Никого не щадил грозный патриарх — ни бояр, ни священнослужителей. К архиереям относился надменно и не хотел называть своими братьями. Унижал и преследовал остальное духовенство. Тюрьмы были переполнены священниками, прови­нившимися перед Никоном. Он истязал даже сво­его духовного отца: держал его в подвале закован­ным в цепи, мучил голодом и побоями. К тому же владыко любил богатство и роскошь. После царя он был самым богатым человеком в России: еже­годно он получал в виде налогов более семи мил­лионов рублей (по тем временам это огромные деньги).

Вот такой человек послужил одним из поводов для раскола Православной церкви. Причины рас­кола называются разные. Приверженцы старой веры (древлеправославной) утверждают, что виной тому были приезжавшие в Москву за милостыней греки, соблазнившие сребролюбивого патриарха титулом «патриарха вселенского», а царя Алек­сея — «императора византийского». Священнослу­жители официальной Православной церкви гово­рят о том, что староверы «отходили от канонов веры, и Русская церковь требовала немедленных реформ». Не хотелось бы никого ни обвинять, ни оправдывать. Скорее всего — это была борьба за абсолютную духовную власть в стране. Впрочем, об этом судить политологам. Наша же задача зак­лючается в том, чтобы понять, когда и по каким причинам появляются в мире люди, способные тон­ко чувствовать «колебания Вселенной», трактовать их смысл и открывать людям будущее.

Давно доказано, что во времена политической и экономической нестабильности в странах появ­ляется множество пророков, пытающихся предуп­редить о грядущих катастрофах. В большинстве случаев они произносят бессвязные фразы, смысл которых можно толковать как угодно. Нечистоп­лотные люди часто пользуются этим, обращая про­рочества к собственной выгоде.

То же случилось и во время большого раскола Православной церкви, когда половина страны вста­ла на защиту протопопа Аввакума — апологета древлеправославной веры, вторая же половина под­держала царя Алексея Михайловича и патриарха Никона в их прогреческих реформах.

Тит Нилов не был единственным ясновидящим в России в то время. Однако поскольку, как видно из его биографии, он получил глубокое мистиче­ское образование, он не был ни гонителем старой веры, ни сторонником. Его христианский подвиг заключается в том, что он вступился за несправед­ливо обиженных людей. Наверное, поэтому и ос­тался исключительно в памяти народной, а не в церковных анналах.

Тит Нилов — русский Нострадамус

«Бедовик»

Родители Тита умерли, когда ему едва испол­нилось 5 или 6 лет. Сиротам в России и сегодня несладко приходится, а каково им жилось в сере­дине XVII века, можно только себе представить. По дошедшим до нас рукописям и исследованиям ис­ториков мы можем воссоздать картину жизни в русской деревне — быт наших предков, их взаимо­отношения и то, как они решали каждодневные проблемы. Если верить научным источникам, рус­ские люди искони отличались сердобольностью и не бросали на произвол судьбы детей, оставшихся без родных. Однако, поскольку жизнь была нелег­кой и хлеб насущный зарабатывали с большим тру­дом, возможности взять ребенка в семью и кормить еще один «рот» практически ни у кого не было. Поэтому в деревнях существовал такой обычай: сироте поручали пасти скот, за что он получал пищу и кров. Деревенской общиной сообща содержали сироту. Это было не очень обременительно для каждой семьи, поскольку кормить постороннего человека нужно было не чаще одного раза в неде­лю. В целом же деревне даже было выгодно содер­жать всем миром одного ребенка, а не нанимать на работу взрослого человека, которому к тому же нужно было платить деньгами, а их крестьяне практически не имели.

Жизнь сирот была безрадостной. Их жалели, но считали «беловиками» (обездоленными), то есть людьми, родившимися с плохой судьбой. По суе­вериям того времени младенец, рожденный с «не­долей», не только сам был обречен на неудачи и беды, но и приносил несчастье окружающим лю­дям. Поэтому от него старались как можно скорее избавиться — отдать в монастырь или отправить на заработки подальше от родных мест.

Несладко приходилось маленькому Титу в дет­стве. Сирота-«бедовик», лишенный родительской заботы, изгой среди односельчан, он, в доверше­ние к своей несчастливой доле, обладал еще и странным даром — распознавать воров. В рукопи­си есть упоминания, как мальчик сообщал одно­сельчанам не только, где искать пропавшую вещь, но и указывал на похитителя. Вот один из приме­ров.

В деревне стали пропадать коровы. В краже об­винили женщину, считавшуюся среди односельчан ведьмой. Для крестьянина лишиться скотины, кор­мящей всю семью, было огромным бедствием, по­этому расправы были скорыми и жестокими: вора забивали камнями до смерти или засекали розга­ми до потери памяти. Народный гнев был настоль­ко силен, что сдержать его не удавалось даже свя­щенникам.

Бедную женщину за косы вытащили из дому на улицу, и разъяренная толпа уже готова была ее растерзать. Ни слезы несчастной жертвы, ни уве­рения в непричастности к пропаже коров не по­могали. Неожиданно вмешался маленький пасту­шок Тит Нилов. Он не только рассказал, что про­павшие коровы спрятаны па заимке в соседней роще, но и показал, кто на самом деле был вором. Им оказался крестьянин, который громче всех обвинял «ведьму» и требовал самой жестокой рас­правы над нею. Селяне отправились к месту, ука­занному Титом, и действительно обнаружили там пропавший скот. Оказалось, что мужик хотел тай­ком продать коров на городской ярмарке и нажить­ся на горе земляков. Таких случаев было немало. Нетрудно догадаться, что благодарность односель­чан, особенно если учесть менталитет людей того времени, была смешана с чувством суеверного страха.

Надо заметить, что мы и сегодня с опаской от­носимся к людям, обладающим нетрадиционными способностями, а что уж говорить о «темных» взглядах наших предков. Наверняка Тита стали сторониться еще больше, чем прежде, тем более что «детективным» даром его способности не ог­раничивались. В деревне считали, что мальчик умел понимать язык животных, ведь коровы, козы, овцы ходили за ним по пятам, словно ручные со­баки.

Однажды в деревне произошел такой случай. Известный своей злобой и непокорным нравом бык сорвался с привязи и помчался по селению, раскидывая мощными рогами все, что попадалось на пути. Обуздать его никто не мог, и мужики вышли навстречу зверю с рогатинами. Быть бы быку убитым, если бы не Тит. Мальчик встал на дороге у взбесившегося животного и ласковыми словами успокоил его. Можно представить себе эту картину: хрупкий, худенький мальчик смело стоит перед огромным быком и, глядя ему в глаза, что-то тихо шепчет. Во времена, когда все необыч­ное считалось колдовством, человеку, обладающе­му столь необычными способностями, среди лю­дей места не было. И неизвестно, как сложилась бы судьба Тита, не загляни в деревню один стран­ствующий знахарь.

Ученик чародея

Чтобы описать этот период жизни Тита Нило­ва, нужно снова вернуться к истории. К середине XVII века Русь уже несколько сотен лет была хри­стианской державой. Люди искренне верили в Христа и честно исполняли все предписываемые церковью религиозные обряды. Однако недуги и хвори одолевали их так же, как и в прежние вре­мена. Более или менее квалифицированную медицинскую помощь получить можно было в мо­настырях, но для этого нужно было привезти боль­ного в обитель и заплатить приличную сумму за лечение. А откуда у крестьянина средства и время для путешествия и оплаты врачебных услуг? По­этому небогатые люди охотно прибегали к помо­щи знахарей и знахарок, хранивших секреты ле­карского мастерства со времен язычества. Таких знахарей, по языческой привычке, называли чаро­деями. Сегодня это слово у нас ассоциируется с колдовством или магией, но это не совсем верное толкование. «Чародей» происходит от слова «чара» (чаша, кубок), в которой готовились лекар­ства, то есть истинное значение этого слова «со­ставитель лекарств», или фармацевт. Безусловно, поскольку знахари являлись хранителями древней языческой мудрости, они лечили пациентов не только самодельными сборами, отварами и мазя­ми, но и использовали различные заговоры, обе­реги, талисманы и амулеты. Конечно, официаль­ная Церковь была недовольна такими людьми. Поэтому они, как правило, жили вдали от круп­ных поселений или странствовали по стране, из­лечивая недужных за небольшую плату в виде продуктов.