношения с Джастином. Позволит ли он ей вернуться в его жизнь, даст ли еще один шанс? И действительно ли она этого хочет? Может ли она доверять ему, любить его так, как он мечтает?

— Я не собираюсь выходить замуж за Джеффри, — призналась она.

— Не могу сказать, что я сожалею, — ответил Ник, погладив ее по голове.

— Да, он тебе всегда не нравился.

— Просто этот человек тебе не подходит, дорогая.

— Ты знаешь, что я никогда не верила в романтическую любовь?

— Не понял, извини, — нахмурился Ник.

— Ну, во всю эту романтику, которую ты постоянно слышишь в песнях о любви. Я никогда не верила, что такое действительно существует.

— Почему?

— Потому что никогда не видела ничего подобного в жизни. Это и есть главная причина, по которой я решила выйти за Джеффри. Я была уверена, что намного важнее совместимость с человеком, основанная на общих интересах, а не на мимолетных эмоциях.

— Но любовь, если она настоящая, — это не мимолетное чувство, дорогая.

— Я никогда этого не понимала. Джастин сказал, что после лета, проведенного с тобой, он не хотел бы любить кого-нибудь так же сильно, как вы с мамой любили друг друга. Он сказал, что не хочет испытывать подобную боль. Но со временем он понял, что такая любовь, как ваша, стоит любой боли.

— Эшли, я очень сожалею, что никогда не рассказывал тебе об этом. Ничего более прекрасного у меня в жизни не было. И мое самое горячее желание, чтобы вы с Сарой нашли такую любовь,

— А какая она, папа? Что ты чувствовал? — прошептала Эшли, сдерживая подступающие слезы.

— Она целиком заполняет твое сердце и разум. Ты чувствуешь, что тебе нужен только этот человек, только с ним ты хочешь провести всю жизнь. Это не поддается логическому объяснению, ты просто знаешь. Это пугающее и захватывающее чувство, ради которого стоит идти на риск.

Слезы текли у нее по щекам, и Ник положил ее голову к себе на плечо, как делал много лет назад.

— Не разменивайся на мелочи, дорогая, еще не все потеряно. Дождись настоящей любви.

Эшли не могла сказать ему, что, уехав из Уиндсонга, она, возможно, потеряла свой единственный шанс.

К восходу солнца она приняла несколько решений относительно своей будущей жизни.

Не спеша позавтракав вместе с отцом, Эшли поехала домой, приняла душ, переоделась и около десяти часов вошла в магазин.

Первым делом она позвонила Джеффри, ответа не получила и оставила ему сообщение с просьбой встретиться позже у нее дома.