Кристофер молчал целую неделю и все это время непрестанно думал о неуклюжем коричневом щенке. Ему было трудно даже представить, что кто-то другой возьмет себе эту маленькую собачку. Каждый вечер после школы он бежал к соседям, чтобы посмотреть и погладить забавного щенка, которого в душе уже считал своим.

Он так и не узнал, чего стоило матери уговорить отца, но в конце концов отец появился в его спальне, держа в руках скулящий сверток. Отец казался таким довольным, как будто с самого начала идея приобрести собаку принадлежала именно ему. За его спиной стояла мать, нежно улыбаясь сыну, на стороне которого оставалась в любой ситуации. Когда родители погибли в авиакатастрофе, Кристофер был еще слишком мал, чтобы понять, как эта потеря изменила всю его жизнь. Роскошный дом с прекрасным садом был продан, чтобы расквитаться с огромными долгами. Он стал жить со своей тетей, но она была женщиной легкомысленной и не привыкла обременять себя заботой о детях, и Кристофер большую часть дня проводил у соседей. У Эвенсов был мальчик его же возраста, и они со Стейси скоро стали друг другу, как братья. Он всегда лучше чувствовал себя в доме у Стэйси, чем в роскошном особняке тети, среди изящной мебели.

Когда ему исполнилось пятнадцать лет, у него наступил переломный возраст, и он дважды убегал из дома. Тетя приходила за ним в полицейский участок, неодобрительно смотрела на него и качала головой. «Чего ему не хватает?» — казалось, спрашивала она, но никогда не высказывала этого вслух. Ее не стало, когда ему исполнилось восемнадцать. Вероятно, жить не по средствам было традицией в их семье, и она умерла, оставив только кучу долгов, как и его отец.

Оставшись один, Кристофер постепенно научился скрывать неуверенность в себе, мириться с одиночеством. А еще он решил научиться зарабатывать деньги. Много денег. У него не было конкретных планов насчет того, как он этого добьется, но зато часто мечтал о том времени, когда будет очень богат.

Четыре года он занимался тяжелой, грязной работой. Будучи сторожем на складе нефтяной компании в Луизиане, Кристофер скопил немного денег и вложил их в предприятие по добыче нефти. К несчастью, он тогда не очень-то хорошо разбирался в людях. Его партнер сбежал из города со всеми деньгами, оставив кучу долгов, которые теперь висели на его шее. Кредиторы становились все настойчивей, требуя своего. Можно было, конечно, объявить себя банкротом или просто сбежать из города и начать где-то новую жизнь, но неудача и поражение почему-то приковывали его к ободранной квартире, где он жил. «Зачем?» — горько спрашивал он себя. После четырех лет напряженной работы у него не осталось ни цента. Он потерял свою былую энергию, стал апатичным. Трудно сказать, до чего бы он докатился, если бы его старый друг Стэйси не пришел на помощь. Он осмотрел обшарпанную квартиру Кристофера, узнав попутно кое-какие подробности о его неудаче в бизнесе.

— Здесь какая-то мертвая атмосфера, Крис, и мне кажется, что ты полностью погрузился в нее, — сказал приятель. — А теперь оторви от стула свою ленивую задницу и сделай что-нибудь, чтобы выйти из этого тупика, в который ты сам себя загнал. И если ты еще раз произнесешь слово «банкротство», я вышибу из тебя дух.

Кристофер улыбнулся, вспоминая это. Ах этот мягкий, вежливый Стэйси. Тогда он был готов выполнить свою угрозу. Он всегда был не прочь пустить в ход кулаки. Но тот его визит помог Кристоферу выстоять. Он продал свою машину и все более или менее ценное, что было у него в доме, поговорил с кредиторами и заплатил долги на выгодных для себя условиях. А когда оказалось, что у него опять нет ни цента, снова начал работать ночным сторожем. Только на этот раз в колледже.

Хотя впоследствии Кристофер отрицал это, но опыт тех лет сослужил ему добрую службу. Он научил его находить выход из любой, самой неприятной ситуации. Неудачи больше не обескураживали его. Теперь он научился справляться со всеми невзгодами. На дне он уже был, теперь пора идти наверх.

Кристофер задумчиво мял пальцами подбородок.

Если у него было прошлое, то оно было и у Адриен. Интересно, какое. Он чувствовал, что она боялась связать свою судьбу с любым мужчиной, но не знал почему. Может быть, в прошлом ее обидел человек, которого она любила, а может, она никогда еще не встречала стоящего мужчину и боялась, что любая связь причинит ей боль. Как бы то ни было, он собирался узнать ее поближе, добраться до сути этой женщины, может быть, искренней и ранимой.

Адриен молча наблюдала, как Малькольм сосет большой палец, уставившись в учебник английского языка. Она быстро поняла, что этот мальчик был далеко не так уж глуп. Он просто не пытался стать иным. Интересно, что нужно сделать, чтобы разбудить его самосознание.

Она внезапно наклонилась к нему:

— Малькольм, если бы ты мог получить все, что угодно, чего бы ты пожелал?

Он изучающе посмотрел на нее из-под густых ресниц, обрамлявших большие зеленые глаза:

— А что?

«Он очень осторожный», — с улыбкой подумала Адриен.

— Просто, если ты будешь работать над собой и хорошо учиться, то сможешь получить все, что захочешь.

Впервые за все время, пока она его знала, Малькольм оживился.

— Ты хочешь сказать, что купишь мне все, что я захочу?

— Конечно, в пределах разумного, — поторопилась уточнить Адриен.

В конце концов, ребенок вряд ли попросит новый «роллс-ройс». Может быть, он захочет побывать в парке Шести Флагов или еще где-нибудь, а это она сможет себе позволить.

— Лошадь, — убежденно сказал он. — Я бы хотел иметь лошадь.

Адриен со вздохом откинулась на спинку стула. Ну что ж, она сама напросилась.

— Лошадь, — повторила она. — Но зачем тебе лошадь? Потом, в Хопвелле негде держать лошадь.

Но у него уже был ответ:

— На западе города есть конюшни.

Она поняла, что это больше, чем каприз. Это, вероятно, его давняя мечта.

Малькольм покорно уставился в учебник, как будто понимая, что не может получить лошадь.

Несколько минут они оба молчали, а потом Адриен сказала:

— А что, если я буду брать тебя по субботам кататься? Ты согласен?

Он не отвечал. Ему и не нужно было отвечать. Она прочитала ответ в его глазах. Нет, Малькольму нужна не просто возможность ездить на лошади. Он хотел иметь свою лошадь. И потом, разве Одинокий Странник брал напрокат своего Серебряного? Адриен подозревала, что именно такими представлял себе Малькольм отношения с лошадью.

— Давай я подумаю об этом, — мягко сказала она. — А ты пока займись уроками. Ладно?

— Ага.

Когда она уходила, он все еще грыз ногти, уставившись в учебник.

— Ну что же, ты сама напросилась, — вслух сказала она себе, садясь за руль автомашины. Теперь предстояло что-то решать, хорошенько все обдумав.

Однако другие проблемы понемногу вытеснили лошадь Малькольма у нее из головы. Когда она в понедельник пришла в офис, там ее уже ждал Марк. Вид у него был довольно мрачным.

Она неохотно задала вопрос, который тут же пришел ей на ум:

— Мы снова потеряли рекламодателей?

— Двух.

— Крупных?

— Средних.

— О Господи! — Адриен поднесла палец к губам и опустилась в кресло у стола.

— Если это может послужить утешением, мы не единственная радиостанция, которая теряет клиентов. Я поговорил с парой других менеджеров по рекламе, их клиенты тоже переходят к КТОО. — Марк подошел к окну и философски добавил: — Несмотря на то, что Кристофер Эймс прибавил мне головной боли, я не могу не восхищаться им. Мощный парень. И у него нет другого выбора, кроме того, как продавать эфирное время под рекламу, если он хочет, чтобы его станция преуспела.

— Я знаю, — коротко сказала Адриен.

Кристофер показал себя уверенным, компетентным менеджером радиостанции. Она неохотно признала, что отдает ему должное. А теперь она собиралась заняться тем, чтобы он не смог больше переманить ни одного клиента.