— Я вовсе не собираюсь этого делать, я хочу, чтобы ты стала моей женой! — прорычал Дэвид, терпение его истощилось. — Черт возьми, да посмотри на меня. Я мечтаю, чтобы ты была рядом, хочу любить тебя, а не съесть с потрохами. Можешь сколько угодно играть в своих сериалах. Я просто хочу сказать…

— А я хочу сказать, что мы уже все сказали друг другу, — резко перебила его Шарлотта ледяным тоном. Сегодняшняя ссора выбила ее из колеи. Лучше всего было бы забиться в маленькую норку и сидеть там до тех пор, пока не забудется сегодняшнее происшествие, да и вообще этот злосчастный уик-энд. Как жаль, что это невозможно. — Ты просто не понимаешь, о чем, собственно говоря, идет речь. А значит, все потуги о чем-либо договориться не имеют смысла. Забудь все, ладно? — Стараясь не смотреть на обескураженное лицо Дэвида, она схватила сумку и сняла с вешалки пальто.

— Шерли, прошу тебя, не уходи. — Он взял ее за рукав. — Давай поговорим спокойно. Только не уходи. — Дэвид крепко держал ее за рукав, несмотря на сильное сопротивление. — Мы же созданы друг для друга и не можем жить врозь, — продолжал он. — И ты это знаешь не хуже моего. Нам просто надо примирить наши позиции. Мы должны это сделать, ну пожалуйста! — Он заставил Шарлотту поднять голову и заглянуть ему в глаза. — Ну прошу тебя, Шерли.

Голос Дэвида звучал так нежно, так завораживающе, что сопротивление Шарлотты начало ослабевать.

— Ну давай попробуем дать друг другу еще один шанс. Пойдем! — Он посильнее привлек ее к себе. — Пойдем, успокоимся и обо всем поговорим.

Произнося эти ласковые слова, Дэвид не переставая гладил Шерли по спине. От его близости и ласки ноги Шарлотты сделались ватными, злость улеглась, ярость перегорела, от нее осталась только кучка остывающей золы.

— Я не хочу, — упрямо бормотала девушка, но все же позволила Дэвиду увести себя в спальню.

— Сейчас мы спокойно все обсудим, — смеясь, сказал он, укладывая ее на смятые простыни. — Итак, исходный пункт нашего обсуждения — я люблю тебя, а ты любишь меня. — Дэвид склонился над ней и, покрывая тело Шерли поцелуями, начал снимать с нее одежду.

Под его нежными ласками Шарлотта скоро обо всем забыла. Она страстно отвечала на ласки Дэвида, которые становились все более нетерпеливыми.

Шерли издавала чувственные вздохи, которые еще больше распаляли его желание. Медленно, чтобы продлить наслаждение, Дэвид начал покрывать все ее тело, начиная от груди и кончая кончиками пальцев ног, бесчисленными поцелуями.

В конце концов они слились, растворившись друг в друге. Захваченные ритмом сладострастия, они начисто забыли о реальности, которая напомнила о себе только тогда, когда, достигнув вершины неземного блаженства, влюбленные снова спустились на грешную землю, опустошенные и счастливые.

— Разве это не лучше, чем ссориться? — наигранно пробурчал Дэвид, слегка отодвигаясь от Шарлотты.

Она приподнялась и внимательно посмотрела на него.

— Конечно, — задумчиво произнесла девушка, — но это не решает наших проблем.

— Ну ладно, ладно. — Дэвид открыл глаза. — Я постараюсь принять твои условия. Правда, не представляю, как ты собираешься все это совместить, но думаю, что все пройдет гладко. Я согласен идти с тобой на компромиссы, если ты тоже к этому готова, то есть уступать в тех или иных притязаниях и претензиях.

— Каких притязаниях? — настороженно поинтересовалась Шерли.

Дэвид снова застонал, явно нервничая. Он повернулся на бок и накрылся простыней.

— Притязаниях на покорение мира и блестящую карьеру, вяло проговорил он. — Меня вполне устроит, если ты удовлетворишься меньшим.

— Насколько меньшим? — Шарлотта хотела это непременно уточнить.

— Ладно, — отрезал Дэвид. — Ты можешь быть актрисой, сколько твоей душе угодно, но прошу тебя, заключай только такие контракты, чтобы нам для встреч не приходилось совершать кругосветные путешествия. Я хочу сказать, что здесь — в Колорадо или Вайоминге — тоже есть вполне приличные театры. Совершенно необязательно выступать на Бродвее или, не дай Бог, на европейской сцене.

— Ну, до этого я еще не доросла, — успокоила его девушка. — Но может так случиться, что однажды я получу подобное предложение. И не знаю, смогу ли я тогда ответить «нет». — Она горестно вздохнула.

— О, Шерли! — Дэвид зарылся лицом в подушку. — Ну почему, черт возьми, почему? Почему ты не можешь удовлетвориться тем, что имеешь? Что плохого в твоей нынешней работе? Почему ты не можешь остаться здесь?

— Не могу, — грустно ответила Шарлотта. Ее надежды на мирное разрешение конфликта улетучивались, подобно легкому утреннему туману под лучами жаркого летнего солнца. — Во время съемок сериала на меня обратили внимание. На этой неделе предстоит ехать в Денвер на собеседование. Мне предлагают роль Лормы в постановке Стеттингера. Это превосходный шанс, Дэвид.

Он тяжело вздохнул.

— И где ты будешь выступать?

Шерли невидящим взглядом уставилась в окно.

— Мне придется все время разъезжать, чтобы получать хорошие роли, — безжалостно ответила она. — В конце концов, у меня постоянный контракт с телевидением Скалистых гор. Если мне не предложат роль, то буду сниматься здесь четыре раза в неделю, да еще один раз в субботу. В свободное время я смогу сделать еще очень многое.

— Да, — прорычал опять, разозлившись Дэвид, — в таком случае, ты можешь спокойно отказаться от квартиры и ночевать в машине. Ты этого хочешь?

— Мне надо хотя бы попробовать, — защищалась Шарлотта. — Прошли годы, прежде чем я получила такое предложение. И теперь я не хочу упустить представившуюся возможность.

— Хорошо. — Дэвид выпрямился. Шарлотта ощутила на своих обнаженных плечах ласковое прикосновение его рук. — Я попробую это принять и жить по твоим правилам. В ближайшие недели и месяцы мы сможем видеться или здесь, или в Денвере. Короче, где получится.

— Прошу тебя, попытайся, Дэвид, — умоляюще произнесла Шерли. — Пожалуйста, я так не хочу тебя терять.

Дэвид только молча кивнул. До него дошла вся серьезность ее слов. Он понял, насколько велико соперничество искусства с любовью. Для Шарлотты ее профессия всегда стояла на первом месте. Это — факт, с которым предстояло смириться. Дэвид вздохнул и обнял Шерли.

— Я бы обходила этого парня стороной за две мили, — говорила Глория, разливая по чашкам кофе. — Он просто хочет привязать тебя к себе. Если не остережешься, то — раз, два — и тебе крышка — ты беременна! Тогда, прощай Стеттингер.

— Черт! — Шарлотта резко отодвинула чашку, пролив кофе на стол. — Я все это прекрасно себе представляю, но ничего не помогает. Я влюбилась в Дэвида по уши. Что мне теперь делать?

— Соблюдать осторожность! — лаконично объявила подруга. — Ты, вообще-то, готовишься к собеседованию во вторник?

— Конечно же, нет! — яростно фыркнула Шерли. — Да и как я могла готовиться? У нас с Дэвидом были совсем другие дела, но, черт возьми, ты права. Я, кажется, позволяю себя дурачить.

— Вот именно. — Глория встала и сполоснула чашки. — Но я не дам тебе пропасть. Я позабочусь о том, чтобы этот парень окончательно не прибрал тебя к рукам. Поэтому сегодня мы возьмем сценарий и начнем репетировать наперегонки роль Лормы — у кого лучше получится. Вставай, ленивая кляча, давай работать.

Несмотря на все свои проблемы, Шарлотта невольно улыбнулась. Юмор Глории позволял ей немного отвлечься от мрачных мыслей и забот, которые буквально обрушились на Шерли с того момента, как она, выйдя из черного «мерседеса» Дэвида, вернулась домой.

Он больше не настаивал на своих дурацких ограничениях, но Шарлотта не верила в прочность наступившего мира. Наверняка это просто временное затишье перед боем. И Дэвид возобновит свои атаки на ее свободу.

Он был не из тех мужчин, которые делают что-либо наполовину или уступают лидерство женщине.

— Ему тридцать пять лет, — громогласно объявила Глория, возвращаясь на кухню со сценарием под мышкой. — Это означает, что твой любовник вполне созрел для женитьбы и уже подумывает о детях. Так что, Шерли, будь начеку. А теперь давай учить роль.