Вот. Денвер — Бостон — Нью-Йорк. Рейс номер двенадцать семьдесят четыре. Время прилета десять двадцать три. Наверное, дядя Дэвид уже расплющивает нос о стекло иллюминатора, чтобы получше разглядеть приближающийся аэропорт.
Как сказала Хелен, этот лесной увалень ни разу не летал на самолете. Шарлотта не могла в это поверить, но кто знает… Люди со Среднего Запада почти все с чудинкой.
Она уселась в удобное кресло и принялась снова изучать фотографию. Да, пожалуй, по ней вряд ли можно узнать Дэвида. Любительский снимок, который подруга нашла в семейном альбоме, был сделан, когда Хелен с родителями гостила у своего дяди. На групповом фото, помимо самой Хелен (тощая десятилетняя девчонка, улыбаясь, пялилась в объектив) и ее папочки, были изображены ее сестра Джейн, брат Скотт, миссис Эллисон и, наконец, с самого края — пресловутый дядя Дэвид в ковбойской шляпе и в рубашке с засученными рукавами.
— Ну и что я должна делать с этой фотографией? — воскликнула Шарлотта, когда подруга показала ей карточку. — С таким же успехом ты могла бы дать мне снимок своего холодильника.
К несчастью, у Хелен не оказалось другого фото дяди Дэвида, и Шарлотте пришлось довольствоваться этим размытым изображением, с которым она и приехала в аэропорт.
— Просто ищи в толпе мужчину лет пятидесяти, — напутствовала ее подруга. — Он единственный кто будет в ковбойской шляпе и клетчатой рубашке, ну, ты же знаешь, как выглядят эти фермеры. Когда увидишь такого типа, знай, это и есть дядя Дэвид.
Объявили, что произвел посадку самолет, прибывший из Денвера. Шарлотта сунула фотографию в карман льняных брюк и встала. Она напряженно вглядывалась в толпу пассажиров, входивших в зал прилета.
Первыми прошли две молодые женщины с детьми на руках. Их сразу окружила толпа встречающих родственников.
Потом медицинская сестра вкатила в зал пожилого господина на инвалидной коляске. Следом появилось несколько делового вида мужчин в костюмах с иголочки и с черными кейсами в руках. Эти не стали задерживаться в зале, а проследовали к выходу — то ли к парковке автомобилей, то ли к такси.
В зале остались только старая дама, что-то беспомощно спрашивающая у стюардессы, какой-то студент, который внимательно изучал план города, и красивый господин в светлом летнем костюме, явно купленном не на барахолке. Дяди Дэвида нигде не было видно.
Шарлотта начала нервничать. Как же быть? Куда делась эта старая деревенщина? Может быть, он, пыталась утешить себя Шарлотта, до сих пор сидит в самолете и боится спускаться по трапу? Или вообще раздумал приезжать?
Она достала из кармана фотографию. Но по снимку можно было опознать разве что ковбойку и традиционную стетсоновскую [1]шляпу. Девушка начала сравнивать снимок с лицами пассажиров, но это мало ей помогло. Шарлотта спрятала фотографию и, устроившись в кресле, стала размышлять, что делать дальше.
Тут она заметила, что красавец-мужчина в светлом костюме тоже испытывает затруднения. Он нетерпеливо оглядывал зал, бесцельно перекладывал из руки в руку свою дорогую дорожную сумку и с каждой минутой все больше нервничал.
Шарлотта вздохнула и встала. Еще не решив окончательно, как поступить дальше, она стала расхаживать по залу, время от времени поглядывая на вход, надеясь, что там покажется некто, кто окажется дядей Дэвидом.
— Мисс Хелен Эллисон, подойдите к информационному табло «А». Вас ожидают. Мисс Хелен Эллисон, подойдите к информационному табло «А», вас ожидают. Мисс Хелен Эллисон…
Шарлотта почти бегом кинулась к табло, под которым размещался стол справок. Опершись на стойку, она вопросительно взглянула на симпатичную служащую аэропорта, сидевшую за окошком. Пассажир с дорогой дорожной сумкой стоял рядом и смотрел на Шарлотту.
— Вас ожидает этот господин, — сказала ей служащая, указав шариковой ручкой на красавца-мужчину.
В изумлении Шарлотта потерла лоб.
— Вы уверены в этом? Я хочу сказать…
Служащая поморщилась.
— Этот господин сам просил меня найти вас.
— Л-ладно, с-спасибо, — выдавила из себя Шарлотта, обернувшись.
Мужчина решительно шагнул к ней.
— Хелен? — У него оказался на редкость приятный голос. — Вы… Ты — моя племянница Хелен?
«Нет!» — захотелось крикнуть Шарлотте. Такой мужчина не должен быть ее родственником, она охотнее закрутила бы с ним роман. Но, раз дала слово подруге, значит, надо играть роль племянницы. Шерли кивнула незнакомцу и приветливо ему улыбнулась.
— А ты — мой дядя Дэвид? — спросила она дрожащим голосом.
Вместо ответа мужчина отступил на шаг. Цепким взглядом своих темных, почти черных глаз он окинул красивую фигуру Шарлотты, изящную шею, полные крепкие груди, стройные ноги, светлые волосы, заплетенные в косу, и задержался на изумрудных глазах девушки.
— Черт возьми, ты похорошела с тех пор, как я видел тебя в последний раз, — произнес Дэвид, не скрывая удивления. — Ты уверена, что мы действительно родственники?
Шарлотта вздрогнула. Как ей хотелось сказать этому симпатичному человеку: «Нет, мы такие же родственники, как слон и кошка». Но девушка не осмелилась. До чего же глупо, что она поклялась Хелен. Так что придется до конца разыгрывать этот маленький спектакль. Ну и дурацкая ситуация!
— Да. — Голос Шарлотты прозвучал хрипло и натянуто. Ей стало трудно говорить, во рту внезапно пересохло. — Мы действительно родственники, дядя Дэвид.
Она шагнула вперед и обняла «дядю». При этом ощутила нечто похожее на удар электрического тока, отчего сразу перехватило дыхание.
Дэвид заключил «племянницу» в крепкие объятия и поцеловал ее в губы. Сердце Шарлотты бешено забилось.
— Рад видеть тебя, крошка, — рассмеялся он, отпустив ее. — Нет, честно, я на самом деле очень рад. Но мне надо привыкнуть к мысли, что у меня такая красивая племянница. Я никак не могу в это поверить.
Шарлотте хотелось только одного — чтобы рядом оказалась какая-нибудь колонна, стул, ну, на худой конец, клюка, на которую можно было бы опереться, — у нее подкашивались ноги, в мгновение ока ставшие ватными. Объятие Дэвида пробудило в Шерли необыкновенное чувство, да что там говорить, она была просто потрясена. Господи, где ее голова?
Внешний облик Дэвида поверг Шарлотту в шок. Она представляла себе неуклюжего увальня-фермера. И удивилась бы гораздо меньше, появись он в зале прилета с топором через плечо.
К дьяволу Хелен с ее дурацкой комедией! Эта дура не знает даже, как выглядят ее ближайшие родственники.
— Пошли? — Приятный голос Дэвида вернул Шарлотту к реальности.
Она подняла глаза на мужчину.
— Да-а, — произнесла девушка в полном замешательстве. Ей все еще было трудно говорить.
Она безропотно вышла вслед за своим «дядей» из зала ожидания на залитую солнцем привокзальную площадь. И только на улице, ослепленная ярким светом, вновь обрела способность соображать.
Шарлотта резко остановилась и посмотрела на Дэвида.
— Честно говоря, дядя Дэвид, — называть этого чудесного мужчину дядей было чертовски тяжело, — я ожидала увидеть совершенно другого человека. Я думала, что ты выглядишь намного старше, с огромными натруженными руками, обветренным лицом. Что от тебя пахнет навозом и лошадьми. Ведь за долгие годы фермерства этот запах настолько въедается в кожу, что потом никогда не выветривается. Разве не так?
Пока Дэвид ее слушал, улыбка на его лице становилась все более веселой и шаловливой. И он помолодел еще больше.
— Боюсь, что ты перепутала меня со своим дядей Сэмсоном, — весело объявил мужчина. — Он действительно вдвое старше нас. Ну, вспомни, дядя Сэмсон из Миннесоты. У него там ферма, с которой он никогда никуда не выезжает. Мы встречались там, когда тебе не было еще десяти лет. Тогда дядя Сэмсон как раз выдал дочь за какого-то чурбана с соседней фермы.
Да, это было хоть какое-то объяснение. Видно, Хелен на самом деле перепутала своих обожаемых родственничков.
— Но я не виню тебя за забывчивость, — продолжал Дэвид и погладил Шарлотту по волосам. — Восемь братьев, двадцать пять племянников и племянниц, пятнадцать кузенов и кузин и какое-то несметное число свекров, тестей, свекровей и тещ — всю эту родню я тоже не в состоянии запомнить. Мне кажется, что, если мы соберемся вместе, получится толпа человек в двести. Наша семья весьма плодовита.
