"Не стоит. Теперь, я должен идти работать. Но в следующий раз, когда вы девочки захотите снять видео… позвоните мне. Я слышал, что звук на кассете был ужасен". – Блондинка замахнулась на него, и он отскочил от нее подальше, а затем и вовсе отправился по своим делам.

Эрин встала и посмотрела ему вслед. Через несколько минут дверь снова открылась. Все это время она терпеливо ожидала под дверью с горящим от смущения лицом и глубоко засунутыми руками в карманы. Она подняла глаза на бледное, осунувшееся лицо своей возлюбленной и в то же мгновение темноволосая женщина оказалась у нее в руках. Синтия скромно держалась рядом.

"Я так волновалась", – пробормотала Эрин в плечо любимой.

"Почему ты сделала это? " – спросила Адамс, разделяясь. – "Пленки… твои коллеги…я не знала, что они будут такими откровенными… "

"Я не знала", – призналась Эрин. – "У меня не было шанса просмотреть их, они не позволили мне".

"О, мой Бог", – простонала Адамс, внезапно рассердившись. – "Синтия… " – начала она, готовая придушить своего адвоката.

"Это – не ее ошибка", – вступилась за женщину Эрин. Втроем они направились к выходу из здания. – "Я дала ей зеленый свет, и сказала, чтобы она делала то, что считает нужным, и не смотрела ни на что".

"А ты случайно не сошла с ума? " – спросила Адамс, которая видела пленки. Если бы данная ситуация была немного… другой, горячие сцены, записанные на пленку в водоеме и бассейне определенно завели бы ее.

"Думаю, что это вполне возможно", – ответила Эрин, немного нервно рассмеявшись.

– "Записи так плохи? "

Адамс положила руку на плечи молодого детектива и притянула ее ближе.

"Давай только скажем, что ты – чертовски отзывчивый возлюбленный, Эрин Маккензи".

"Замечательно", – ответила Эрин, чувствуя, как от смущения снова вспыхнул румянец на ее щеках.

"Я так сожалею", – попыталась извиниться Адамс, чувствуя себя невероятно виноватой во всей этой ситуации. Они, наконец, вышли на улицу и, хотя вечерний воздух был теплым, Адамс все равно поежилась, когда подумала о том, сколько страданий пришлось вынести Эрин во время этого тяжелого испытания.

"Не надо", – сказала блондинка, поднимая глаза. – "По крайней мере, пленки помогли освободить тебя, это – главное".

"Ты – невероятна, ты знаешь это? " – спросила темноволосая женщина, открывая дверцу машины Эрин для нее. – "Пожертвовать собой из-за меня".

"Я… " – начала Эрин, но тут же осеклась.

"Что? " – осторожно поинтересовалась Адамс, беря ее лицо в руки.

"Я люблю тебя", – тихо призналась Эрин, окунаясь в ярко синие водоемы глаз любимой.

Темноволосая женщина выслушала признание, внимательно рассматривая зеленые глаза. Ее сердце чуть не разорвалось от наполнившего его света и тепла. Она наклонилась и медленно с невыразимой нежностью поцеловала губы Эрин. И когда поцелуй прервался, она снова вернулась к притягательной зелени глаз напротив.

"Я люблю тебя тоже".

Эндерсон стояла рядом с Синклер и просматривала одну из кассет. Ту самую, которая послужила алиби для Адамс и Мак. Место на заднем дворе. Камеры снаружи были преднамеренно повреждены, лишив их любой записанной на пленку информации с внешней стороны дома. А теперь, оставшись одни вместе с Синклер в зале заседаний отдела, они еще раз просматривали горячую ленту в тишине.

"Ладно, и что ты думаешь? " – спросила Синклер, шагнув вперед и нажав на паузу.

Изображение Мак, достигающей кульминации рядом с темноволосой женщиной в небольшом водоеме, замерло на экране.

"Боже, я не знаю". – Эндерсон должна была признать, что неважно чувствовала себя от сцен увиденных на телевизионном экране. Она не знала, от чего ее больше тошнило, от невероятно страстного способа, которым эти двое занимались любовью или того факта, что она стоит здесь и наблюдает за этим, вторгаясь в личную жизнь двух близких ей людей. Одна из которых была ее прежней любовницей, а другая – другом.

"Я надеялась, что ты прояснишь мне кое-что. Раз лично знаешь обеих". – Синклер извлекла кассету и засунула ее назад в коробку.

Эндерсон стояла в тишине, сглотнув подступившую к горлу горечь.

"Ну же? " – спросила Синклер. – "Ты думаешь, что они были близки все время? "

"Я не знаю", – кратко ответила Патрисия. – "Единственное предположение, которое я могу сделать из этой пленки – то, что Адамс и Мак были дома, когда начался пожар. Они были дома, и занимались любовью. Что, черт возьми, еще я могу понять из этого? "

Синклер уставилась на писательницу, слегка разинув рот.

"Я сожалею", – произнесла она. – "Помнится, что ты говорила, что очень хорошо знаешь обеих. Одну из них очень близко. Я думала… "

"Да, знаю. Но ты думала неправильно", – огрызнулась Патрисия, не разрешив ей закончить. – "Ты хочешь правду… я скажу тебе правду. Я не люблю Адамс. Зная ее довольно близко, я думала, что она – сволочь. Но не это важно. Я никогда бы не поверила, что Элизабет Адамс приведет к себе домой любовницу. По крайней мере, не на одну ночь. Я также никогда бы не поверила, что она заботится о ком-либо другом, кроме себя. И не говоря уже о нежности, с которой она занимается любовью с Мак на этой пленке, я никогда бы не поверила в это!" – Она замолчала, переводя дыхание, а затем снова посмотрела на темный телевизионный экран. – "Что-то происходит между ними. Адамс изменилась". – Она оглянулась на Одри и продолжила: – " Но если ты даже на секунду допускаешь, что это каким-либо способом доказывает, что эта женщина – убийца или поджигатель, который пытался убить не родившегося ребенка, то ты ошибаешься. Самое большее, что у тебя есть, так это очень интимная, очень личная интерлюдия между двумя женщинами, которые очевидно интересуются друг другом".

Синклер стояла и наблюдала за Эндерсон, все еще держа в руках кассету.

"Хорошо", – наконец согласилась она. – "Спасибо".

"Не стоит благодарности. Теперь окажи мне любезность. Удостоверься, чтобы кассету подальше спрятали. По крайней мере, отдел должен проявить уважение к личным секретам Мак".

"Хорошо", – ответила Синклер, наблюдая, как Эндерсон взяла себя в руки после всплеска нахлынувших на нее эмоций.

"Есть кое-что еще, что я хочу, чтобы ты сделала для меня".

Синклер засунула руку в карман. "Выкладывай".

"Я хочу встретиться с тем, кто поставляет тебе информацию".

"Нет, " – запнувшись, произнесла Синклер.

"Почему нет? " – надавила на нового детектива Эндерсон, желая покончить с этим раз и навсегда.

"Потому что она – в бегах", – прозвучало в ответ.

"Почему? "

"Потому что Адамс пыталась ее убить". – Синклер тут же опустила глаза, очевидно, сообщив больше, чем первоначально хотела.

"Разве это не Кристен Рис? " – продолжала подталкивать ее Эндерсон, убежденная, что только что расколола красивого детектива.

"Я не могу сказать", – справилась с собой Синклер, поднимая взгляд.

"Ты уже сделала это". – Эндерсон целеустремленно направилась к двери.

"Куда ты идешь? " – спросила Синклер.

"Наведаюсь в Алабаму", – ответила та, оглянувшись через плечо.

"В Алабаму? "

"Я собираюсь найти то, что скрывают Адамс и Мак".

"Откуда ты знаешь, что они скрывают что-то? "

"Я знаю их обеих, помнишь? Кроме того… если ты не хочешь поделиться своим источником, у меня нет другого выбора, кроме как пойти и произвести свое собственное небольшое расследование".