Кристофер усмехнулся.

— Кто победил?

Она засмеялась.

— Не поняла, но обе команды неплохо играли.

Ее бодрость испарилась, когда Адриен почувствовала, что его улыбка стала более интимной. При электрическом освещении закрытого стадиона его глаза казались совсем голубыми, и смотрели они на нее так, что у нее перехватывало дыхание.

Затянувшуюся паузу нарушил Марти, высокий, крепкий помощник тренера, который внезапно появился рядом с ними и принялся говорить о баскетболе, о профессиональном баскетболе. Некоторое время он жаловался на ужасную мягкотелость судьи, по крайней мере когда игра идет на половине соперников. Затем он вдруг обернулся к Адриен и спросил:

— Я слышал, вы помогаете собирать деньги для Хопвелла. Я сам часто туда езжу — тренирую ребят.

Кристофер удивленно переводил взгляд с Марти на Адриен.

— Хопвелл?

— Приют для мальчиков, — пояснил Марти и продолжил разговор с Адриен. — Так вы везете ребят в зоопарк на День ветеранов? — Он усмехнулся. — Вот повезло. Мы с воспитательницей как-то водили их на ярмарку, так эти маленькие негодяи просто обезумели там. — Он взглянул через плечо на игроков. — О! Мне пора. Увидимся позже.

Адриен ощущала на себе любопытный взгляд Кристофера все время, пока продолжалась игра. Во время следующего перерыва он обернулся к ней.

— Скажи, а кто-нибудь посторонний может присоединиться к вашему походу в зоопарк, или это не разрешается?

Она задала встречный вопрос, поигрывая помпонами на свитере:

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что я хочу пойти туда с вами, — просто сказал Кристофер.

Адриен подавила вздох. Неужели он не понимает, что чем реже они встречаются, тем ей легче?

Кристофер, должно быть, прочитал ее мысли и сказал:

— Помнишь, мы же договорились быть друзьями? Я хочу помочь, как друг. Из того, что сказал Марти, я понял, что вам это не помешает.

Она все еще сомневалась.

— Ну…

Вообще-то, он был прав — им действительно была нужна помощь. Адриен пожала плечами.

— Почему бы и нет?

Кристофер вернулся домой, обдумывая события вечера. Улыбка Адриен стоила того, чтобы появиться на стадионе в дырявом енотовом пиджаке и с невообразимой прической.

«Не дави на нее», — постоянно напоминал он себе и старался сдерживаться.

Но Кристофер не знал, на сколько хватит его терпения. Дела на радиостанции отнимали у него много времени, и часы досуга он хотел делить с кем-то особенно ему дорогим. Адриен была для него именно этим человеком. Заразительный смех, женственность, остроумие, образованность — все делало ее необычной. С ней он никогда не чувствовал себя одиноко или тоскливо.

Сняв с себя одежду, Кристофер встал под душ и принялся смывать с волос бриолин.

Если бы только он был ей нужен! Сколько могут продолжаться эти постоянные мучительные рассуждения? В конце концов, у него тоже есть гордость, и эта гордость была уязвлена неприступностью Адриен. Что заставляло ее держаться от него на расстоянии? Мужчина из прошлого, которого она до сих пор любит? Старая рана, которая до сих пор не может затянуться?

— Она сводит меня с ума, — простонал он, стоя под холодным душем.

Ему так хотелось, чтобы она была сейчас с ним. Кристофер хотел смотреть в эти большие карие глаза, целовать эти чувственные губы, пока они не раскроют свой секрет. Ему часто до боли хотелось провести рукой по ее лицу, почувствовать мягкий шелк рыжих волос. Если бы только она была здесь…

«По крайней мере, мы вместе пойдем в зоопарк», — утешил он себя. Конечно, прогулка в компании дюжины буйных мальчишек будет не самым романтическим днем в его жизни. Но, по крайней мере, он будет с ней.

Прошла неделя, Кристофер не звонил Адриен. «Все, что ни делается — делается к лучшему», — сказала она себе. Ноябрьские ветра стряхнули с деревьев последние листья, принесли с собой холод с реки.

В субботу Адриен и Босвел встретились в Хопвелле в пустом конференц-зале, чтобы обсудить некоторые вопросы относительно их фонда. Она села за стол и откинула назад золотисто-рыжие пряди волос, падающие на лоб. Босвел сел напротив, ослабив узел галстука и расстегнув воротничок рубашки. Они сидели уже около двух часов, пытаясь напрячь фантазию и найти способ собрать деньги, которые были так нужны приюту.

— А если разыграть в лотерее что-нибудь действительно ценное? Например, новую автомашину? — устало предложил Босвел.

Адриен покачала головой.

— Не получится, пока мы не сможем найти того, кто оплатит типографские расходы на билеты — это ведь очень дорого. Потом еще нужно найти людей, которые бы вышли на улицы и продавали эти билеты. И на что мы купим новую машину?

Удрученно кивнув, Босвел снова замолчал.

За последний час они придумали и отвергли около дюжины различных вариантов найти средства. Некоторые из их планов требовали таких затрат, которые не смогли бы ничем окупиться, другие уже использовались ими в свое время и оказались неудачными. Осложняющим обстоятельством было то, что уже существовало довольно много благотворительных мероприятий, например многочисленные благотворительные балы и телемарафоны.

— Мне все-таки кажется, что есть какой-то выход, но мы его никак не можем нащупать, — заметила Адриен. — Рекламного времени у нас сколько угодно, — задумчиво продолжала она. — Однако нам нужно придумать что-нибудь необычное, чтобы люди захотели пожертвовать деньги на Хопвелл.

— Да. — Босвел задумчиво поглаживал свои усы. Внезапно его взгляд упал на настенные часы, и он вздрогнул. — Я совсем забыл. У меня же очень важная встреча через несколько минут. — Поднявшись, он собрал бумаги в портфель.

— Давай будем оба думать об этом. Я чувствую, что на кого-то из нас должно сойти вдохновение.

— Позвони мне, когда это случится, — сухо сказал Босвел.

Когда он ушел, Адриен медленно поднялась с места и прошла в комнату, где мальчики смотрели телевизор. Малькольм сидел в углу, и, обменявшись несколькими словами с остальными, она подошла к нему.

— Как дела, парень? Ты, наверное, с нетерпением ждешь экскурсию в зоопарк?

Малькольм поднял на нее свои чистые зеленые глаза. «Он совсем еще малыш», — внезапно с болью подумала она.

— Мне нужно что-то показать тебе, — сказал он, и Адриен поняла, что Малькольм очень волнуется.

— Что?

— Подожди здесь.

И он заторопился наверх. Через пару минут Малькольм ворвался в комнату, держа в руках смятые листки бумаги.

— Смотри, у меня здесь одни пятерки. — Он протянул ей листки. — Ну, здесь вообще-то пять с минусом, — признался мальчик. — Но все равно достаточно неплохо, правда?

— Это просто замечательно! — воскликнула Адриен. Глядя на его пятерки, она почувствовала, что Малькольм ожидающе смотрит на нее, и тут же поняла, что значили его слова «достаточно неплохо».

«Господи!» — в отчаянии подумала она. Адриен больше не говорила с Малькольмом о лошади. Неужели он подумал, что если исправит свои оценки, то получит лошадь?

— Малькольм, — осторожно начала она. — Я не уверена…

Ее перебило бормотание телевизора — на другом конце комнаты стали переключать программы. Она подождала, пока шум утихнет, думая, что бы сказать ему. Наконец Адриен сказала правду.

— Малькольм, вряд ли я смогу позволить себе купить лошадь. И потом, это будет нечестно по отношению к другим мальчикам, — мягко объяснила она.

Некоторое время он молча смотрел на нее. Затем собрал бумаги и спокойно сказал:

— Ничего страшного.

— Я очень довольна твоими успехами, — продолжала Адриен с наигранной веселостью.

— Ага, — он смотрел в пол, постукивая носком ботинка по ковру. — Пожалуй, мне лучше подняться наверх и лечь спать.

— Увидимся завтра. Мы замечательно проведем время в зоопарке, — попыталась она немного разрядить напряженную атмосферу.

— Ага. — Он ушел, заставив Адриен ощутить себя бесчувственной и бессердечной. Она рассеянно побрела к своей машине, опустив голову и нахмурившись. Бедный Малькольм! Адриен понимала, что он должен был чувствовать, зная, что так никогда и не получит лошадь. Но что она могла сделать?