— Денни, я люблю тебя, сказал он.

— Рей, — отозвалась она, и в голосе ее слышались любовь и мука, — Рей, я тоже тебя люблю.

Слава Богу! Чувство взаимно. Тогда откуда эта боль?

— Денни, у тебя было время решить.

— Тогда сегодня, — твердо сказал он, — я буду у тебя вечером.

Дениза не спешила повесить трубку, до боли сжав пальцы. Итак, сегодня ей предстоит пройти через последнее испытание.

Рей любит меня. Он сам это сказал. Он просит моей руки. И я должна найти смелость обо всем ему рассказать.

Должна. Но как? «Послушай, мне надо тебе кое-что объяснить. Я не та, за кого ты меня принимаешь. Вернее, та, но не совсем. Когда мы встретились впервые, я предстала перед тобой в роли исполнительницы танца живота в некоем сомнительном заведении. Да-да, в баре Трэвиса. И ты подумал, вернее, я не стала тебя разуверять в том…»

Боже мой! Ложь есть ложь, и четыреста тысяч долларов — огромная сумма. Но я ведь не ему их должна. Я выманила эти деньги у того сморщенного человечка, который был в гостях у матери Рея. Это он заварил всю кашу. Помню, как он изучал меня из-под очков, очевидно возмущаясь тем, что Рей позволил себе привести меня в дом, предварительно с ним не посоветовавшись. Но я вела себя как пай-девочка, и старик, кажется, остался доволен. Если бы он знал, кто перед ним…

Забудь о нем. Тебя любит Рей, а не он. Да, любит… Денизу Белл, но никак не Шерри Шеридан.

Расскажи ему, что у тебя была больна мать, и ты нуждалась… Ну-ну. Сыграй на его расположении к тебе, пади перед ним ниц и…

— Мисс Белл, — в кабинет заглянула секретарша, — прибыл представитель из адвокатуры. Просит познакомить его с информацией о деле Нортона. Я могу его пригласить?

— Конечно. И принесите досье на Нортона, — по-деловому ответила Дениза, сразу переключившись на работу. Как мог Горенфельд втоптать комиссию в такую грязь? Он возник перед ее мысленным взором. «Я понимаю, вы еще не совсем в курсе, и мне не хотелось бы так поспешно уходить, но мать, вы понимаете. Она больна, и я не могу…»

Денизе, конечно, было стыдно за свое учреждение, но вины за собой она, наверное, не должна бы чувствовать. Однако почему-то чувствовала.

— Добрый день, — приветствовала она входящего, — присаживайтесь.

Личные проблемы отошли на задний план. Осталась работа.

В тот день Рей ушел с работы раньше обычного и прямиком направился к Денизе домой. Поскольку дверь оказалась незапертой, он прошел прямо в гостиную и застал там Лоретту, которая сидела на полу по-турецки в расслабленной позе. Чем она занята? Медитацией?

Да нет, глаза девушки были широко раскрыты, и она ухмылялась, словно ненормальная. Господи, да она разговаривает сама с собой!

— Благодарю. Спасибо. Надеюсь, мы сработаемся.

Рей проследил за направлением ее взгляда. Может, она говорит с кем-то, кого он сразу не заметил?

Никого. Ничего.

Рей изумленно смотрел на Лоретту.

— Чем это ты занимаешься?

— Рей, — фыркнула Лоретта, выйдя из транса, — ты мне все испортил!

— Что испортил?

— Материализацию чувственных идей.

— Ничего себе словечки.

— У меня так хорошо пошло. Все меня поздравляли, говорили, каким замечательным делом мне предстоит заниматься, а я скромно принимала поздравления, ну совсем как Дениза. Потом в кабинет — бывший кабинет Денизы, а теперь мой — вошел мистер Фармер и сказал: «Я очень рад видеть вас на этом месте. Я знаю, вы будете…»

— Постой! Ты что, хочешь сказать, что занимаешь место Денизы?

— Займу, когда она уедет.

— Она никуда не уедет. Уж об этом он позаботится.

— Уедет, увидишь. Мне даже не стоит заниматься материализацией этого дела. Она уже получила приглашение.

— Приглашение можно и не принять. Говорю тебе, она остается.

Лоретта презрительно скривила губы.

— Рей Коллинз, ты знаешь не хуже меня, что она примет это предложение из Кливленда и уедет не позднее чем через две недели. И в ее кабинете буду сидеть я. Так и случится, если только ты будешь гак добр, что не станешь мешать мне представить себя на этой должности.

— Прекрати! Говорю тебе, она никуда не поедет!

Рей внезапно разозлился. Честно говоря, он до сих пор не знал, что собирается предпринять Дениза. Надо было на ком-то сорвать злость, а Лоретта сейчас представляла собой очень удобный объект.

— Так что можешь больше не стараться. Оставь свои идиотские мечты. А это твоя материализация все равно не сработает.

— Она срабатывает всегда. Разве я не представляла изо дня в день, как поселюсь в таком замечательном доме? И тут, как по команде, Белинда Кроун попадает в стесненные обстоятельства и передает эту квартиру мне, почти даром, со всей обстановкой! — Лоретта принялась загибать пальцы. — И ты меня видишь здесь, не так ли? Потом я стала представлять идеальную соседку, такую, например, как Дениза. И получила ее. А ты знаешь, что сделала сама Дениза? Она представила, как новенькие стодолларовые бумажки, целых четыреста тысяч, падают ей в руки, точь-в-точь как я ей посоветовала. И что? Никогда не догадаешься! Через два дня она их получила! Ровно четыреста тысяч долларов! Что ты на это скажешь, мистер Всезнайка?

Рей не мог ни говорить, ни думать, он мог только, как баран, смотреть на девушку выпученными глазами.

— Производит впечатление? Четыреста тысяч! И заметь, сами приплыли в руки.

Наконец он обрел дар речи.

— Лори, Дениза танцевала? Я имею в виду — как профессионалка? Может быть, она работала где-нибудь танцовщицей? Вечерами?

Лоретта посмотрела на Рея с нескрываемым удивлением.

— Конечно же нет. У нее очень ответственная и трудная работа. Она просто не в состоянии подрабатывать где-нибудь еще. Ты же сам знаешь.

Нет, Лори не права, Дениза подрабатывала, и подрабатывала танцовщицей. По крайней мере не так давно. И псевдоним у нее Шерри Шеридан. Вот эта красотка и выудила у него четыреста тысяч долларов. Рей скривил рот в усмешке.

— Так просто деньги с неба не падают. Она наверняка что-то предприняла для этого.

— Может, другим и не падают, но Денизе упали. Какой-то старый псих… Да нет, он не псих… Просто добрый старичок, щедрая душа, из тех, кто творит добро просто так, от чистого сердца. Как его звали? Вспомнила, Гурвин. Нет, Гудвин. Гудвин Стентон. Это он дал ей деньги, не будучи даже с ней знаком.

— Правда? И где же она нашла этого прекраснодушного дуралея?

— Я думаю, в больнице. Он узнал о ее беде и ссудил ей нужную сумму. Она ему потихоньку выплачивает.

Все верно. Как и говорил Барни, деньги приходят регулярно — по сто долларов в месяц. Рей нахмурился. При чем здесь больница?

— В какую переделку попала Дениза? — спросил он.

— Не она, а ее мать.

Наконец-то он узнал обо всем, по крайней мере столько, сколько было известно Лоретте. Не много найдется в мире людей, готовых выложить сотни тысяч за трансплантацию костного мозга, сказала она. Но Лоретта посоветовала подруге материализовать желание иметь деньги, и — о чудо! — они появились! Нет, Лоретта абсолютно убеждена в том, что Дениза не танцевала профессионально. Да, мать ее была танцовщицей, но давно, и танцевала она в Пенсильвании. По крайней мере Лоретта так думает. Она приехала в Портленд навестить дочь, и здесь с ней случилась беда. Женщина внезапно слегла. Врачи диагностировали рак. Да, ужасно, когда так внезапно самый близкий человек смертельно заболевает. Денни была в отчаянии.

— А где она сейчас? — спросил Рей.

Он готов был задушить Денизу. Позволить ему так мерзко думать о ней все эти месяцы!

— Еще на работе. Много хлопот в связи с делом Нортона. Ты можешь ее подождать здесь. А мне пора идти на семинар по ЛЖБ.

— Иди. Я подожду, — согласился он.

Было уже почти восемь, когда Рей услышал, как поворачивается ключ в замке. Он поднялся навстречу хозяйке.

— Прости, я задержалась. — Дениза бросила сумку на кофейный столик. — Я тебе звонила, но мне сказали, что ты уже ушел.