— Ерунда это все, — заметила она, и Джеффри уже не знал, кому верить: Лене или Чаку. Всего пару дней назад выбор был очевиден, а теперь он терялся в догадках.

— Сядь, Лена, и послушай. Тебе известно, что Итан условно-досрочно освобожденный?

— Ну и что? — Она скрестила руки на груди.

Джеффри оставалось лишь безмолвно смотреть на нее в надежде, что его молчание заставит ее вернуться к здравому смыслу.

— Это все? — спросила Лена.

— Твой приятель в Коннектикуте до полусмерти избил девушку, — сообщил ей Джеффри. — Кстати, как твой фингал?

Она прикоснулась к лицу.

— Ну, Лена!

Если она и была поражена полученной информацией, то быстро оправилась.

— Я не стану предъявлять полиции никаких обвинений, если именно это тебя интересует. Бывают всякие случайности.

— Может, и нападение на Тессу тоже случайно?

— Может быть. — Она пожала плечами.

— А может быть, кому-то не понравилось, что белая девушка носит ребенка от черного? — Она на это никак не отреагировала. — Может, кому-то не понравилась парочка юных евреев, проживающих в кампусе?

— Парочка?

— Лена, не ври мне! Я же знаю, что тебе все известно про Элен Шаффер. — Он постучал пальцем по папке. — Лучше расскажи про своего бойфренда.

Лена выпрямилась.

— Итан здесь никаким боком, и ты это знаешь.

— Неужели? Тогда позволь мне рассказать, что я знаю. — Он начал загибать пальцы. — Я знаю, что ты была в квартире Энди Розена, недавно или давно, и я знаю, что ты соврала, когда тебя спросили об этом. Я знаю, что Энди Розен и Элен Шаффер мертвы, и еще я знаю, что обе эти смерти обставлены так, чтобы выглядели как самоубийства.

Джеффри сделал паузу в надежде хоть что-нибудь от нее услышать, но она молчала, и он продолжил:

— Я знаю, что на Тессу Линтон напал мужчина — высокий и худощавый, с коротко стриженными волосами, не имеющий алиби на вторую половину дня в воскресенье…

— Я видела его, — перебила она. — Это был не Итан. Тот парень выше и крупнее.

— Да ну? А вот описание, которое дал Мэтт, несколько отличается от твоего. Странно, правда?

— Ерунда. Итан тут ни при чем.

— Лена, сложи два и два.

Она моментально обнаружила в этой версии тот же пробел, к которому Сара не переставала возвращаться вчера вечером.

— Ты считаешь, что некто инсценировал самоубийство Розена, а потом просто болтался поблизости, рассчитывая, что туда придет пописать Тесса Линтон и у него появится возможность ее зарезать? Да чушь это гребаная! — Она помолчала, собираясь с мыслями. — И кому вообще, на хрен, известно, кто такая Тесса Линтон и что она трахается с черным парнем? Вот я, черт побери, понятия не имела! Думаешь, хоть кого-то в кампусе интересует, чем занимается какой-то траханый водопроводчик?! — Она прищурилась, глядя на него. — Время только зря теряем. Ни фига у тебя нет!

— Еще я знаю, что ты слишком много пьешь. — Он видел, как она напряглась. — А теперь у тебя еще бывают обмороки. Может, ты что-то просто пропустила?

— Я уже говорила тебе, что не была знакома с Энди Розеном, — стояла она на своем.

— Тогда почему ты так удивилась там, на холме, когда я назвал его имя?

— Я такого не помню.

— А я помню, — сказал он, засовывая лабораторный отчет в карман.

— А что Чак?

Джеффри откинулся назад, открыто глядя на нее и гадая, не слишком ли много она пьет и не началось ли у нее размягчение мозгов.

— Чак был с тобой в то утро, когда мы нашли Энди Розена, так?

Она сдержанно кивнула и опустила голову, чтобы он не мог прочитать выражение ее лица.

И он буквально попел ее дальше — так обычно разговаривают с недоумками:

— А потом он был возле Энди, когда напали на Тессу. — Он помолчал. — Если, конечно, не предположить, что он вдруг отрастил себе крылья и полетел за ней, а потом прилетел назад, когда все было кончено.

Лена бросила на него взгляд, и Джеффри понял, что она, должно быть, сейчас в отчаянном положении и готова ухватиться за любую соломинку. И конечно, отчаяние проистекает от страха. Она что-то скрывает, и Джеффри казалось, ему известно, что именно.

Он перевернул папку и раскрыл перед ней.

— Итан говорил с тобой об этом?

Лена поколебалась, но в конце концов любопытство пересилило. Джеффри смотрел, как она читает досье со всеми подробностями об арестах Итана. Читала она, конечно, по диагонали — просматривала текст, быстро пролистывая страницы с данными о гнусном прошлом Итана.

Дождавшись, когда она закончит, он сказал:

— Его отец вроде как пропагандировал превосходство белой расы.

Она кивнула в сторону досье:

— Тут говорится, что он проповедник.

— Проповедниками были и Чарлз Мэнсон, и Дэвид Кореш, и Джим Джоунс [9], — заметил Джеффри.

— Ну, я не знаю…

— Итан вырос в этой среде, Лена. Его воспитали в ненависти.

Лена откинулась на спинку стула и снова скрестила руки на груди. Джеффри внимательно наблюдал за ней, гадая, стало ли все сказанное для нее новостью или же Уайт опередил его, а заодно и придал всей истории нужный ему акцент.

— Уже в семнадцатилетнем возрасте он был арестован за нападение и нанесение тяжких телесных повреждений, — сказал Джеффри.

— Но его оправдали.

— Только потому, что девушку хорошо напугали и она не стала свидетельствовать против него.

Она махнула рукой в сторону папки:

— Но ведь осужден-то он был за подделку чеков в Коннектикуте. Подумаешь, великое дело! И его условно-досрочно освободили.

Джеффри помолчал, не отрывая от нее взгляда, потом продолжил:

— Четыре года назад была убита девушка, и на месте преступления обнаружили следы шин его грузовичка, что дает основание считать его одним из подозреваемых.

— Как меня сейчас? — с вызовом спросила Лена; слова ее прямо-таки сочились сарказмом.

Джеффри не счел нужным ответить.

— Девушка была изнасилована, а потом убита. Сперма, обнаруженная во влагалище и в заднем проходе, свидетельствовала, что ее насиловали по меньшей мере шестеро, после чего забили до смерти. — Он помолчал. — Только представь, Лена, шестеро!..

Она ответила ему пустым взглядом.

— И там был грузовик Итана.

Лена пожала плечами, но он понял, что се самообладание уже дало трещину.

— Вот на этом его и заловили. Экспертиза доказала полную идентичность следов и рисунка протекторов его грузовичка. Уайт тут же был арестован. — Он постучал пальцем по папке. — И знаешь, как он выкрутился? Просто взял и заложил всех своих приятелей, чтобы спасти собственную задницу, и, как любой другой траханый стукач, признал, что да, был там, к девушке не прикасался. К тому же поклялся при этом на целой стопке Библий.

Она молчала, тупо уставившись в одну точку.

— Думаешь, пока остальные трахали ее по очереди, он просто сидел в своем грузовичке? Или, может, дожидался своей очереди и помогал остальным прижимать ее к земле, чтобы никого не оцарапала? Может, держал за ноги, пока очередной нелюдь удовлетворял свою похоть, или зажимал рукой рот, чтобы не кричала?

Лена не издала ни звука.

— Ну хорошо, сделаем ему уступку — предположим, что все было так, как он говорил. Скажем, он действительно сидел в грузовичке. Сидел и наблюдал, как остальные над ней издеваются. Может, ему и этого было достаточно, чтобы словить кайф, — смотреть, как остальные ее бьют и насилуют, зная, что она совершенно беспомощна и что он мог бы ее спасти, если бы захотел.

Она снова принялась ковырять ранку, а Джеффри смотрел ей прямо в глаза, стараясь не замечать рук.

— Шестеро парней, Лена, — продолжал он. — Они издевались над ней долго, а твой бойфренд между тем сидел в грузовичке и смотрел — если, конечно, все было именно так. А потом они забили ее до смерти. Черт побери, я даже не знаю зачем — к тому времени как они закончили ее трахать, она уже истекала кровью.

Прикусив губу, Лена смотрела на свои руки, но крови, казалось, даже не замечала.