Он медленно пошевелил левой рукой, вздрагивая при каждом движении, устремив глаза на ящера, описывавшего над ним круги в мрачном, унылом небе и направлявшегося к югу. В то же время Дингл пытался как можно тверже опираться широкими подошвами своих сапог на утопавшие в грязи пропившие коряги, надеясь, что они не треснут слишком громко. Он знал, что сейчас его кровь уже полностью пропиталась отвратительными желтыми частицами.

Пубина, вероятно, попытается заставить доктора Бергенсона ввести ему вакцину. Разве он прислушается к возражениям ученого и к его заверениям, что содержащейся в бутыли чистой культуры при условии бережного отношения и в результате кропотливой двухнедельной работы вполне достаточно для обеспечения вакциной всех детей.

Сколько денег пришлось выложить маленькой колонии, какие трудности пришлось преодолеть, чтобы отправить Берген-сонов на Землю, где благодаря своей репутация и связям доктор сумел выпросить немного драгоценного вещества из правительственной лаборатории! Пубине это не удалось — не помогли ни огромные взятки, ни подпольные связи. Но взятки и связи послужили другой цели: гангстер выяснил, когда Бергенсон должен вернуться, и это было все, что ему на самом деле требовалось.

Внезапно Грэфф заметил, что ящер торопливо спускается к нему. Неужели он пытается предупредить?..

Ответом послужил пронзительный визг. Менее чем в четверти мили от Дингл а плескался в неглубокой луже гигантский бронтозавр. Изогнув свою длинную змеиную шею и разглядывая непрошеного гостя, животное завизжало вновь.

Грэфф напряженно застыл на месте, отчаянно пытаясь собраться с мыслями и молча наблюдая, как неправдоподобно огромная рептилия поднимается на ноги. Следовало опасаться не атаки бронтозавра, но того, что обычно следовало по следам огромной горы плоти. Травоядный бронтозавр, несмотря на чудовищные размеры, потрясающе робкое животное, и — каким бы нелепым это ни показалось — причиной его визга был, скорее всего, ужас при виде человека. Следовало всего лишь контролировать себя и внимательно следить за передвижениями гигантской твари.

Дело в том, что встреча с бронтозавром может закончиться печально, только если налететь прямо на него. Он столь огромен, что практически не в состоянии моментально остановиться. Вы можете прострелить его глупую маленькую головку, но пучок нервных клеток, расположенных как раз под позвоночником, заставит огромную гору плоти двигаться еще минут двадцать. Следует просто стоять и помнить, что он напуган гораздо больше вас, а потому попытается затоптать врага насмерть, прежде чем тот успеет нанести ему вред.

Грэфф оставался на месте и лишь медленно сгибал колени, пока монстр не оказался от него в двадцати пяти футах, и лишь тогда неожиданно выпрямился и прыгнул в сторону, затем еще и еще раз, чуть дальше, неуклонно двигаясь вправо.

Отчаянно визжа, тонны и тонны плоти пронеслись мимо, абсолютно не способные затормозить или повернуть. Инерция внесла тварь на небольшой холм, и Грэфф слышал, как она спускается с противоположной стороны. Больше животное сюда не вернется.

Но приближалось что-то еще. Хищники всегда идут по следам бронтозавров. Иногда их бывает несколько. Сейчас для Грэффа было жизненно важным выяснить, к какому виду принадлежит новый противник. Он не был уверен, что единственное имевшееся в его распоряжении оружие — электробластер — сработает в чрезвычайных обстоятельствах. К тому же мощность его постепенно падала, а кто знает, что произойдет дальше. Да, ведь у него еще был стилет.

Грэфф слышал, как животное прокладывает дорогу сквозь пышную растительность болота. Мгновением позже оно вырвалась на поляну, заметило человека и устремилось к нему с уверенностью могучего хищника, видящего перед собой легкую добычу.

Шата. Не больше земного волка. Но если о бронтозавре можно сказать, что он весь состоит из огромного тела и маленькой головки, то с шатой все как раз наоборот. Двенадцать рядов зубов и челюсти, способные распахнуться достаточно широко, чтобы заглотить овцу. С сожалением и слегка неуверенно Грэфф убрал в кобуру электробластер и примерил на ладони стилет. В свое время ему много раз приходилось охотиться на шату, но не с ножом.

Дингл начал кружить вокруг, мучительно сознавая собственную неуклюжесть. Опухоли в левом боку мешали ему управлять своим телом и сохранять равновесие. А он-то еще надеется справиться с четырьмя здоровыми мужчинами…

Как он и ожидал, шату сбили с толку его странные движения. Зверюга замедлила шаг, на мгновение остановилась, затем, рыча, начала к по дуге приближаться к человеку. Грэфф ждал, Застыв на месте… И вот, оказавшись наконец прямо перед ним, тварь щелкнула челюстями и стремительно прыгнула.

Пасть! Как раз за ней находится мозг. А значит, необходимо засунуть руку в опасную глубину, что позволит почти наверняка попасть в нужную точку…

Огромная голова тяжело соскользнула с ножа в грязь. Грэфф вытер лезвие о зеленый мех, напоминавший колючки, и ухмыльнулся. Отличный экземпляр. Шаты к тому же могли служить неплохой пищей.

Ну, он больше не охотник. Он теперь просто мертвец, который ищет свой гроб. И если он застынет в заросшей травой грязи, ему суждено превратиться в приманку для обитателей болота.

Ящер скользнул вниз, вопросительно наклонив голову.

— Я в порядке, — уверил его Грэфф, — Далеко еще?

— Между вашим часом и фолутора. — Птероящер плавно взмыл вверх и устремился вперед, огромные кожистые крылья размеренно поднимались и опускались.

Грэфф побрел вперед. Ему следовало добраться до цели в течение полутора часов оставшейся жизни. Это даст ему от получаса до часа максимум, в течение которых он сможет действовать сознательно и более или менее эффективно. Затем около получаса судорожной агонии — он потеряет сознание и в конце концов будет мертв.

Грэфф ненавидел приближавшуюся смерть. Ведь она заставит его навсегда расстаться с дрожью преследования добычи в вязкой грязи Маунт-Катлин, где в сезон дождей размножались додлы, вынудит навеки покинуть совсем недавно открытый людьми дикий новый мир, а главное — навсегда распрощаться с Гретой Бергенсон.

Смерть лишит его и возможности разбогатеть. Теперь, когда открыт лободин, колонизация Венеры пойдет гораздо более быстрыми темпами. Из всей огромной семьи, владевшей половиной архипелага Галертан, в живых остался только Грэфф — он унаследовал все плодородные и пустынные острова, до которых добрались его отец и братья. Как только вирус Рикардо будет укрощен, фермеры Венеры хорошо заплатят за эти разбросанные на просторах моря Джефферсона клочки земли.

Следуя за ящером, Грэфф вновь достиг реки. Он взглянул вниз по течению, заметив брод, который ему пришлось пересекать ранее. В этом месте Блэк была слишком широка, и он потерял пятнадцать драгоценных минут, прежде чем нашел выступающий участок, расположенный достаточно близко к противоположному берегу, чтобы можно было перепрыгнуть. Грэфф отошел в заросли сорняков, чтобы разбежаться перед прыжком.

С неба камнем рухнула гигантская тень.

— Назад! — закричал ящер. — Назад! Не фрыгай здесь! Гридник!

Грэфф замер на месте и окинул внимательным взглядом противоположный берег. Действительно, на противоположной стороне реки, там, где он должен был приземлиться, виднелось коричневое с белым гнездо. Сейчас вокруг него с жужжанием вился единственный гридник, внешне смахивавший на красного крылатого муравья, но размером и повадками напоминавший огромную, загнанную в угол крысу.

Спасибо, Макдуфф, пробормотал он, направляясь прочь. Что ж, ничего не поделаешь. Времени искать другой брод нет. Придется плыть.

Он подождал, стоя на осыпавшемся берегу, пока мимо него проскользнет дюжина голубых искорок. Косяки «сардин» обычно шли на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы позволить быстрому пловцу проскользнуть между ними. Когда крохотные синие рыбки находились футах в пятидесяти, Грэфф нырнул.

Течение оказалось настолько стремительным, что у него перехватило дыхание. Дингл отчаянно боролся с бешеным потоком. Внезапно руки наткнулись на выступавшую скалу, и он с трудом вытащил себя на берег.