За эти дерзкие слова

Ты стоишь смерти в наказанье.

Прочь, прочь отсель, пока жива — Иль твоего не будет праху».

Тут Мышка бедная, не вспомняся от страху, Со всех пустилась ног – простыл её и след.

Льву даром не прошла, однако ж, гордость эта: Отправяся искать добычи на обед, Попался он в тенёта.

Без пользы сила в нём, напрасен рёв и стон, Как он ни рвался, ни метался,

Но всё добычею охотника остался, И в клетке напоказ народу увезён.

Про Мышку бедную тут поздно вспомнил он, Что бы помочь она ему сумела,

Что сеть бы от её зубов не уцелела И что его своя кичливость съела.

Читатель, истину любя,

Примолвлю к басне я, и то не от себя — Не попусту в народе говорится: Не плюй в колодезь, пригодится Воды напиться. [162]

1833

X. Кукушка и Петух

«Как, милый Петушок, поёшь ты громко, важно!» — «А ты, Кукушечка, мой свет,

Как тянешь плавно и протяжно:

Во всём лесу у нас такой певицы нет!»

«Тебя, мой куманёк, век слушать я готова».

«А ты, красавица, божусь,

Лишь только замолчишь, то жду я, не дождусь, Чтоб начала ты снова — Отколь такой берётся голосок?

И чист, и нежен, и высок!..

Да вы уж родом так: собою невелички, А песни, что твой соловей!»

«Спасибо, кум; зато, по совести моей, Поёшь ты лучше райской птички, На всех ссылаюсь в этом я».

Тут Воробей, случась, примолвил им: «Друзья!

Хоть вы охрипните, хваля друг дружку, — Всё ваша музыка плоха!..»

За что же, не боясь греха,

Кукушка хвалит Петуха?

За то, что хвалит он Кукушку. [163]

1834

XI. Вельможа

Какой-то в древности Вельможа

С богато убранного ложа

Отправился в страну, где царствует Плутон.

Сказать простее, – умер он;

И так, как встарь велось, в аду на суд явился.

Тотчас допрос ему: «Чем был ты? где родился?»

«Родился в Персии, а чином был сатрап; Но так как, живучи, я был здоровьем слаб, То сам я областью не правил,

А все дела секретарю оставил».

«Что ж делал ты?» – «Пил, ел и спал Да всё подписывал, что он ни подавал».

«Скорей же в рай его!» – «Как! где же справедливость?» — Меркурий тут вскричал, забывши всю учтивость «Эх, братец! – отвечал Эак, — Не знаешь дела ты никак.

Не видишь разве ты? Покойник был дурак!

Что, если бы с такою властью

Взялся он за дела, к несчастью, — Ведь погубил бы целый край!..

И ты б там слёз не обобрался!

Затем-то и попал он в рай,

Что за дела не принимался».

Вчера я был в суде и видел там судью.

Ну, так и кажется, что быть ему в раю! [164]

1834

Басни, не вошедшие в девять книг I. Стыдливый игрок

Случилось некогда мне быть в шумливом мире; Сказать ясней, мне быть случилося в трактире; Хотя немного там увидеть льзя добра, Однако ж тут велась изрядная игра.

Из всех других поудалее

Один был рослый молодец,

Беспутства был он образец,

И карты ставил он и гнул смелее; И вдруг

Спустил все деньги с рук.

Спустил, а на кредит никто ему не верит, Хоть, кажется, в божбе Герой не лицемерит.

Озлился мой болван

И карту с транспортом поставил на кафтан.

Гляжу чрез час: Герой остался мой в камзоле, Как пень на чистом поле;

Тогда к нему пришёл

От батюшки посол

И говорит: «Отец совсем твой умирает, С тобой проститься он желает

И приказал к себе просить».

«Скажи ему, – сказал мой фаля, — Что здесь бубновая сразила меня краля; Так он ко мне сам может быть.

Ему сюда прийти нимало не обидно; А мне по улице идти без сапогов, Без платья, шляпы и чулков

Ужасно стыдно». [165]

1788

II. Судьба игроков

Вчерась приятеля в карете видел я; Бедняк – приятель мой, я очень удивился, Чем столько он разжился?

А он поведал мне всю правду, не тая, Что картами себе именье он доставил И выше всех наук игру картежну ставил.

Сегодня же пешком попался мне мой друг.

«Конечно, – я сказал, – спустил уж всё ты с рук?»

А он, как филосo?ф, гласил в своём ответе: «Ты знаешь, колесом вертится всё на свете».

1788

III. Павлин и Соловей

Невежда в физике, а в музыке знаток, Услышал соловья, поющего на ветке, И хочется ему иметь такого в клетке.

Приехав в городок,

Он говорит: «Хотя я птицы той не знаю И не видал,

Которой пением я мысли восхищал, Которую иметь я столь желаю,

Но в птичьем здесь ряду,

Конечно, много птиц найду».

Наполнясь мыслию такою,

Чтоб выбрать птиц на взгляд,

Пришёл боярин мой во птичий ряд С набитым кошельком, с пустою головою.

Павлина видит он и видит соловья, И говорит купцу: «Не ошибаюсь я, Вот мной желанная прелестная певица!

Нарядной бывши толь, нельзя ей худо петь; Купец, мой друг! скажи, что стоит эта птица?»

Купец ему в ответ:

«От птицы сей, сударь, хороших песней нет; Возьмите соловья, седяща близ павлина, Когда вам надобно хорошего певца».

Немало то дивит невежду господина, И, быть бояся он обманут от купца, Прекрасна соловья негодной птицей числит И мыслит:

«Та птица перьями и телом так мала.

Не можно, чтоб она певицею была».

Купив павлина, он покупкой веселится И мыслит пением павлина насладиться.

Летит домой

И гостье сей отвёл решётчатый покой; А гостийка ему за выборы в награду Пропела кошкою разов десяток сряду.

Мяуканьем своим невежде давши знать, Что глупо голоса по перьям выбирать.

Подобно, как и сей боярин, заключая, Различность разумов пристрастно различая, Не редко жалуем того мы в дураки, Кто платьем не богат, не пышен волосами; Кто не обнизан вкруг перстнями и часами И злата у кого не полны сундуки.

IV. Лев и Человек

Быть сильным хорошо, быть умным лучше вдвое.

Кто веры этому неймёт,

Тот ясный здесь пример найдёт, Что сила без ума сокровище плохое.

Раскинувши тенёта меж дерев,

Ловец добычи дожидался:

Но как-то, оплошав, сам в лапы Льву попался.

«Умри, презренна тварь! – взревел свирепый Лев, Разинув на него свой зев. — Посмотрим, где твои права, где сила, твёрдость, По коим ты в тщеславии своём

Всей твари, даже Льва, быть хвалишься царём?

И у меня в когтях мы разберём, Сразмерна ль с крепостью твоей такая гордость!»

«Не сила – разум нам над вами верх дает, — Был Человека Льву ответ. —

И я хвалиться смею,

Что я с уменьем то препятство одолею, От коего и с силой, может быть, Ты должен будешь отступить».

«О вашем хвастовстве устал я сказки слушать».

«Не в сказках доказать, я делом то могу; А впрочем, ежели солгу,

То ты ещё меня и после можешь скушать.

Вот посмотри: между деревьев сих Трудов моих

Раскинуту ты видишь паутину.

Кто лучше сквозь неё из нас пройдёт?

Коль хочешь, я пролезу наперёд: А там посмотрим, как и с силой в свой черёд Проскочишь ты ко мне на половину.

Ты видишь, эта сеть не каменна стена; Малейшим ветерком колеблется она: Однако с силою одною

Ты прямо сквозь неё едва ль пройдёшь за мною».

С презрением тенёта обозрев,

«Ступай туда, – сказал надменно Лев, — Вмиг буду я к тебе дорогою прямою».

Тут мой ловец, не тратя лишних слов, Нырнул под сеть и Льва принять готов.

Как из лука стрела, Лев вслед за ним пустился; Но Лев подныривать под сети не учился: Он в сеть ударился, но сети не прошиб — Запутался (ловец тут кончил спор и дело), — Искусство силу одолело,

И бедный Лев погиб. [166]

1809

V. Пир

В голодный год, чтобы утешить мир, Затеял Лев богатый пир.

Разосланы гонцы и скороходы,

Зовут гостей:

Зверей

И малой и большой породы.

На зов со всех сторон стекаются ко Льву.

Как отказать такому зову?

Пир дело доброе и не в голодны годы.