Этан долго смотрел на меня, и в его взгляде я видела разочарование. И оно тревожило меня больше, чем я могла признаться самой себе.

Наконец он сложил кончики пальцев и немного наклонился:

— Возможно, я сделал ошибку. Дому Кадогана позволено создавать двенадцать новых вампиров в год. Это означает, что ты — одна двенадцатая часть нашего пополнения. Как ты думаешь, ты достойна этой роли? Сумеешь ли ты в полной мере отплатить Дому за эти хлопоты? Или мне надо было наделить новой жизнью кого-то другого?

Я молчала, и помимо моей воли в сознание проникало понимание, какой ценный дар я получила. Не сводя глаз с Этана, я опустилась в кресло.

Этан кивнул:

— Я надеялся, что смогу с этим справиться. Теперь, когда твои возражения по поводу превращения должным образом рассмотрены, может, двинемся дальше? Я не хочу, чтобы между нами оставалось недопонимание, даже если ты решила считать меня своим смертельным врагом. Он вызывающе поднял брови, но я не стала ничего отрицать.

— Должным образом рассмотрены? — переспросила я после недолгой паузы.

Этан понимающе улыбнулся:

— Рассмотрены и урегулированы в присутствии свидетеля. — Его взгляд переместился в дальний угол, и Этан с любопытством посмотрел на Мэллори. — Я еще не встречался с твоей подругой.

— Мэллори Кармайкл, моя соседка.

Мэллори оторвала взгляд от книги, которую перелистывала:

— Привет.

— И твоя поддержка, как я полагаю. — Этан поднялся и прошел к бару, пристроенному к книжному стеллажу с левой стороны комнаты. Плеснул янтарно-желтой жидкости в широкий бокал и посмотрел на меня поверх ободка, потом сделал глоток. — А я встречал твоего отца.

— Мне жаль, что так вышло.

Он покрутил бокал в ладонях.

— Ты не слишком близка со своими родными?

— Мы с отцом очень отличаемся друг от друга. У нас разные приоритеты. Отец слишком сосредоточен на возведении своей финансовой империи.

— А Мерит это не волнует, — вставила Мэллори из своего угла. — Она счастлива в своих грезах о Ланселоте и Тристане.

— Ланселот и Тристан? — переспросил Этан.

Упоминание об этой потере расстроило меня.

— Я работаю… работала над диссертацией. До того, как это случилось…

Этан прикончил выпивку и поставил стакан в бар, потом прислонился к стене, скрестив руки на груди.

— Я понимаю.

— А я в этом сомневаюсь. Но если ты считал, что мое обращение поможет добраться до денежек отца, ты просчитался. У меня нет ни денег, ни доступа к ним.

Мое заявление явно изумило Этана. Не глядя на меня, он опять вернулся за стол. Усевшись на свое место, он нахмурился, поднял на меня взгляд. Но не сердитый, а скорее, озадаченный.

— А если я пообещаю тебе и то и другое, это поможет примириться с превращением в вампира?

Из угла, где стояла Мэллори, донесся стон.

— Я не такая, как мои родители.

Он снова подверг меня озадаченному осмотру, но на этот раз во взгляде Этана появился оттенок уважения.

— Начинаю это понимать.

Я наконец-то обрела твердую почву под ногами. Он, может быть, и могущественный вампир, но, как и всякий человек, не лишен предрассудков. Откинувшись на спинку кресла, я положила ногу на ногу и скрестила на груди руки.

— Так вот о чем ты подумал? Что я увижу костюмы от Армани, увижу особняк в Гайд-парке и от восхищения забуду о том, что со мной сделали?

— Возможно, мы оба неправильно оценили ситуацию, — предположил он. — Но если у тебя такие глубокие расхождения с родителями, почему ты предпочитаешь зваться по фамилии?

Я посмотрела поверх его плеча и увидела, как Мэллори задумчиво теребит бахрому на портьере. Она была одной из немногих друзей, знавших всю мою историю, и я не собиралась присоединять к этой группе Этана.

— Это лучший из имеющихся вариантов, — ответила я ему.

Несколько секунд он обдумывал мои слова, потом переключил внимание на лежавшие перед ним бумаги и перевернул несколько страниц.

— Ты не стала не-умершей, ты не стала ходячим мертвецом, и Баффи — не пример для подражания. Ты не умерла той ночью. Твоя кровь была заменена. Твое сердце никогда не переставало биться. В генетическом отношении ты стала лучше, чем прежде. Стала хищником. Взошла на вершину пищевой пирамиды. Я сделал тебя бессмертной, если только ты сама не станешь нарываться на неприятности. Если будешь следовать правилам, то проживешь долгую продуктивную жизнь в качестве вампира Дома Кадогана. Да, кстати, Элен снабдила тебя всем необходимым? Ты получила копию «Канона»?

Я кивнула.

— Ты уже принимала кровь?

— Мне доставили расфасованную кровь на дом, но я еще не пробовала ее. Честно говоря, она выглядит не слишком аппетитно.

— Ты получила достаточную дозу во время превращения, поэтому еще не почувствовала жажду. Подожди еще денек. Ты изменишь свое мнение, когда ударит Первый Голод. — Уголки губ Этана дрогнули, и он улыбнулся. Его улыбка была обезоруживающей — он стал как будто моложе, счастливее и человечнее. — Как ты сказала? Расфасованная кровь?

— Именно так. Почему тебя это насмешило?

— Потому что ты — вампир Дома Кадогана. Ты можешь пить кровь непосредственно из людей или из других вампиров. Только не убивай их.

Я приложила руку к животу, словно этот жест мог успокоить волну отвращения, взбудоражившую желудок.

— Я не собираюсь никого кусать! Я не желаю пить кровь ни из пластиковых мешков, ни из людей. Нельзя же вот так просто, — я махнула рукой, — подойти и впиться в шею человека!

Этан прищелкнул языком:

— Подумать только, у нас почти получился нормальный разговор. Мерит, ты же уже взрослая. Тебе придется смириться с обстоятельствами, и как можно быстрее. Нравится тебе это или нет, но твоя жизнь изменилась. Тебе придется приспосабливаться к ситуации с учетом того, кем ты стала.

— Я знаю, кто я, — заверила я его.

Золотистые брови взлетели на лоб.

— Ты знаешь, кем ты была. А я знаю, кто ты сейчас и кем ты станешь, Мерит.

— И кем же?

Его лицо выражало невозмутимую и непоколебимую уверенность.

— Моим вампиром. Моей подданной.

Собственнический тон пробудил во мне гнев, который стал расти и расцветать, согревая меня до пальчиков ног. Тепло казалось приятным, хотя возникло еще одно странное ощущение — как будто это был не мой гнев, а гнев во мне. Но каким бы ни был источник, чувство было всепоглощающим и сильным. Я встала.

— Хочешь доказать эту теорию? — спросила я слегка охрипшим от волнения голосом.

Этан уставился на мой рот и облизнул губы. Но его ответ, прозвучавший через несколько секунд, был сдержанно-официальным. И невозмутимым. Так вельможа отчитывает мятежного слугу.

— Вы забываетесь. Вам всего два дня от роду, а мне — триста девяносто четыре года. Вы действительно хотите испытать свои силы в схватке со мной?

Я сваляла дурака. Я понимала, что должна произнести отчетливое «нет». Но мое тело, судя по всему, решило действовать совершенно независимо от разума и с неизвестно откуда взявшейся бравадой произнесло:

— Почему бы и нет?

После этого воцарилось тяжелое молчание, нарушаемое лишь гулкими ударами моего сердца. Затем Этан, вставая, резко отодвинул свое кресло.

— Идите за мной.

— Что ты наделала?

Мы с Мэллори шли вслед за Этаном по первому этажу.

— Я сама не знаю, — прошептала я. — Вампир Мерит оказалась намного смелее, чем человек Мерит.

— Да уж. Но тебе стоит поскорее научиться управляться со своей новой генетикой, потому что вампир Мерит только что загнала себя в опасную ловушку.

Мы свернули направо, спустились на несколько ступеней, прошли еще через один холл и оказались перед старинными деревянными дверями. За ними открылась огромная и светлая комната, в центре которой на дощатом полу лежали маты. Двадцати-футовые стены до половины были покрыты полированными деревянными панелями, а выше, под выступающими балконами, красовалась внушительная коллекция антикварного оружия: мечи, палицы, луки, топоры и всевозможные кинжалы.