— Послушай, Нила. — Морроу остановился у двери и поднял правую руку, на которой отчетливо виднелись царапины. — Эта кошка… ну, та, которой Пертиннет скормил плод Хэллока. Та, что исчезла. Она была вся белая, с крошечным черным пятном у хвоста?

— Да. — Его потрясла внезапная бледность девушки. — Ты видел ее?

— Угу. Кажется. Вроде того.

Рэнсом вышел и спустился вниз.

Когда через полчаса к нему присоединилась Нила в аккуратном голубом сестринском халатике, он уже успел оставить большую часть сигарет из своей пачки в разных пепельницах, затягиваясь и тут же бросая их. Девушка испытующе заглянула в лицо молодому человеку, затем решительно сжала своей теплой и нежной ручкой его запястье.

— Пойдем, Рэн. Давай сбежим отсюда. Я хочу немного развлечься.

Они отправились в хороший ресторан, потом взяли билеты в ложу, чтобы посмотреть лучшую музыкальную комедию сезона, и наконец оказались на танцевальной площадке скупо освещенного ночного клуба.

— Ну и веселье, — заметила Нила, пока оркестранты в белых пиджаках, запинаясь, выдавали какую-то вкрадчивую мелодию, — Я чуть было не извинилась перед метрдотелем у входа за то, что привела с собой труп.

— Прости. Я просто сегодня не в форме, Нила. Может быть, пойдем домой?

Дойдя до дверей своего пансиона, девушка внезапно повернулась к нему.

— Ладно, Рэн. Итак, ты видел кошку. А Ризбаммера ты тоже видел?

Он широко расставил ноги, глубоко вздохнул.

— Как… Как выглядит Ризбаммер?

— Примерно той же комплекции, что и доктор Пертиннет. Старый, выглядит беспомощным, как будто он впал в детство и ему снова нужны мамины заботы. На кончике носа маленькое пятнышко от ожога кислотой.

Рэнсом моргнул и попытался припомнить. Был ли у старика маленький ожог на носу? Может, был, а может, и нет.

— Я не знаю. Действительно не знаю. Послушай, ты и доктор — вы и в самом деле верите в рассказ Хэллока! Вы ведь не думаете, что он безумен!

Нила задумчиво уставилась на свои изящные туфельки.

— Вообще-то, это строго конфиденциальная информация, Рэн но тебе я скажу. Мы вынуждены до некоторой степени верить Хэллоку. Его разум, безусловно, травмирован — в этом-то мы уверены. Но в какой степени эта травма вызвана странными обстоятельствами… И существуют ли такие обстоятельства?.. Доктору Пертиннету приходится заботиться о своей научной репутации, и он не имеет права предать огласке сведения, если лишь на четверть уверен в их достоверности, — ему нужно тщательно проверить все факты. А тем временем мы обращаемся с Хэллоком как с обычным пациентом, скрывая свои подозрения и догадки от всех, даже от тебя. Мы подсознательно чувствуем, что частые исчезновения Хэллока могут объясняться и другими причинами…

— Исчезновения? Ты имеешь в виду, что он периодически пропадает из своей кровати?

Она кивнула.

— И появляется вновь через десять — пятнадцать минут, прямо в своей смирительной рубашке. Когда это случилось в первый раз, Дженни, ночная сестра, буквально в истерике металась по коридору. Доктор Пертиннет как-то успокоил ее и велел мне подежурить до утра. Подобное случалось дважды за время моего дежурства. Нам удалось скрыть загадочные исчезновения. Дженни теперь тоже относится к этому не столь драматично. Видишь ли, Хэллок исчезает только тогда, когда ему дают успокоительное. Во всех других случаях он лежит почти без движения и бормочет о своих финиках.

— Я знаю, — задумчиво протянул Рэнсом. — Это не они. Я хочу сказать, это не финики. Я чуть-чуть попробовал, вернее даже, всего лишь понюхал оставшийся. Именно поэтому я и попал туда… в общем, туда, где я был.

— Господи! Ну разве можно так, Рэн? Это просто безумие, очень опасное безумие! Мы не знаем наверняка, но доктор Ризбаммер, видимо, съел одну штучку. И он… мы ведь только хотели, чтобы ты получил от Хэллока какую-нибудь информацию, чтобы…

— Ага, нечто вроде голубя для приманки, научного провокатора, — прорычал он. — Этот талантливый старый чудак борется с чем-то катастрофически чуждым и кошмарным, напрягая жалкие остатки своих изрядно потраченных сил, а все, что вы можете сделать, это напичкать его успокоительным и понаблюдать, что еще он после этого выкинет. Ну уж нет. С этого момента я играю на стороне Хэллока. И если ему нужны винтовки и ножи, он их получит, хотя я еще не вполне понимаю…

— Но Рэн! Ты же все погубишь! Сперва мы думали, что этот Плод и в самом деле содержит нечто… но после того, как доктор Пертиннет отдал его на анализ, нам пришлось отказаться от этой линии исследования. И если ты дашь понять Хэллоку, что веришь ему, мы никогда не выясним, почему он исчезает и каковы причины его невроза. Неужели ты не понимаешь, о чем я говорю?

— Нет, не понимаю. Во-первых, вы можете хоть сто раз в день получать негативные результаты анализа, но совершенно ясно, что именно Плод каким-то образом провоцирует все эти странные ситуации. Вам с доктором Пертиннетом достаточно провести самый элементарный анализ, то есть последовать примеру Ризбаммера и попробовать Плод, чтобы убедиться в правоте моих слов. Ну да ладно, теперь, когда вы обратились ко мне, я из кожи вон вылезу, но помогу старику — еще не знаю, как именно, но действовать буду исходя из вполне реальной точки зрения, честно!

Она невесело рассмеялась.

— Реальной! Величайший романтик вдруг заговорил о реализме! И кто9! Рэнсом Морроу, который отправляется в своего рода африканские дома с привидениями только потому, что обычные занятия взрослых людей не приносят ему достаточно острых ощущений. Дон Кихот сражался с ветряными мельницами, а ты… ты их сам же и строишь!

— Послушай, Нила, нет никакой необходимости…

— Нет, есть! — яростно заявила она. — Ты постоянно порочишь единственную приемлемую для меня реальность — реальность науки, которая просто обязана проявлять скептицизм, если это пойдет на пользу дела. Возможно, в ходе своего безрассудного эксперимента ты и впрямь обнаружил нечто ценное, в то время как мы, ограничившись только химическим исследованием Плода, это проглядели. Я говорю, возможно. Но ты все равно остаешься дилетантом — в этом качестве мы тебя и пригласили, и тебе, право, не стоит мнить себя руководителем научных исследований. Причем ты даже хуже, чем обычный дилетант, потому что не умеешь держать себя в руках. Отныне ты не переступишь порога больницы и тебя не пустят к Хэллоку Я расскажу о том, что ты видел, и передам твои соображения доктору, а уж он решит, что с этим делать. — Она помедлила, держась за ручку двери. — И я со своей стороны посмотрю, что смогу предпринять.

Рэнсом схватил ее за плечо.

— Что ты имеешь в виду? Что ты собралась делать?

Девушка резко стряхнула его руку.

— Еще не знаю. Но я — его медсестра, и это моя работа. Я сделаю то, что сочту лучшим для пациента.

Нила решительно отступила от Морроу, вошла в вестибюль и, так и не обернувшись, шагнула в лифт.

Белый свет уличного фонаря резко осветил его фигуру, отбрасывающую неуклюжую тень. Рэнсом прошел полквартала, разговаривая сам с собой, прежде чем сообразил остановить такси.

Это была самая неприятная ссора с Нилой из всех, когда-либо случавшихся прежде. Конечно, дело не только в Хэллоке и последнем поступке Рэнсома — она решительно возражала прошв его приближавшейся поездки в Уганду.

Но Хэллок! Бедный, бедный Хэллок. Он сделал неверный шаг, очутился в ловушке ночных кошмаров, внезапно ставших реальностью, и застрял там из-за нескольких растерянных, недоверчивых психиатров. И какие кошмары! Не те банальные сновидения, от которых вы просыпаетесь в непонятном страхе и поспешно зажигаете свет, но кошмары, наполненные невероятно отвратительными монстрами, вполне реально способными покалечить вас и даже убить.

А Ризбаммер? А кошка? По чьему приглашению они отправились в мир сумеречного ужаса? И остальные?.. Там непременно должны быть и другие рискнувшие попробовать Плод…

Рассветная прохлада уже вползла в окно спальни, когда Рэнсому Морроу наконец удалось заснуть. Он проспал допоздна без каких-либо сновидений и очнулся только потому, что его разбудил телефонный звонок.