— Да откуда ты можешь знать, было ли это время счастливым для них или нет?! — воскликнул Клаус. — Да какая разница, кто, когда и сколько был вместе с кем бы то ни было… Вы с Барбарой тоже были когда-то вместе… — Он внезапно осекся, поняв, что затронул не самую приятную для друга тему, и, бросив на него виноватый взгляд, продолжил уже спокойным и заботливым тоном: — Ты не должен думать о том, что было с вами обоими прежде… Тебе необходимо думать о вашем общем будущем… А чтобы оно могло наступить, тебе необходимо вернуться в Милан и признаться наконец этой девушке в любви… И чем скорее, тем лучше…
Этторе покачал головой.
— Нет, Клаус, я не смогу… В жизни есть вещи, которые бывают сильнее нас…
Клаус прошелся по кабинету, задумчиво глядя прямо перед собой, и, остановившись наконец напротив Этторе, неожиданно сказал:
— Знаешь, я все хотел тебя спросить: ты решил последовать моему примеру и открыть собственное детективное агентство только потому, что пришел к выводу о своей чрезмерной занятости, о куче времени, которое ты тратишь каждый день на работу в полиции? — Он умолк, выжидающе глядя в глаза своему другу, и через некоторое время, так и не дождавшись ответа, продолжил: — Я уверен, ты сделал это только потому, что хотел уделять больше времени той девушке, которая будет твоей женой после Барбары… И, наверное, ты поступил правильно… Но не учел при этом самого главного: чтобы рядом была та, кому ты сможешь посвятить все свое свободное время, ты должен иметь смелость завоевать ее, — с расстановкой завершил он.
Некоторое время Этторе раздумывал над словами своего друга. Затем нерешительно проговорил:
— Так ты считаешь, что я должен признаться Даниэле в любви, даже если она снова вернулась к своему жениху?
Клаус сделал досадливый жест.
— Нет, твои мысли никак не хотят продвигаться в верном направлении… — устало вздохнув, посетовал он. — Вот скажи, причем здесь ее жених? Ради бога, выкинь ты этого парня из головы, словно его и не существует на свете. И когда тебе наконец это удастся, отправляйся в Милан, купи два билета в Ла Скала, все равно на какую оперу… Хотя нет, не все равно. Лучше на «Золушку». Итак, купи два билета на «Золушку», и один из них отправь с посыльным Даниэле. А когда вы уже будете в театре, веди ее прямо в ту ложу, о которой ты мне рассказывал, и под звуки оркестра, встав на одно колено, объяснись ей в любви. Уверяю тебя, она оценит по достоинству твой смелый поступок и согласится не только выйти за тебя замуж, но и последовать за тобой хоть на край света.
Во взгляде Этторе промелькнуло изумление.
— Как здорово ты сейчас все это рассказывал… Словно делал наброски к сюжету какого-нибудь романтического фильма… Откуда у тебя берутся подобные выдумки?
Клаус придал таинственность выражению своего лица.
— Просто я хорошо знаю женщин, — с улыбкой ответил он.
И тот факт, что Барбара теперь является твоей женой, только подтверждает это, с иронией отметил про себя Этторе.
— Ну так что, я убедил тебя отбросить все сомнения и немедленно мчаться на встречу к своей любви? — ободряюще похлопав его по плечу, поинтересовался Клаус.
Этторе ответил нерешительным кивком.
— В общем-то, да… Только к тому времени, когда я вернусь в Милан, Даниэлы там может уже не оказаться… Ведь ее жених работает в Лугано, и если она вновь решит уехать вместе с ним… — Он не закончил предложение, выразительно разведя руками.
Клаус осуждающе покачал головой.
— Конечно, решит, если ты будешь целыми днями предаваться здесь бесполезным воспоминаниям, не предпринимая ничего для того, чтобы увидеться с ней, — с упреком проговорил он, но, заметив, какую тревогу вызвали его слова у Этторе, вновь ободряюще похлопал его по плечу и продолжил, доверительно понизив голос: — Поверь, она переживает сейчас ничуть не меньше, чем ты. И с не меньшим волнением ждет вашей встречи… Ждет. Слышишь, Этторе? Я готов тебе в этом поклясться.
Этторе вскинул на него испытующий взгляд.
— Ты и вправду так думаешь? — срывающимся от волнения голосом поинтересовался он.
Клаус загадочно улыбнулся.
— А ты поезжай в Милан и проверь, прав я или нет, — посоветовал он и, когда Этторе был уже возле двери, добавил с прежней улыбкой: — Кстати, если в качестве предлога для встречи с Даниэлой тебе снова понадобится мое электронное письмо, я буду посылать их тебе по нескольку раз в день, пока ты не сообщишь мне дату вашей свадьбы.
Свесившись с дивана, Даниэла неторопливо перелистывала глянцевые страницы альбома с репродукциями картин из галереи Брера, который лежал на полу. Остановившись на «Поцелуе» Хайеса, она принялась вглядываться в образ нарисованной на ней молодой пары, когда на страницу упала вдруг чья-то тень и сразу же послышался звонкий голос Лореданы: — Подумать только, до чего ты докатилась… Подсматриваешь за личной жизнью нарисованных любовников… — хихикнула она и, подхватив с пола альбом, плюхнулась рядом с подругой. — Между прочим, у тебя дверь была не заперта, — уже серьезно сообщила она. — Ты что, кого-то ждешь в гости?
Даниэла отрешенно покачала головой.
— Нет, никого не жду.
Лоредана бросила на нее неодобрительный взгляд.
— Понятно, наша Элли снова пребывает в депрессии, — с тяжелым вздохом констатировала она. — А я вот буквально несколько минут назад виделась…
— С Фредерикой, — безразличным тоном завершила за нее Даниэла.
— Откуда ты знаешь? — изумилась Лоредана.
Даниэла пожала плечами.
— Ниоткуда. Просто ты давно не называла меня Элли…
— Верно подмечено! — задорно воскликнула Лоредана. — Это Фредерика напомнила мне об именах, которыми мы называли друг друга в школе. Я позвонила ей сегодня утром, и мы встретились в нашей с тобой любимой пиццерии… Хотели пригласить и тебя, но сколько ни пытались набирать то городской, то мобильный номер, так и не смогли дозвониться…
— Я отключила оба телефона еще вчера вечером, — прежним тоном сообщила Даниэла.
Лоредана удовлетворенно кивнула.
— Я так и сказала Фредерике.
— Это она прислала тебя сюда? — поинтересовалась Даниэла, взглянув наконец на подругу.
Та обиженно поджала губы.
— Значит, ты считаешь, что меня твоя судьба нисколько не волнует? Ну что ж, спасибо за откровенность.
— Перестань, Лоредана, ты же знаешь, что это не так, — примирительно проговорила Даниэла.
— Да ладно, не стоит приносить тысячу извинений, — иронично откликнулась Лоредана. — Я ведь знаю, что ты не хотела меня обидеть, просто ты в последние дни сама не своя и абсолютно не понимаешь, что говоришь. А все потому, что рядом нет Этторе. Его нет ни на одной из миланских улиц, где вы могли бы встретиться с ним совершенно случайно, его нет в университете, где один из вас мог бы подстроить эту совершенно случайную встречу, — рассудительно проговорила она и, сделав недолгую паузу, продолжила, понизив голос: — А раз так, значит, нужно просто ему позвонить, и он сразу же примчится сюда из любой точки земного шара, в которой его отыщет твой звонок.
— Я так не думаю, — отрезала Даниэла, стремительно поднявшись с дивана.
— А я думаю, — безмятежным тоном откликнулась Лоредана.
— К тому же я не знаю номера его телефона, — добавила Даниэла.
— Зато я знаю, — мгновенно откликнулась Лоредана. — Мне дала его Фредерика, как только я поставила ее в известность, что ты по уши влюблена в ее приятеля, — спокойно объяснила она, заметив удивленный взгляд подруги. — И если у тебя не хватает смелости на то, чтобы набрать его номер, то во мне это качество характера всегда присутствовало с избытком.
— Я запрещаю тебе! — запальчиво воскликнула Даниэла.
Лоредана сделала беззаботный жест.
— Даже один из самых крупных промышленников Италии не может мне что-либо запретить… — возразила она.
Даниэла бросила на нее предостерегающий взгляд.
— Если ты это сделаешь, мы с тобой поссоримся.
Лоредана сокрушенно покачала головой.
— Значит, ты не намерена ничего предпринимать для того, чтобы объясниться с Этторе… Вместо этого ты собираешься сидеть целыми днями взаперти, объясняя свое отсутствие в университете придуманной простудой!
