— Гнусная ложь! — взорвался Рей. Барни продолжал сидеть с каменным лицом. — Ты бы слышал ее болтовню о взаимном тяготении биополей, об ознобе от одного его взгляда и любви, которая не продается!
Уголки губ Барни дрогнули, он с трудом подавил улыбку.
— Ты находишь это смешным? Я лично ничего смешного в этом не вижу, — пробормотал Рей и вернулся к письму.
« Однако я допускаю, что устный контракт может быть неправильно истолкован и мистер Коллинз превратно интерпретирует отдельные термины. В результате его понимание обсуждаемой проблемы в корне отличается от моего понимания. Тем не менее, я не желаю извлекать преимущества из его заблуждения и не хочу, чтобы у него возникло ощущение, будто бы я обманным путем лишила его указанной суммы. В силу изложенного я выражаю согласие возместить ему четыреста тысяч долларов путем выплаты означенной суммы. Однако за время, истекшее с момента получения мною денег, возникли определенные обстоятельства, делающие для меня невозможной уплату всей суммы в данное время. В настоящем письме я направляю вам чек на двадцать тысяч долларов и одновременно уведомляю истца, что со следующего месяца буду высылать ему по сто долларов ежемесячно вплоть до полной выплаты всей суммы, включая соответствующую процентную надбавку.
Надеюсь, вы воспримете все сказанное выше как свидетельство моих добрых намерений. Заранее благодарю.
Искренне ваша,
Шерри Шеридан».
— Невероятно. — Воскликнул Рей. Адвокат удивленно поднял брови:
— А что тут, собственно, невероятного?
— Она не могла растратить за десять дней триста восемьдесят тысяч долларов, ты согласен?
Барни пожал плечами.
— Не в этом суть.
— Именно в этом вся суть!
— Нет, суть в том, что ты имеешь дело с исключительно хитрой штучкой или с кем-то, кто дает ей квалифицированные юридические советы.
— Ты действительно так считаешь?
— Безусловно. Она права. Устные контракты по своей природе довольно туманны и часто, умышленно или неумышленно, могут толковаться сторонами по-разному. Двадцать тысяч долларов — это веское доказательство ее добрых намерений и добросовестности.
— Да это же жалкая доля того, что она мне должна! — Рей швырнул чек на стол.
— Скажи спасибо и за это. Боюсь, что остальное ты получишь, когда рак на горе свистнет.
— Ну нет! Как-никак у нас в руках ее письменное обещание.
— Такие обещания не обязательно выполняются. За надувательство человека можно посадить в тюрьму, а за долги нельзя. Иными словами, милый Рей, считай, что рыбка сорвалась с крючка.
— Если мы не примем чек, она останется на крючке. А если притащим ее в суд…
— То проиграем. Может быть, тебе и нравится выглядеть дураком, но мне эта роль не улыбается.
— Ни черта мы не проиграем. Она сознательно и обдуманно меня надула и… — Он оборвал фразу, так как Барни насмешливо фыркнул.
— Кто, будучи в здравом уме, поверит, что широкоизвестный журналист Рей Коллинз, который так проницательно комментирует текущие события, дал себя провести какой-то девчонке и ни за что выложил ей чудовищную сумму денег?
— Я понимаю, что ты имеешь в виду.
— А что касается огласки, то тут уж твои коллеги устроят такой фестиваль с фейерверком на твоих костях — только держись! — Барни поморщился. — Боюсь, старина, что она уложила тебя на обе лопатки.
Рей хмуро взглянул на друга и погрузился в раздумья.
Самое обидное не утрата денег, а разочарование в человеке. Ну никак она не походила на авантюристку, способную вытянуть деньги у мужика. Такое достоинство в осанке, такой невинный взгляд…
Черт побери! Какая-то примитивная штучка, вроде бы и не похожая на прохиндейку, не просто его обманула, а самым хитроумным способом обвела вокруг пальца, да так, что ничего не поделаешь. Он чувствовал себя тигром в клетке, в отчаянии сотрясающим решетку и грызущим железные прутья, отчего только крошатся клыки. Ему представилось, как эта девчонка стоит у клетки и хохочет над его бессильной яростью.
Ну нет, чертова красотка, ты не уйдешь от меня с добычей!
Обратного адреса на чеке не значилось. Единственным местом, где можно взять след, оставался бар Трэвиса. Но там вместо Шерри Шеридан на эстраде работала другая танцовщица, без лифчика, массивная и не шибко грациозная баба.
— Эти танцорки приходят и уходят, — сказал Трэвис. — Я у них домашних адресов не спрашиваю.
— Шерри? Понятия не имею, где она живет, — заявила официантка. — Помню только, она сказала, что переезжает на новую квартиру.
Это надо учесть, подумал Рей. Хоть какая-то зацепочка. И уж если я ее поймаю, то сверну ей шею и упрячу в тюрьму.
— Смылась! — доложил он адвокату, — Вероятно, летит на «Конкорде» во Францию, прихватив все денежки, которых мне уже не видать как своих ушей.
— Остынь, остынь, — посоветовал Барни. — Не испытывай на прочность свою сердечно-сосудистую систему.
Адковат не понимал, что ярость, душившая Рея Коллинза, имела отношение не только к деньгам. Исчезла пара изумительных, манящих и дразнящих синих глаз — вот где таилась подспудная причина бешенства Рея.
4
Мама быстро поправлялась. Послеоперационный период проходил без осложнений. Еще неделя — и она сможет перебраться в маленькую квартирку, которую Дениза помогла снять тете Полли неподалеку от больницы.
Поэтому утром в субботу девушка вернулась в Портленд в самом праздничном настроении. Как хорошо, что я решила снять квартиру на пару с Лореттой, думала она, хотя квартплата могла бы быть и поменьше. Но это потому, что приходится платить и за мебель, тоже взятую в аренду. Однако, обитая красивой тканью мебель так прелестно гармонировала с шикарными коврами, что за такой элегантный интерьер, право, не жаль было дополнительной платы.
Лоретты дома не оказалось, но лившийся в комнату через широкие окна свет послеполуденного солнца был радостным и теплым, словно сама квартира приветствовала вернувшуюся девушку. И даже если в окна будет хлестать ливень, нам будет все равно весело, потому что мы разведем огонь в камине, думала она. Маме это тоже понравится.
Одно лишь обстоятельство омрачало радость. Она узнала, что ее чек на двадцать тысяч долларов не предъявлен к оплате. Кроме того, Сьюзи сообщила по телефону, что на имя Шерри в бар Трэвиса не приходило никаких писем, а другим адресом Шелтон и Коллинз не располагали. Так приняли они ее предложение или нет? Она решила было позвонить в контору к этому юристу, но передумала. Лучше не засвечиваться, а то, не приведи Господь, потащат в суд.
С другой стороны, оснований для паники нет. Все-таки они не вернули ей чек. И, если она сдержит слово и будет выполнять обещанное — а она только так и намеревалась поступать, — то это будет демонстрацией ее добросовестности.
Все, что она должна теперь делать, — выплачивать этому надутому индюку Коллинзу по сто долларов в месяц до конца своей жизни. Так что чего ради психовать из-за него? Она еще должна сказать ему спасибо, если он согласится в рассрочку получать обратно свои деньги, которые помогли ей спасти маму. Теперь, когда мама пошла на поправку, она сможет сосредоточиться на своих служебных делах.
И все же Дениза не чувствовала себя полностью свободной от страха. Дурное предчувствие не покидало ее. На крючке она или нет?
* * *
Время шло. Постепенно Дениза погрузилась в свои дела и перестала думать обо всей этой истории с деньгами и чеком. Ее служебные обязанности в Комиссии по экономическому развитию штата Мэн заключались в разборке заявлений о выдаче субсидий на открытие малых предприятий. Она должна была оценить серьезность и обоснованность каждой просьбы и в зависимости от этого рекомендовать руководству, кого финансировать, а кого нет. Ей нравилась эта работа, было интересно принимать людей. Вот, например, Джулия Беркли. Пришла и говорит: понимаете, сначала изготовление набивных игрушек было для меня просто хобби. А потом умер муж, и для меня и моих маленьких детей это стало единственным источником дохода. Если бы я смогла переоборудовать подвал в мастерскую и раздобыть денег для рассылки рекламных каталогов…
