Мужчина резко отнял руку, не позволив сделать еще один глоток и, поставив бокал на стол, коснулся ее лица своими пальцами, заставив их глаза встретиться.

— Ты это тоже ощущаешь. — Он утверждал, не спрашивал. Она кивнула, непроизвольно, чуть поворачивая лицо, чтобы сильнее прижаться к его руке.

Абсурд. Не могла она испытывать нужду в нем, после суток знакомства. Не могла.

Но испытывала.

Глубоко вдохнув, Клод сжал пальцы в кулак, отняв ладонь от ее кожи, и отвел глаза, возвращаясь к нарезке сыра.

— Этому кресту больше восьмисот лет. — Совершенно неожиданно для нее, произнес Клод, словно и не было вовсе предыдущего мгновения. — Последнее упоминание утверждает, что он был создан…, - мужчина задумался на миг. — Одним знатным человеком…, колдуном, если верить источникам. — Усмешка появилась на его губах, когда Клод протянул Кристине бокал, в который долил вина, но теперь, предусмотрительно, поставив его на стол, не дожидаясь, пока она протянет руку. Крис вцепилась в тонкое стекло, словно в якорь, пытаясь обрести точку опоры и сосредоточиться на рассказе Клода, который, как ни странно, вызывал в ней больше, чем просто любопытство. — Это было непросто украшение.

Клод замолчал на какое-то время, словно над чем-то размышляя, и не глядя на нее, начал нарезать томаты. А потом, будто, что-то решив, одарил ожидающую продолжение рассказа Крис внимательным взглядом.

— И что же было необычного в этом кресте? — Не удержалась Кристина. Ведь так долго она искала любую информацию о своем украшении и не находила ничего.

— Он был амулетом. — Клод задумчиво смотрел на нее, словно пытаясь узнать нечто большее по реакции девушки на его слова, заглянуть внутрь нее. — В какой-то мере, он обеспечивал двухстороннюю связь. Как телефон сейчас. Образно говоря. — Мужчина усмехнулся. — С его помощью, тот, кто его носил, всегда мог связаться с тем человеком, на кого крест был настроен.

— Подожди, — она воспользовалась тем, что Клод прервался, разрезая яблоко на дольки, и попыталась уточнить. — О чем ты говоришь? Восемьсот лет…, это же двенадцатый-тринадцатый век, о какой связи или настройках, вообще, может идти речь? — В ее голосе отчетливо звучало недоверие и даже смех, но на самом деле ей не хотелось смеяться. Дрожь шла по телу, и волоски вставали дыбом от каждого его слова.

— А ты представь, что вместо привычных тебе микросхем и не вызывающих вопросов компьютерных программ, для этого использовалась магия и заклинания. Что в принципе, почти то же самое. Дело веры и наличия необходимых данных. — Клод насмешливо приподнял бровь, и, глядя ей прямо в глаза и лукаво усмехнувшись, начал раскладывать яблоки на тарелку. — Не забывай, кем называли владельца этого креста исторические источники. Колдуном. И не рядовым чародеем, а Великим Магистром Ковена.

Кристина насмешливо фыркнула и не обратила внимания на то, как на мгновение, что-то блеснуло за веселой маской Клода, не заметила напряженного взгляда, с которым он следил за ней, выискивая малейшие отражения реакции на такую информацию.

— Да. Ладно. Сделаем скидку на суеверия и средневековые взгляды. — Она посмотрела на пламя камина, раздумывая над тем, что рассказывал Клод.

Странно, но проводить вечер подобным образом оказалось неожиданно приятно. Сидеть в полумраке, разговаривая с Клодом, позволяя ему готовить ужин… — было тем, чему больше всего соответствовало ее восприятие «правильно». Не в смысле моральности их поведения этим вечером. Ей просто было комфортно сейчас. Не было никакого ощущения дисбаланса, который Кристина всегда ощущала на свиданиях. Словно этот мужчина что-то дополнил, заполнив недостающий кусочек в пазле…

Она даже вздрогнула. И встряхнувшись, попыталась вернуться в реальность. Ей стоило быть более предвзятой. Еще утром она проклинала этого мужчину, чувствуя боль, обиду и унижение от воспоминаний о том, как он обошелся с ней в том баре, а сейчас… Она напряглась. Нет, не стоило так легко доверять его очарованию.

Словно ощутив ее сомнения, Клод прервал затянувшуюся паузу, вновь увлекая Кристину рассказом.

— Не такие уж это были и суеверия, если верить все тем же записям. — Его улыбка была открытой и искренней. А вот глаза…, они не улыбались, внимательно всматриваясь. — Этого человека, в самом деле считали одним из самых могущественных магов в Европе того времени. Хотя, возможно, он просто умел искусно манипулировать людьми, теперь уже сложно что-то понять.

— Меня это не убеждает. — Кристина улыбнулась. — Но что же случилось с крестом этого мага, исходя из записей?

— Хорошо, вернемся к рассказу, — поддержал ее усмешку Клод. — Записи утверждают, что маг создал этот крест для одного человека…, для девушки, которая много для него значила. — Он сделал небольшую паузу перед этим уточнением, почти незаметную, но…

— Хотел иметь способ с ней связаться? — Поддела Кристина, вымучено улыбаясь, стараясь унять странное ощущение пустоты в районе желудка. Словно она застыла над краем пропасти, и с нездоровым, почти болезненным любопытством туда заглядывала, почти ожидая, что сорвется в следующее мгновение.

Может он ее чем-то опаивает? И в этом причина странных и непонятных ощущений и ассоциаций? Да нет, вряд ли, Клод пил то же самое вино. Сомнительно, чтобы он что-то подмешал в него. Да и для чего? Чтобы что-то от нее получить, ему было достаточно просто быть тем, кем он был. Боже, она становится невротиком.

Кристина отпила из бокала, больше, чем в предыдущие разы. Будто в попытке убедить себя, что все в порядке, и никакого странного ощущения тоски и безнадежности, словно неуловимого обрывка воспоминания о старом сне, не появляются у нее внутри от каждого нового слова в его рассказе.

— Не думаю. Скорей всего, он хотел защитить ее. Знать, что она всегда сможет позвать его, если ей будет грозить опасность. Возможно, ему или ей угрожали, но нам не узнать правды, верно? — Клод чуть нахмурился, словно не был в этом уверен. — Впрочем, это только мои догадки, а записи умалчивают о причинах такого подарка…, - Клод в свою очередь отпил вина. — Однако, — он замолчал, отвернувшись, чтобы взять еще одну тарелку, и поставил ее на стол. А Кристина не могла набрать воздуха в легкие, сведенные спазмом, не понимая, отчего, то, что она почти догадывается об окончании этой истории, вызывает в ней такую панику… — Так или иначе, через несколько недель они оба погибли. Некоторые источники утверждают, что всему виной было предательство. Правда, не уточняют, кто и кого предал. Крест, и еще несколько их вещей, так и не были найдены.

Кристина едва заставила себя проглотить вино, которое так необдуманно набрала в рот. Оно показалось ей кисло-горьким, разъедающим внутренности. И ей стало больно, по-настоящему больно от этого рассказа.

И странные картины, в который раз за этот вечер вспыхнули в сознании, наполняя душу отчаянием и страхом. Да что же с ней творится, Господи?!

— Вот такая история. — Голос Клода вернул ее к реальности, заставив Крис вздрогнуть.

— Печально. — Она отвела глаза, не желая показывать, что этот рассказа настолько ее затронул. Ей не хотелось чересчур открываться. Все, что происходило, и так, было слишком стремительным. Слишком странным. — А ты так много знаешь об этом…?

— Я имел к этой истории некоторый интерес, — Клод взял со стола еще одно яблоко, но не спешил разрезать его. — Можно сказать, что в определенном смысле, род моей деятельности был связан с этим. — Мужчина произнес это, будто мимоходом.

Она не поняла его замечания, и просто пропустила это мимо ушей. Как-то странно они, вообще, разговаривали, совершенно не о том, о чем Кристина могла бы ожидать.

— Но причем тут мое украшение? С чего ты решил, что это тот самый крест?

— Этот крест был единственным в своем роде, — Клод разрезал яблоко на половину, совершенно не глядя на нож, а наблюдая за чем-то позади нее, словно задумавшись… или не желая встречаться с ней глазами. — Поэтому я изучил все, что имело к нему отношение, и все имеющиеся рисунки, чтобы узнать отличительные признаки.