Интересно, что чувствовал отец, вступив в борьбу с дедом, — тоже испуг и лихорадочное возбуждение, как она сейчас? Странно, но отец, которого она никогда в жизни не видела, казался ей сейчас гораздо более близким, чем дед, — быть может, потому, что поступок отца был ей по-человечески понятен, а упрямое жестокосердие деда — нет…

Едва переведя дух, Викки схватилась за медную трубку телефона, стоявшего около ее кровати, и, едва телефонистка заговорила, быстро назвала номер домашнего телефона Дарси.

Через минуту в трубке прошелестел знакомый голос:

— Алло! Дарси слушает!

— Это Викки. Я передумала. Это отличная идея — насчет кино и твоих дружков.

Поначалу упоения собственной дерзостью, когда она убедила родителей Дарси, что они с Дарси умрут, если не посмотрят «Призрак оперы», хватило, чтобы приглушить в душе ощущение тревоги. Впервые она по-настоящему усомнилась в том, что поступает правильно, когда Дарси объявила:

— Кашемировый пиджачок и серая юбка из шотландки ну совершенно никуда не годятся! Ты в этом такая унылая и скучная! Да, я понимаю, что этот пиджак стоит целое состояние, — но мы же собираемся встречаться не с какими-то там школьниками, учти это, — Дарси, блеснув глазами, хихикнула, и Викки выражение ее лица очень не понравилось. — Погоди, скоро увидишь Мэтта, тогда все поймешь. Я от него просто без ума!

Подавив в себе растущее сомнение, Викки уступила Дарси и через полчаса, перемеряв несколько платьев подруги, облачилась в наряд из голубого, как лед, шелка. Но поскольку она была выше Дарси на несколько дюймов [2], юбка оказалась для нее слишком короткой; кроме того, Викки смущало большое декольте. Дарси, сама нарядившаяся в платье-тунику с оборками и огромными подкладными плечами, заверила, что Викки выглядит просто потрясно, и той пришлось проглотить свою неуверенность и ответить притворно-веселым комплиментом.

Дорога из фешенебельного пригорода Бостона до улочки, где Дарси остановила отцовский «кадиллак-седан», заняла каких-нибудь полчаса, но для Викки это стало перелетом на другую планету. По обе стороны улицы тянулись трехэтажные здания кинотеатров, какие-то мрачные склады и ночные клубы. Огни рекламы возвещали, что «здесь вы сможете найти девочек, девочек, девочек!» Отовсюду, в том числе из полуоткрытых дверей кафе, где, по словам Дарси, было назначено свидание, неслась музыка — грохочущая, хриплая, возбуждающая.

— Ты же говорила, что мы должны встретиться в кинотеатре, — напомнила перепуганная Викки.

— Боже, Викки, до чего же ты наивная! Разве мы в кино собирались? Все это дымовая завеса, чтобы сбить со следа предков. Ну же, не будь такой занудой! Тебе понравится приятель Мэтта, вот увидишь, он парень вполне приличный.

Слегка ошарашенная Викки проследовала за подругой в шум и гам ночного кафе. Там оказалось темно, накурено и пахло кислым несвежим пивом. Викки закашлялась, но Дарси уже тащила ее вдоль длинной стойки куда-то в угол. Сначала Викки показалось, что в зале сидят одни только мужчины, большей частью в военной форме, и все они обернулись, чтобы разглядеть вошедших девушек. Когда глаза привыкли к полутьме, Викки заметила нескольких женщин — все они сидели в обнимку с кавалерами.

Не спрашивая согласия Викки, Дарси заказала у пухлой официантки два пива. Викки, подчинившись, сделала вид, что пригубила напиток, хотя с большим удовольствием выпила бы коку. Дарси как заведенная молола какую-то чепуху, не отрывая глаз от двери, и через несколько минут ее лицо засияло радостной улыбкой. Викки подняла голову и увидела, что в зал вошли двое мужчин.

— Тот, что высокий, — мой, — шепотом предупредила Дарси.

Одного взгляда на второго мужчину хватило, чтобы понять: Викки совершила непростительную ошибку, поддавшись на уговоры подружки. Мало того, что он совершенно не соответствовал описанию Дарси, — он показался Викки чуть ли не пожилым. Даже Дарси скривила губы и вполголоса извинилась: Мэтт, по ее словам, взял с собой кого-то другого.

— Но внешность сама по себе еще ни о чем не говорит, — поспешила прошептать она и за отсутствием других аргументов пожала плечами.

Мэтт Викки тоже не понравился. Его можно было бы назвать даже красивым, несмотря на излишнюю угрюмость, но взгляд, которым он окинул Викки, показался ей просто бесстыдным. А когда он уселся и начал сыпать скабрезными шуточками, Викки захотелось немедленно, сейчас же оказаться дома в теплой постели. Ужин был под стать всему остальному и состоял из сероватого ростбифа с горкой водянистого пюре, политого подобием мясной подливы. Ко всему прочему пища была жирной и пересоленной, и Викки тут же ощутила во рту противный клейкий привкус.

Чем дальше, тем больше эта авантюра казалась ей просто катастрофой. Ее кавалер — Оуэн Самфинг — молчал не менее упорно, чем она сама, но при этом не сводил с Викки глаз, так что в конце концов она смотрела либо в тарелку, либо на подругу, не умолкавшую ни на минуту. Лицо Дарси стало пунцовым, и Викки поняла вдруг, что этот мерзкий Мэтт вовсю ласкает ее школьную подругу под столом. После этого Викки перестала даже притворяться, что ест, и, оцепенев, молилась про себя о том, чтобы этот ужасный вечер наконец закончился.

— Ну, чем займемся теперь? — спросил Мэтт, когда ужин был съеден. — Куда пойдем? Может быть, ко мне, в «Шэдоу бокс»? — Он ухмыльнулся, не сводя глаз с декольте Викки. — Дарси тебе рассказывала, как мы повстречались? Я работаю вышибалой в «Шэдоу бокс», одном из местных кинотеатров. У Дарси возникла небольшая проблема с парнем, который ее привел, я вмешался и вышвырнул этого типа. С тех пор мы с Дарси не разлей вода.

Дарси подтвердила это смешком. Викки смех подруги всегда казался заразительным; сейчас же он действовал ей на нервы.

— А у меня другое предложение! — объявила Дарси. — Поедем на ярмарку — там разные аттракционы, покатаемся на карусели или еще на чем-нибудь.

Мужчины обменялись взглядами: Оуэн пожал плечами и Мэтт согласился:

— Идет. Поехали!

Поскольку Викки никто ни о чем не спрашивал, она молча проглотила принятое остальными решение. По крайней мере, на ярмарке ей не придется танцевать с Оуэном; кроме того, там много людей, так что при случае можно позвать на помощь. А потом надо будет улучить момент и, сославшись на головную боль, заставить Дарси уехать домой пораньше.

Уже при подъезде к воротам с горящими буквами «Большое южное шоу» стало ясно, что веселье там в самом разгаре. Оглушительная музыка не затихала ни на минуту, пронзительно визжали пассажиры на американских горках, шипел выпускаемый воздух — и металлические кабинки другого аттракциона начинали бешено вертеться вверх и в стороны, ревели мотоциклы внутри большого шара с претенциозной надписью «Стена смерти», и все это смешивалось с радостными воплями тех, кто катался на каруселях, с выкриками лотошников, предлагавших наперебой свои нехитрые товары.

Всюду витали запахи черствых кукурузных палочек, горячего жира и жженого сахара, приторно сладкий аромат ирисок — Викки снова замутило. Она еще пыталась изображать из себя «своего парня», но ей уже начинало казаться, что она видит какой-то кошмарный сон и никак ни может проснуться.

— Ха, «туннель любви»! — воскликнул Мэтт, стиснув локоть Дарси. — Как тебе это, крошка? Прошвырнемся разочек?

— Я тоже «за», — подал голос Оуэн, пристально глядя в лицо Викки. — Полагаю, это веселая штука.

Викки передернуло от одной мысли, что ей придется сидеть в темноте рука об руку с этим омерзительным типом.

— Боюсь, не смогу составить вам компанию. У меня от аттракционов начинает кружиться голова, — солгала она. — И вообще, я себя чувствую неважно. Наверное, все дело в ростбифе. У него был такой странный вкус.

— Боже, Викки, неужели и здесь ты не можешь обойтись без своих аристократических штучек? — надувшись, сказала Дарси. — Ты хочешь все испортить, так что ли?