Юэн и Кейтлин стояли в воротах, над которыми какой-то остряк начертал древние слова: «Оставь надежду, всяк сюда входящий». Перед ними расстилалась южная часть Британии. Противогазы свисали с рюкзаков, девушка зябко куталась в теплый плащ, подаренный ей жителями Карлайла.

На мгновение Юэну показалось, что они пересекают не только государственную границу бывшей Шотландии: они вступали в жуткий, незнакомый ему мир. Признательно кивнув Марле, он толкнул скрежещущую створку ворот и шагнул вперед.

– Держись подальше от дорог, – успела сказать дозорная, прежде чем ворота захлопнулись снова.

За Адриановым валом начинались другие земли – пустые, иссушенные, мерзкие.

Сама стена была обшита ржавыми листами гофрированного железа с грубыми шрамами на местах спайки, а вокруг простирались останки палаточного городка, когда-то ставшего приютом отчаявшихся беженцев, пока много лет назад время и огонь не положили ему конец.

С погнутых каркасов свисали куски ветхой и обугленной ткани, но самое нехорошее обнаружилось на земле: по всему лагерю петляли четкие отпечатки огромных лап, не запорошенные снегом.

Юэн снял с плеча автомат.

– Надо быть осторожнее… Когда я тебя нашел, вокруг ошивалась стая собак, – объяснил он. – Снегопада с тех пор не было, так что это могут быть их следы. А может быть, это другая стая.

Кейтлин оглянулась и пожала плечами:

– Не вижу никаких собак.

– Это еще ничего не значит, – не согласился Юэн. – Давай-ка не будем торчать на месте.

Достав из кармана компас в медном корпусе, он сверился с ним и двинулся на восток, скрипя сапогами по снегу.

– Откуда ты знаешь, куда надо идти? – спросила девушка, поправляя на плече рюкзак, где не было ничего, кроме спального мешка и всякой мелочи, которую ей вручили в Соборе.

– Стрелка указывает на север, – ответил Юэн.

– Представь себе, это я знаю, – Кейтлин страдальчески закатила глаза. – С чего ты решил, что идти надо именно туда?

– До Карлайла я шел по следам тех, кто увез мою семью. Теперь их занесло снегом, поэтому сейчас пойдем на восток, до холмов, а там повернем на юг, – он испытующе посмотрел на Кейтлин.

Если девчонка что-то знает, ей самое время проговориться.

– Зачем? – не выдержала она.

– Я так решил. Или у тебя есть идеи получше, куда могли отправиться раболовцы?

Кейтлин настороженно замолчала. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем она негромко ответила:

– Йорк.

– Ты откуда знаешь? – он впился в нее взглядом.

– Догадалась.

– Больно уж ты догадливая! – рубанул Юэн. – Откуда тебе знать, куда они шли? Вряд ли бы они стали делиться планами со своими пленниками, а?

Кейтлин замкнулась, уставившись на свои ноги.

– Что затихла?! – сорвался Юэн.

Но девчонка словно воды в рот набрала. Ну и что с ней делать? Не пытать же… Юэн растерянно потер висок. Нет у него никаких доказательств, что она – из раболовцев. Да и с какой стати они стали бы бросать своих? Вся его решимость выбить из девчонки правду любой ценой сама собой куда-то испарилась.

– Слишком быстро идешь, – вдруг пожаловалась Кейтлин.

– А ты слишком много скрываешь, – парировал Юэн.

– А ты слишком быстро идешь, – упрямо повторила девушка.

– Про эти земли мне говорили, что ничего опаснее я не видал даже в кошмарах. А ты, видимо, хотела бы тут задержаться? Может быть, провести здесь каникулы?

– Может быть, ты просто послушаешь меня и все? – вспылила девчонка. – Может быть, я чувствую что-то такое, чего ты не чувствуешь?

– Может быть, ты экстрасенс? – возвращая Кейтлин ее давешние издевательские интонации, съязвил Юэн.

Она отвернулась от него. Казалось, ей было неловко об этом говорить, словно Юэн со своим ерничаньем вдруг попал случайно в какую-то болевую точку. Словно это ее предполагаемое умение было чем-то неприличным, постыдным.

– А что, полезное умение, – произнес он беззаботным тоном.

– Страшное, – негромко и нехотя отозвалась Кейтлин.

– Если вдруг посетит внезапное озарение про наш поход, ты же со мной поделишься? – осторожно спросил он.

Кейтлин кивнула.

Но Юэн ей не поверил.

Пройдя быстрым шагом несколько часов, они добрались до холмов. Кейтлин давно уже поняла, что Юэн не собирается сбавлять темп ради нее, и потому изо всех сил старалась не отставать, несмотря на рану. У самого подножия холмов Юэн повернул на юг и продолжил путь без остановки.

Небо с утра было затянуто серой пеленой, но теперь стало проясняться. В вышине стали видны красивые перистые облака, а вдали, на горизонте, – странная неподвижная кучевая громада. Земля вокруг была пустынна; только несколько птиц промелькнули вдали, напоминая о том, что путники – не последние живые существа на планете. Снег тут был мягче и даже с проталинами. Иногда из заснеженного леса доносилась капель.

Кейтлин заметила, что Юэн пристально всматривается в горизонт, и не удержалась от вопроса:

– Что ты ищешь?

– Дороги.

– Зачем?

– Мне сказано держаться от них подальше.

– Какой-то дурацкий ответ, – жалобно сказала девушка.

Он засмеялся, и пар от его дыхания завис на мгновение в воздухе, прежде чем рассеяться.

– Дороги для нас с тобой слишком опасны. Дурак тот, кто пойдет по ним напрямую.

– Почему?! – Кейтлин вытаращила глаза и чуть было не оступилась. Поддержав ее свободной рукой, Юэн снова зашагал вперед, возвращаясь к прежнему темпу.

– Человек на дороге – легкая добыча. И потом, там много старых машин, а они могут быть заминированы, – объяснил он, не оборачиваясь.

Кейтлин кивнула.

– И вообще, тот, кто захочет поживиться, будет следить за дорогами, – добавил он, ощущая себя бывалым выживальщиком.

– Ясно… Юэн… Я хочу есть и пить.

Юэн вдруг понял, что полдень давно миновал, а они до сих пор ни разу не остановились подкрепиться. Он оглянулся, пытаясь оценить пройденное расстояние, и с ужасом заметил длинную цепочку следов, тянувшуюся за ними издалека.

– Твою мать!

– Ой! – добавила Кейтлин, проследив за его взглядом.

– Впредь надо быть осторожнее, – сказал Юэн, чувствуя себя глупо после столь пламенной речи об опасности дорог.

– Будем идти там, где меньше снега, – Кейтлин показала на длинную каменную стену, рядом с которой не так намело.

Они подошли к стене и присели, укрывшись за ней от ослепительного сияния снега и от ветра, поднявшегося в последние минуты. Юэн открыл рюкзак и достал два куска сушеной козлятины и большую, но сильно помятую пластиковую бутылку с чистой водой из Карлайла. Один кусок, вместе с бутылкой, он протянул Кейтлин. Она опустила шарф и сделала глубокий глоток, потом вздохнула, утерла рот рукавом, оторвала кусок мяса и принялась старательно жевать.

Юэн тоже напился, засунул бутылку обратно в рюкзак, медленно встал и выглянул за стену. Вокруг по-прежнему не было ни души. На душе у него полегчало, и он закинул рюкзак за плечи, но автомат на всякий случай продолжал держать наготове.

Весь остаток дня они шли по краям полей, вдоль стен, сточных канав и обледеневших разрушенных заборов. Юэн догадывался, что ядерная зима, накрывшая Британию после войны, не пощадила и остальной мир. С тех пор на земле ничего не росло; вся растительная жизнь законсервировалась в семенах, укрытых в земле под снегом и льдом. Ходили слухи, что на юге зима отступала и уже пробилась какая-то зелень, но мало ли что говорят. Охотников поболтать языком развелось очень много: без индустрии новостей и развлечений искусство устного рассказа переживало бурный ренессанс.

Поначалу люди скучали по телевизору, радио и интернету, а потом перестали бросать книги в топку, поскольку поняли, что это старье – возможно, их единственное спасение от тоски. Вот только печатать новые книги было уже нельзя: все печатные прессы работали от электричества и сейчас ржавели и гнили без дела, пока человечество боролось за выживание. Так что теперь каждый был рассказчиком – или, по крайней мере, пытался. На каждом привале, у каждого костра слышались истории. Одни сочиняли на ходу, смешивая детские воспоминания с обрывками прочитанных книг. Другие пересказывали новости, дошедшие из еще теплившихся очагов жизни. Конечно, каждый украшал свой рассказ, как мог, но, выслушав их достаточно от разных людей, со временем можно было составить общую картину.