— А, вот ты где! Моя маленькая Даймонд! О Господи, ты такая хорошенькая — так бы тебя и съел! Хорошо, что мы, Вебстеры, не склонны к людоедству! — Он бросился к ней.

— Пэйн! — Она попыталась увернуться, но не успела. Вебстер схватил Даймонд за талию, закружил ее в объятиях, так что оба чуть не упали. Она мягко оттолкнула его, но он не желал ее отпускать.

— Моя милая Даймонд… ты ничуть не изменилась. — Пэйн тяжело дышал, вперив в нее темные зрачки.

— Ты тоже не изменился. — Ей пришлось отвернуться, чтобы не дышать алкогольными парами. — Все в порядке, Джефрис, — сказала она, увидев сердитого дворецкого. — Я сама позабочусь о мистере Вебстере. — Когда слуги удалились, она заметила Беара, который стоял возле лестницы с таким видом, как будто готовился вмешаться в любую секунду. Девушка с трудом оторвала от себя руки Пэйна. — Пожалуйста, Пэйн, не надо. У меня гости.

Должно быть, до Вебстера дошел смысл сказанного. Он поднял голову, узрел грозную фигуру Беара и отпустил Даймонд.

— Прости, мил-лашка… не знал. — Он одернул свой жилет, расправил плечи и, пошатываясь, пошел к Беару с протянутой рукой. — А я тебя, к-кажется, з-знаю, парень. Мы встречались?

Беар заколебался, взглянул на хозяйку дома и только после этого вступил в разговор:

— Меня зовут Бартон Макквайд.

— Пэйн Вебстер. К вашим ус-слугам. — Пэйн отвесил такой замысловатый поклон, что чуть не свалился на пол.

Даймонд поспешила вперед, подхватила его под локоть и поставила прямо.

— Почему бы нам не пройти в гостиную? Сядем, поговорим.

Виновато покосившись на Беара, она потянула Пэйна к гостиной. Но на полпути к двери он что-то вспомнил и сменил курс, увлекая ее за собой.

— Чуть не забыл! Эт-то тебе, милая Даймонд. — Он потащил ее назад, к сундуку, завозился с замком и наконец откинул крышку.

В сундуке лежали ткани — роскошные и экзотические: украшенный шитьем атлас, парча, пышный муар и прозрачная шелковая вуаль. Вебстер полез в сундук и начал доставать один рулон за другим, подносить их к глазам девушки, а потом разматывать. Она смотрела со все возрастающим ужасом, как вокруг нее на полу растут облачка из прозрачной летящей ткани и стелются бесценными коврами более плотные ткани. К тому времени, когда он выгрузил половину сундука, Даймонд спохватилась и попыталась его остановить.

— Все это очень красиво, Пэйн, но, пожалуйста… — Она схватила его за руку. — Ты сейчас не в состоянии…

Но было поздно.

— Это тебе на свадебное платье и ф-фату. Я нес-сколько недель рыскал по рынкам Сингапура. Это лучшие ш-шелка, которые только можно купить за деньги. Моей невесте — все с-самое отборное!

Он покачнулся и схватил девушку за плечи. На лице его читалось неприкрытое желание, но не то, которое испытывает мужчина к женщине. Это был взгляд изголодавшегося ребенка, мальчишеская мольба об одобрении и восхищении. Видимо, расстройство Даймонд было слишком очевидно, ибо Вебстер быстро отпустил ее и снова стал развязным.

— От разговоров у меня перес-сыхает в горле, — объявил он, направляясь в гостиную, к буфету.

Даймонд взглянула на множество богатых тканей, разбросанных у ее ног, на спину мужчины, который привез ей их, обогнув половину земного шара, потом на мужчину, который всего несколько минут назад держал ее в своих объятиях. Вспыхнув от смущения, она пошла в гостиную и остановилась на пороге. Пэйн забрался в буфет со спиртными напитками и теперь наливал себе огромный бокал коньяка.

— Хочешь есть? — спросила она. — Мы только что пообедали, и мне не составит труда…

— Нет-нет… не надо никуда ходить. Я не голоден, правда. Просто хочу пить. — Он одарил ее лукавой ухмылкой и поднял в салюте свой бокал, после чего с трудом проковылял к дивану, уселся на подлокотник и соскользнул на сиденье.

— Ты давно не был дома? Когда в последний раз ты ел?

— Какое сегодня ч-число? — спросил он, кося глазами и усмехаясь.

Она решила взять у него бокал, но он догадался о ее намерении, большими глотками допил оставшийся коньяк и отдал ей пустую посудину.

— И кто же этот твой друг — к-как там его зовут? — спросил Пэйн, покосившись на Беара, который стоял, привалившись плечом к дверному косяку, и сердито сверкал глазами. — Твой будущ-щий муж должен быть в курсе этого знакомства.

— Пэйн Вебстер, — заявила она, глядя на него с яростью, — как только ты заснешь, я возьму тебя в охапку, погружу в твою карету и отправлю домой.

— Бес-сердечное создание! — Он усмехнулся, чувствуя, как приятно немеет тело от коньяка. — Ты никогда т-так со мной не поступишь, дорогуша. Ты слишком сильно меня любишь. — Она скрестила руки на груди, и он улыбнулся. — Сделай мне одолжение, милая Даймонд. П-поза-боться о том, чтобы мою одежду постирали и погладили, ладно? Представляешь, как удивятся мои родители, когда я притащусь домой после трехдневного к-кутежа свеженький как ог-гурчик! — Он улыбнулся и закрыл глаза, как будто наслаждаясь этой картиной. Больше он глаз не открывал. Спустя мгновение его голова свесилась на грудь, он обмяк и завалился на подлокотник дивана.

— Как же ты можешь? — пробормотала она себе под нос. — С минуты на минуту вернутся Хардвелл и Анна… — «В дверях стоит Беар Макквайд, наблюдая за происходя щим… а на моих губах еще горят его поцелуи», — докончила она мысленно.

Даймонд подняла глаза и увидела, что Беар насмешливо улыбается. Вспыхнув, она опять отвернулась к Пэйну, вне себя от возмущения и досады. Из-за этого пьяного болтуна Пэйна Вебстера она упустила момент удовольствия с Беаром Макквайдом!

— Мне надо отвести его наверх. — Она поставила пустой бокал на столик и взяла Пэйна за руку. — Если Хардвелл и Анна застанут его здесь, они будут сердиться.

— Я бы посоветовал вам посадить его на ту лошадь, на которой он сюда приехал, и отправить домой.

— Боюсь, что вы не имеете права мне советовать, — сказала девушка и, нагнувшись, забросила руку Пэйна себе на шею. Беар не шевельнулся. Тогда она собрала всю свою решимость и посмотрела ему в глаза. Она прибегла к своему обычному обещанию: — Если вы мне поможете, я вас отблагодарю.

Он выпрямился, еще сильнее сдвинув брови.

— И мне опять можно самому назначить цену? — Даймонд старалась не думать о том, что совсем недавно произошло в библиотеке, и о том пугающем чувстве потери, которое она сейчас испытывала. Она была уже по уши в обещаниях, которые не могла сдержать.

Какая разница, если их станет на одно больше?

— Хорошо. Можете назвать вашу цену. А сейчас подойдите, пожалуйста, и помогите мне.

Пока они карабкались вверх по лестнице с вялым и громоздким телом Пэйна, Беар заметил, как ловко справляется Даймонд со своей задачей: забросив руку Пэйна себе на шею, она крепко держалась за заднюю часть его брючного пояса. Такому не учат в школе светских манер для девочек.

— Как я понимаю, вы уже проделывали этот маневр раньше?

— Один или два раза, — проговорила она, отдуваясь.

— Вы позволяете мужчинам приходить к вам домой и выключаться после трехдневной пьянки? — Он тоже тяжело дышал. — Очень любезно с вашей стороны!

— Не всем мужчинам. Только ему. Пэйну нужна помощь, и я не могу…

— Сказать «нет», — закончил он за нее.

— Не могу дать от ворот поворот, когда ему плохо, — закончила она сама, глядя на него уничтожающим взглядом. — Мы с ним дружим уже… так долго, что я не могу вспомнить, сколько лет. Мы вместе росли. Его родители сотрудничали с моим отцом.

Повисло короткое напряженное молчание.

— А те люди у ворот… вы и с ними вместе росли? — Даймонд переживала чувство крайней неловкости. Он видел не только толпу бедных у ее ворот, но и возмутительное поведение Пэйна в ее доме. А впрочем, сказала она себе, что здесь такого? Она помогает людям. Почему этого надо стесняться?

— Не говорите глупостей, — сказала она.

— Глупость состоит в том, чтобы делать все, о чем вас ни попросят, — откликнулся Беар и обхватил Пэйна обеими руками, дабы удержать его от падения, пока она открывала дверь спальни.