Да на что это похоже? Как он мог упустить их? Нужен или не нужен ему этот чертов бренди, в конце концов? Он имел дела с контрабандистами едва ли не по всему побережью Англии, и ни разу ему не довелось встречать таких, которые бы без тени иронии обращались к нему «сэр». И подумать только, члены этого братства закоренелых головорезов вдруг предлагают отработать долг, вернее, недоимку, совершенно как фермеры-арендаторы!

Он ощупал новую шишку на лбу и страдальчески поморщился. Да, его провели. Эти двое никакие не контрабандисты — тут он готов был прозакладывать свое доброе имя. Но если они не были теми, кто поставлял ему товар последние два года, тогда кто они такие, черт возьми?

— Перси… — выдавил из себя запыхавшийся Гэр Дэвис, хватая товарища за рукав, когда они достигли опушки и оказались в безопасности. Перси Холл замедлил бег, они остановились и уставились на конюшню, возле дверей которой спокойно стояла лошадь, чуть видная в лунном свете. — Перси, что же нам делать? Где нам взять еще бренди? Мы даже не знаем, откуда этот бренди брался! Он же убьет нас! — Так как Перси ничего на это не сказал, то тревожный взгляд Гэра вновь переместился к дверям конюшни, и он скорбно заметил: — Конечно, я-то все одно помру…

— Ничего ты не помрешь, — отрезал Перси, сердито сдвинув брови.

— Еще как помру. Я же в могилу свалился. — Лицо у Гэра стало совсем жалким. — Ну а что мы можем поделать, Перси? У него целая банда… с пистолетами. — Он содрогнулся и потрогал свой живот. — И с ножами.

— Мы можем напугать его. Пусть думает, что у нас тоже целая банда. С ружьями. — Он повернулся, снова посмотрел на конюшню и на лошадь этого столичного гада. — Ему же в город возвращаться надо через Рауденский лес, так? А мой коттедж совсем рядом. — Квадратное лицо Перси просияло вдохновением. Он двинулся вперед, потянув Гэра за собой. — Пошли же!

Четверть часа спустя Гэр и Перси мчались во весь дух по дремучему Рауденскому лесу, рассчитывая выскочить к дороге в том месте, где она делала крутой поворот. Когда дорога наконец показалась впереди, Перси остановился и, тяжело дыша, привалился к стволу ближайшего дерева. Другая его рука сжимала древнее кремневое ружьишко. Тут подоспел и Гэр, тащивший старинный солдатский ранец, в котором были и свинец, и порох. Гэр запыхался так, что едва на ногах держался.

— Вот сюда… думаю, здесь будет… самое то, ~ сказал все еще не отдышавшийся Перси и взмахом руки указал на кусты, в которых можно было спрятаться и откуда удобно наблюдать за дорогой, залитой лунным светом. Вскоре оба приятеля были уже в кустах и, стоя на коленях, пытались зарядить ветхое ружьишко.

— А что, если он уже проехал? — прошептал Гэр с надеждой.

— Скоро появится, никуда не денется, — уверенно заявил Перси, забивая пыж. Затем он вкатил в дуло свинцовую пулю.

— Но, Перси, я ведь никогда в человека не стрелял. А ты? — Даже в бледном свете луны видно было, что лицо Гэра стало зеленоватым.

— Мы не собираемся попадать в него. — Перси сердито хмыкнул. — Мы будем стрелять мимо. Но он-то подумает, что мы хотим убить его, ну и согласится взять оставшиеся деньги да и убраться восвояси. — Перси приложил ружьишко к плечу и прикинул, глядя вдоль длинного дула.

— Надо думать, он проскачет-то мимо нас ой как быстро, — заметил Гэр слабеющим голосом. — А ты и в кролика из этого ружья сроду попасть не мог.

— Забыл, что ли? Вся суть плана в том, чтобы не попасть в него! — огрызнулся Перси, снова прицеливаясь. Вдруг он сложился пополам и схватился за живот. — О Господи!

— Что такое, Перси?

— Живот схватило… Это моя — как ее? — язва разыгралась! Придется тебе стрелять, я не могу! — И он со стоном сунул Гэру в руки ружье.

В тишине раздался приглушенный топот копыт. Всадник быстро приближался.

— Может, это не он.

— Он! Давай, Гэр, не подведи! — И Перси снова согнулся, словно бы от настоящей боли, и подпихнул ружье к плечу Гэра. — Ну же! Пора! Стреляй!

Гэр, совершенно серый с лица, дрожа всем телом, поднял старое ружьишко к плечу и навел длинное дуло на фигуру всадника, появившуюся из-за поворота и хорошо видную в лунном свете. «Пора! Стреляй!» — зазвенело вдруг у Гэра в голове, дыхание в горле перехватило, в животе все перевернулось. Сердце как бешеное прыгало у него в груди, старое кремневое ружьишко в дрожащих руках так и плясало. А фигура всадника все росла, чернея, как могучий призрак, как темная, нездешняя сила. Вот он все ближе и ближе…

— Пора, Гэр! — шепнул Перси, когда всадник поравнялся с ними. Гэр вздрогнул, сообразив, что сейчас всадник ускачет, но тут Перси заорал «Давай!» прямо ему в ухо, и Гэр напугался так, что палец его сам собой нажал на курок. Ружьишко выстрелило.

Всадник дернулся в седле, лошадь сбилась с шага, взвилась на дыбы и сбросила седока прямо на дорогу. Затем прижала уши и поскакала во весь дух. Человек остался лежать распростертым в грязи. Скоро остались только залитая лунным светом дорога, неподвижно лежащее тело на ней и глубокая тишина.

Гэр и Перси, потрясенные, сидели в кустах и ждали, сами не зная чего. Но подстреленные, ими человек все не поднимался и даже, похоже, не очнулся. Приятели переглянулись и нервно сглотнули слюну. Прошло еще несколько тревожных минут. Перси выполз из кустов посмотреть, в чем дело.

Гэр, весь покрывшись липким потом, отбросил ружьишко, будто оно жгло ему руку.

Перси толкнул распростертого на земле человека сапогом, потом присел на корточки рядом и перевернул бесчувственное тело. Он ощутил на ладони что-то влажное, и даже в свете луны можно было различить красный цвет.

— Ты застрелил его, — прохрипел Перси.

— Н-но… — Гэр поспешно подбежал к приятелю. — Я не хотел! Я нечаянно! Ружье само выстрелило. Ах, Перси, неужто он мертв?

— Почем я знаю? — Перси вскочил на ноги, в ужасе не сводя глаз со своей мокрой ладони. — Похоже, ты попал куда-то в корпус.

— Я никогда в жизни ни в кого и ни во что не попадал, Перси, жизнью клянусь!

— Ну удачный же ты выбрал момент, чтоб превратиться вдруг в меткого стрелка. — Перси скривился, встряхнул испачканную в крови руку и собрался вытереть ее о траву на обочине.

— Это все мисс Чарити и невезение, которое она приносит. — Гэр смотрел на свою жертву и читал собственное мрачное будущее в безжизненной позе здоровенного столичного гада. — Я упал в могилу, а теперь вот убил человека. Он мертв, и я умру… на виселице.

— Заткнись, Гэр. Ничего ты не умрешь, — сердито буркнул Перси, чувствовавший, что паника охватывает и его. — Мне надо подумать.

Но прежде чем Перси успел выдумать новый план, до слуха их донесся топот копыт. Звук был еще слабый, но становился все громче.

— Кто-то едет сюда! Что нам делать? — Перси посмотрел на пепельно-серое лицо приятеля, затем на тело убитого и, схватив Гэра за локоть, кинулся к кустам. — Бежать. Вот что!

Барон Салливан Пинноу, одна нога которого была обмотана повязками и неловко торчала над болтающимся стременем, выехал на залитую лунным светом дорогу, а за ним и небольшой отряд, которым он командовал. Этот воинский контингент следовал домой после вечера, проведенного в преследовании и выслеживании браконьеров, совершенно бесплодных, в лесах сэра Хью Ладдингтона. Сам-то Пинноу провел вечер более чем плодотворно: сидел в гостиной сэра Ладдингтона, положив на подушку свою поврежденную ногу, которая была предметом всеобщего сочувствия, загребал деньги за карточным столом и потягивал великолепный портвейн.

Конечно, пэрство, осложненное пустым кошельком, имеет свои недостатки, но, как успел убедиться Пинноу, недостатки эти все же не совсем перевешивают преимущества, которые сулит пэрство само по себе, когда речь идет о самом лучшем, что может предложить человеку свет. Человек, имеющий титул, пусть и без гроша за душой, покуда он выглядит сколько-нибудь прилично и имеет возможность поддерживать хотя бы видимость образа жизни, подобающего джентльмену, может рассчитывать на то, что его станут приглашать в самые престижные дома, где он сможет наслаждаться изысканными винами, интересной беседой и обществом прелестных женщин.