Генри сменил парфюм, и это ее насторожило. Но тут сквозь нейлоновые занавеси пробился робкий свет, шум начинающегося утра весенним бризом залетел в комнату, обдавая свежестью: хлопали двери, чирикнула птаха, радостно затявкала вырвавшаяся на волю собака.

– Который час? – не открывая глаз, спросил Генри.

– Без четверти восемь, – ответила она. – Ты спешишь? Тебе когда на работу?

– М-м-м… в девять… в полдесятого… Пять минут я еще подремлю.

– Спи, пока я заварю тебе чай.

– Я хочу кофе.

– Не волнуйся, будет тебе кофе.

Сандра накинула шелковый в алых маках по белому полю халат, шлепая подошвами тапочек по полу, прошла на кухню. Раскинув в стороны руки, Генри вытянулся на ставшей просторной кровати. Из кухни раздавались звуки выдвигаемых ящиков, бьющейся о стенки чайника воды, хлопанье дверцами. Вздохнув, он открыл глаза, но как только услышал звук шагов Сандры, вновь притворился спящим.

– Вставай, соня. – Она бесшумно опустила дымящуюся кружку на прикроватную тумбочку. Генри сел на постели. Нахмурившись, воззрился на полосатого котенка, зеленым глазом косящего с керамической поверхности кружки. На Генри вдруг нахлынуло раздражение.

– Ради бога, Сандра, ну почему ты всегда выбираешь самую уродливую посуду?

– Разве? – растерялась она. – Это моя любимая. Смотри, какой милый котик, а с другой стороны, – она крутанула кружку, – кошечка с бантиком. Киска спешит к своему котику. Ты мой любимый котеночек, – она наклонилась, чтобы поцеловать его, но Генри отклонился.

– Не надоело слюни пускать?! Ты же взрослая женщина, Сандра, – проворчал он, хмурясь.

Она сконфуженно пожала плечами. Ну и пусть ей уже двадцать четыре, но когда Генри вот такой: теплый от сна, с вздыбленными, торчащими во все стороны волосами, ей хочется свернуться клубочком, подставить ушко и замурлыкать. Но какое мурлыканье, когда он смотрит на нее, как на носительницу блох! Под его осуждающе-ветеринарным взглядом Сандра невольно втянула голову в плечи.

– Сейчас другую принесу, – поспешно сказала она и потянулась к кружке.

– Ладно уж. Не суетись. – Отстранив ее руку, Генри взял с тумбочки кружку, посмотрел внутрь, принюхался. – Растворимый?

– У меня кофеварка сломалась, – невольно оправдываясь, ответила Сандра. – Я знаю, что ты не любишь в гранулах. Я больше и не покупаю. Это из старых запасов. Ведь лучше плохой кофе, чем никакой?… – В ее голосе прозвучали лебезящие нотки. Никогда и ни с кем она таким голосом не разговаривала. Только с Генри.

– Лучше никакой. – Генри со стуком поставил кружку на тумбочку, поднялся с кровати.

Чувство вины тяжестью навалилось ей на плечи.

– Не сутулься.

– Ага, не буду. – Она поспешно выпрямилась и даже постаралась улыбнуться. – А хочешь, я тебе быстренько какао сварю? – преувеличенно бодро спросила она. – Тебе, наверное, мама в детстве какао по утрам варила? Или горячий шоколад?

– Давай какао. Сто лет не пил.

Генри благосклонно кивнул и, поднявшись с кровати, очутился в полушаге от нее. Воспользовавшись моментом, Сандра подставила щеку для поцелуя. Словно не замечая ее движения, он отвернулся. Она вспыхнула. Как он мог отказать ей в такой простой ласке, повернуться к ней спиной в тот самый миг, когда ей так хочется почувствовать его губы на своем лице, его руки на своих плечах, вдохнуть его запах… странный, новый запах его тела…

Не оглядываясь на нее, Генри вышел из спальни. Сандра вздохнула.

Все же как он хорош, подумала она, провожая его взглядом – рельефная спина, крепкие ягодицы, стройные, длинные ноги. Как мне повезло, что я его встретила. Пусть он немного мрачноват и немного лентяй… но все равно я его люблю.

Звонкая телефонная трель прервала ее мысли. Она схватила трубку. Приятный женский голос спросил:

– Сандра Карлей?

– Ага. Да-да, она самая.

– Вы подавали резюме в агентство «Мэйсон Пирс»?

– Да-да, подавала. На собеседование меня приглашали. Сказали, что перезвонят. Недели три назад. До сих пор не перезвонили. Я уж и ждать перестала, – зачастила она. – Вы по какому поводу звоните?… Неужели?… Так вы из «Мэйсон Пирс»?

– Вы хотите работать в нашем рекламном агентстве или у вас другие планы?

– Нет. Вернее, да. Совсем запуталась. Нет, потому что планов у меня других нет. Да, я хочу работать в самом замечательном рекламном агентстве, еще как хочу! – она почти кричала в трубку.

– Хм… Иногда наши желания осуществляются. Можете приступать к работе. Вас взяли на испытательный срок.

– Что?… Меня… – Она растерялась. На место претендовало не меньше десятка соискателей. Неужели она получила эту работу? – Вот здорово, – выдохнула она. – Когда приступать?

– Сегодня можете?

– Конечно!

– Ждем. Адрес знаете?

Она кивнула трубке и тут же опомнилась.

– Да-да, конечно. Я была у вас, когда проходила собеседование. Офис 513, пятый этаж.

– На этот раз поднимитесь до шестого. Для вас готов пропуск. Не забудьте удостоверение личности.

– Обязательно. Кого спросить?

– Первое время вы будете работать под началом Шарлоты Милейн.

– Шарлоты Милейн, – эхом повторила она и, услышав «до встречи» осторожно, как самую драгоценную вещь, положила трубку на рычаг.

– Ура-ура, – прошептала она и тут же закричала в голос: – Ура! Я это сделала! Я сделала это!

– Что случилось? Чего кричишь, как ненормальная? – В проеме двери показался Генри – на бедрах полотенце, бисеринки капель украшали его волосатую грудь.

– Меня выбрали! Я получила работу. «Мэйсон Пирс» нуждается во мне! – громко возвестила Сандра.

– «Мэйсон Пирс»? – понизив голос, переспросил Генри. – То самое рекламное агентство?…

– Да-да, именно то самое.

– «Мэйсон Пирс», которое раскрутило новую линию здорового питания? По их знаменитой акции «Все пьют молоко» на курсах мы изучали тактику продвижения товара. – Генри подошел к ней. От него пахло свежестью моря – гелем для душа на основе экстрактов водорослей. – Поздравляю, – выдохнул он и осторожно коснулся губами ее губ. Закрыв глаза, Сандра напряглась в ожидании. Не прерывая поцелуя, он обнял ее и прижал к себе. Его дыхание слилось с ее дыханием, теплая влага их ртов стала общей. Его ладонь опустилась ей на грудь, от игры прохладных подушечек его пальцев ее сосок напрягся – Сандра почувствовала, что готова растаять. Ее ноги стали ватными, еще немного – и она рухнула бы прямо ему под ноги. Генри не дал ей упасть. Он подхватил ее на руки, Санра обвила руками его шею.

– Я люблю тебя, – только и успела она прошептать, как Генри повалил ее на кровать.

– Я тоже без ума от тебя, котенок, – промурлыкал он.

Пенные кружева, струящийся шелк, тонкие, едва заметные полоски бретелек. Сандра держала перед собой восхитительное вечернее платье, которое ей приглянулось в бутике, когда они вместе с Кейт выбирали ей пеньюар. Сандра хоть и неплохо зарабатывала, но потратить почти тысячу долларов на вечернее платье не могла себе позволить, аренда квартиры съедала чуть ли не треть ее зарплаты, и за свое «шевроле» она ежемесячно перечисляла значительную сумму в счет погашения кредита. Но Кейт, ее преданная подруга Кейт, с которой они были близки еще со школьной скамьи, запомнила, как она восхищалась мягкими переливами ткани, изящным кроем, легкими как дым кружевами. Кейт всегда была до педантизма внимательна к деталям.

– Какой замечательный подарок. – Большие фиалковые глаза Сандры увлажнились. – Спасибо тебе, подружка, спасибо… – Она порывисто обняла Кейт, поцеловала в упругую, бархатную, как персик, щеку.

– Надеюсь, угодила? – Кейт снисходительно улыбнулась.

– Еще как! – Сандра провела ладонью по легкой шелковой ткани. – Просто шедевр модельного искусства. Кружева – чудо, на ощупь – пена…

– Ты сама не хуже Афродиты. Когда ты, Сандра, поймешь, что ты настоящая красавица?…

– Плечи, спина открыты. Не слишком ли смело? – с опаской Сандра вертела перед собой платье.