Однако другая часть мага, с каждым новым сном, с каждым видением, приобретала все больше веса в его разуме, становилась все сильнее, не просто убеждая, требуя от Магистра послать все к черту, и просто поверить в то, что это не могло быть обманом.

Слишком ярко, слишком правдиво. Слишком по-настоящему.

Не чересчур ли «слишком» было в этом всем убеждении? Клода это мало волновало.

За три часа его люди собрали всю доступную информацию по тем данным, которые он им смог предоставить.

Единственной девушкой на том треклятом вечере, которая отвечала его описанию, была редактор модного журнала «для современных и стильных женщин». Они узнали всю ее биографию. Изучили так досконально, как это было возможно, удивляясь тому, что она никогда не попадала в поле их внимания, пусть сила девушки и была минимальной.

Нигде не замечена, ни разу не контактировала, ни с Ковеном, ни с Орденом. Так, словно ее вообще, до этого не существовало.

Но она существовала, у него на руках имелись все ее данные, с рождения и до вчерашнего вечера. Незнание об этой женщине было упущением в работе Ковена.

И он был тем, кто собирался это исправить.

Вполне вероятно, что вначале стоило послать кого-то другого. Возможно, это было бы куда разумнее. Но сама мысль о другом мужчине, приближающемся к Кристине, заставляла Клода сжимать зубы, ощущая, как покалывает пальцы в приливе силы. И он не мог найти этому никакого, даже самого никудышного объяснения.

Вот, дерьмо! Похоже, в его разуме здравая часть не преобладала. И Верховный Магистр отдал бы многое, чтобы выяснить причину настолько безмозглого своего поведения.

А значит, ему стоило самому пойти на встречу.

Да и не особо хотелось посвящать еще кого-то во все то, что с ним происходило в последнее время. Клод никому не доверял настолько, чтобы поделиться чем-то, подозрительно напоминающим слабость.

Именно он должен был узнать, что Кристина знала о тех видениях, которые преследовали мага, и насколько, вообще, была посвящена в то, что обладала силой.

Было ли это мотивом или оправданием? Честно говоря, на тот момент это мало волновало Клода.

Он отправился в эту редакцию, по указанному подчиненными адресу, прямо из бара, даже не заехав домой, чтоб переодеться или побриться.

Желание разобраться в происходящем с неимоверной силой притягивало Магистра, не позволяя отвлекаться на подобные незначительные детали.

Но стоило ему оказаться в одной с ней комнате, как всякая здравость в поведении мага просто-напросто улетучилась.

Глубоко вздохнув, понимая, что мало в чем продвинулся в выяснении причин поступков и поведения Крис до этого момента, Клод осторожно приподнялся на руках, дав ей больше пространства для дыхания. При этом, борясь с собой за каждый сантиметр между ними, который выделял для Кристины.

Ему хотелось прижать ее еще ближе, еще сильнее. Что было полнейшим абсурдом, а потому исключалось.

Кристина прерывисто вздохнула, начиная понемногу возвращаться в реальность. И маг, с удивлением понял, что ему нравилась мысль о том, что это именно он был повинен в такой ее удовлетворенной потерянности.

Надо было отступить. Иначе, им вообще не удастся поговорить в ближайшее время. Так как, видя перед собой такую картину распростертой на столе девушки, все, о чем он мог думать, сводилось к примитивному желанию иметь ее снова и снова. Он выпрямился, поправляя одежду. С чувством мужского удовлетворения, наблюдая за тем, как сложно Крис понять, что ее окружает. — Нам, все же, надо поговорить, детка. — Ленивая довольная усмешка растягивала его губы, как бы он не сопротивлялся. Не удержавшись, он протянул руку, чтобы помочь ей подняться.

Она приняла помощь.

— Если разговор будет подобен ночному, лучше сразу убирайся. — Очевидно, он вчера преподнес ей шикарный урок по недоверию к окружающим вообще, и к нему в частности. Клод не смог бы упрекнуть Кристину в таком отношении. Однако, то, что едва придя в себя, она начала жалеть о случившемся… его раздражало. Вызывало негодование, так было бы точнее. Он опустил это, отодвигая туда же, куда заталкивал и все свои идиотские идеи в последнее время.

— Я серьезно прошу тебя о разговоре, Кристина. — Он понизил голос, глядя ей в глаза. И чуть усмехнулся, испытывая удовлетворение от того, что девушка не могла скрыть своей реакции на его голос, и все его внимание, обращенное только к ней, вздрагивая, и замирая под этим взглядом, с трудом вспоминая о том, что стоит вздохнуть.

— Признаю, что вчера повел себя ужасно. — Он склонил голову, разводя руками, словно принося ей извинения.

На самом деле, наслаждаясь видом того, как она, растрепанная и взъерошенная его руками, прятала глаза, пытаясь не поддаться очарованию мага. Это было волшебное зрелище. И совершенно бесполезное с ее стороны занятие.

Клод умел добиваться всего, чего ему желалось. Тем более, когда желание было столь неистовым.

— Это было не просто ужасно. — Произнесла Крис, не поднимая на него глаз, усевшись на столешницу своей, забирающий львиную долю его внимания, голой попкой, пытаясь застегнуть блузку трясущимися руками.

Забыв о бюстгальтере, который он где-то между окном и этим столом стянул с ее грудей, так, что опущенные чашечки подпирали грудь девушки снизу, заставляя их задорно торчать, маня, приковывая внимание мага к соскам, темнеющим сквозь тонкий слой опалесцирующей ткани ее рубашки. Заставляя его рот увлажняться в желании втянуть их в себя. Он перевел взгляд, ища нейтральную территорию для стабилизации своего сознания. И уперся глазами в кружево чулков, которые все еще оставались на ней.

Иисусе! Эта женщина была чистым, селекционным испытанием для Магистра.

— Такого, никакая уважающая себя женщина, не прощает. — Она все еще пыталась привести себя в порядок. И с каждым произнесенным словом, в голосе Крис все явственнее слышалось злость и раздражение, которое приходило к ней с пониманием, что ее только что поимели на столе в ее же кабинете, да еще, и тот, кто вчера так бессовестно с ней обошелся. И, наверняка, ее также злило то, что она тонула в удовольствии каждую секунду их близости…

Он не был самодовольным. Ни капли.

Скорее, настолько поглощен открывающимся перед ним видом, что, вновь забывая о цели своего визита, просто пялился на нее, начиная снова твердеть от желания.

С этим дурдомом пора было заканчивать. Без шуток. Если не мозг руководит поступками мага, тогда начинаются неприятности. В случае Верховного Магистра, это сулило не просто мелкие проблемы, а катастрофы глобального масштаба. Нечто, сравнимое с землетрясением восьми-десяти балов.

«Иисусе, да приди же в себя, придурок!»

Клод с силой сжал кулаки и вспомнил про себя все известные ему ругательства.

И отчего его отнюдь не удивила вся тщетность таких попыток?

— Я повел себя отвратительно. — Он наклонил голову, заставляя себя смотреть куда-либо, помимо ее тела. — Но то, что только что произошло между нами, лишь подчеркивает необходимость разговора, Кристина. Ты же не будешь отрицать, что тебя безумно ко мне тянет? — Клод вздернул бровь, сосредотачиваясь лишь на ее глазах и щеках, с проступающим румянцем. — И сны, о которых ты упоминала, детка…?

Маг замолк на полуслове, позволив своей догадке повиснуть в воздухе.

Девушка смутилась, вскочив со стола, и отошла в сторону, с шумом вдохнув. Кажется, что-то пробормотав сквозь зубы.

Против воли, усмешка растянула губы Клода. Но он тут же замер, натолкнувшись взглядом на украшение, которое Крис забыла на деревянной поверхности, посреди помятых бумаг и разворошенной ими канцелярии.

Ощущая, как каменеют мышцы его лица, маг напрягся, словно глядя в лицо врага, и протянул руку, поднимая золотой крест. Надо было быть слепым, чтобы не узнать это украшение.

— Знаешь, не таких извинений ждет девушка, после такого оскорбления. Каким бы классным сексом оно не сопровождалось… — Кристина повернулась, подчеркивая свое возмущение резкими взмахами руками, и остановилась, увидев, насколько сосредоточен был Клод на крестике. Он просто не мог оторвать взгляда от этого знака. — Клод?