Однако в подавляющем большинстве случаев этнические наименования в источниках не упоминаются, а речь идет о небольших, организационно единых территориях— «странах» (хетт. утне, урарт. эбани, асс. мāтуили нагӯ). Правда, в урартских текстах при соответствующих названиях часто стоит детерминатив [144]не стран, а лиц, что, очевидно, означает, что данное название воспринималось как племенное, так как при названиях заведомых государств (Ассирии, Урарту, Маны и т. п.) этот детерминатив никогда не ставился [145]. Причиной такого характера терминологии, очевидно, является то обстоятельство, что сама природа нагорий способствовала известному территориальному подразделению населявших ее людей. Армянское нагорье — как и горы Загра в западном Иране — распадается на замкнутые долины и отрезки долин ( гавары), причем в древности их замкнутость еше усугублялась густыми зарослями и лесами, покрывавшими горные склоны и загромождавшими ущелья и перевалы. Следовательно, племя, которое расселилось бы в двух или трех долинах, не могло бы постоянно осуществлять свое организационное единство, кроме как в исключительных случаях, например, при образовании временных военных союзов [146]. Поэтому, даже в условиях, когда не было завершено разложение первобытнообщинного строя, здесь создавались некие территориальные образования — «стрáны» по терминологии древних источников. Каждая такая «страна» имела свой совет старейшин, народное собрание и вождя — военачальника и [79] правителя, однако в случае военной необходимости она могла включаться в конфедерации и союзы, носившие, вероятно, племенной характер, и выступать солидарно с другими «странами». Последние, таким образом, одновременно были и территориальными единицами, и племенными — либо совпадая с племенем, либо составляя его подразделения, практически имевшие гораздо большее реальное значение, чем само племя. Все это крайне затрудняет для исследователя установление момента перехода к классовому обществу, так как мы лишаемся такого обычно столь верного критерия, как возникновение территориального деления общества. Другие признаки наличия классовой цивилизации и государства — существование налогов, отдельных от народа вооруженных сил и государственного аппарата и, прежде всего, самой классовой структуры общества — как правило, не могут быть нами выявлены в силу характера наших источников. Приходится прибегать к таким менее надежным вторичным признакам, как наличие письменности — однако ее возникновение не обязательно (хотя и обычно) синхронно с возникновением государства [147], и [80] к тому же мы не всегда можем быть уверены, что дальнейшие раскопки не обнаружат письменных памятников там, где мы их не ожидаем. Политические объединения и племена Армянского нагорья в середине II тыс. до н. э. Древнейшие исторические данные о «странах» и племенах Армянского нагорья содержатся в хеттских источниках. К сожалению, они дают сведения почти исключительно о районах, непосредственно примыкавших к восточной границе Хеттского царства, в качестве которой с XIV в. до н. э. обычно служило течение верхнего Евфрата. Самой северной «страной», расположенной к востоку от каскского племенного союза и Хеттского царства, была Хайаса-Ацци [148]. До сих пор точно не выяснено, относятся ли эти два названия — «Ацци» и «Хайаса» — к двум тесно связанным объединениям, или они являются разными наименованиями одного и того же. Распространено мнение, что Хайасу следует искать в верховьях Евфрата около совр. Эрзниджана и Эрзурума. Это, однако, плохо вяжется с тем, что, по данным анналов хеттского царя Мурсилиса II, одна из важнейших крепостей Ацци, Арипса, стояла на берегу моря. Текст говорит об этом совершенно недвусмысленно. При локализации Хайасы-Ацци следует также исходить из того, что древние «страны» располагались по долинам, а не поперёк горных хребтов. По всей вероятности, двойственное название «Ацци-Хайаса» объясняется тем, что эта «страна» состояла из двух частей, расположенных в двух смежных долинах, при этом, судя по источникам, Ацци находилась ближе к ядру Хеттского царства, а Хайаса — дальше от него. Если не допустить вместе с Г. А. Капанцяном, что море, на котором находилась Арипса, — это болотистое озеро около Эрзурума (что кажется маловероятным), то приходится признать, что Ацци находилась в Понте, выходя к Черному морю, вероятно, по долине р. Харшит. В таком случае, Хайасу [81] можно поместить в долине р. Чорох около совр. Байбурта, откуда затем ее власть могла распространиться и на Евфрат [149].
Хайасу-Ацци следует рассматривать как племенное объединение, хотя хеттский источник и называет ее правителя «царем». Во всяком случае, наряду с «царем» Хайасы, равноправной стороной в договорах с хеттским царем является и народ Хайасы — по всей вероятности, племенное народное собрание; обязательства договора распространяются и на еще некое лицо, титул которого не указан, — видимо, вождя Ацци. Ниже [82] мы остановимся на данных об общественном строе Хайасы подробнее. Вопрос об этнической принадлежности хайасцев будет рассмотрен в главе III. Пока отметим лишь, что немногочисленные дошедшие до нас собственные имена аццийцев и хайасцев, а также богов и населенных пунктов Ацци и Хайасы не могут быть с полной уверенностью отнесены ни к одному из известных нам языков; их пытались этимологизировать из хурритского [150](Г. А. Капанцян) [151]или из какого-то неизвестного нам индоевропейского языка (Г. Б. Джаукян) [152], но все предложенные этимологии, ввиду крайней скудости материала, очень ненадежны. При локализации Ацци в районе Понта [83] наиболее вероятна была бы принадлежность хайасцев к языкам хаттской или северо-западно-кавказской группы [153]; вероятно также культурное, а может быть, и этническое влияние хурритов. Так или иначе вопрос о языковой принадлежности хайасцев не решен, но, во всяком случае, ни один исследователь не мог представить обоснованных данных в пользу их армянской языковой принадлежности и, как мы увидим, она представляется крайне маловероятной. К этому вопросу мы подробнее вернемся ниже. Южнее Ацци, в верховьях Евфрата, были расположены Паххува на правом и Цухма (или, по-ассирийски, Сухму) [154]на левом берегу реки; южнее Цухмы, по левому берегу Евфрата в районе впадения р. Арацани (Мурад-су) лежала Исува (по-ассирийски Ишуа), наиболее важная «страна» в этом районе. Далее к югу, в долине р. Тохма-су, от совр. Гёрюна до какого-то пункта к востоку от Евфрата лежала Тегарама [155]; правобережная часть Тегарамы считалась подчиненной Хеттскому царству. Отдельной областью считалась Мальдия (ассир. Мелид, Мелиду, Мелидия, урарт. Мелитеа, совр. Малатья) [156]. По-видимому, западнее Тегарамы находились области Тумманна и Пала, населенные палайцами и издавна подчиненные хеттам, хотя эта локализация остается весьма спорной. Где-то в этом же [84] районе следует искать также «страну» Арматана. Несколько мелких полусамостоятельных, но не игравших большой политической роли областей было расположено южнее Мальди между устьем р. Арацани и выходом Евфрата на равнину обе стороны этой реки [157]; далее уже начинались земли собственно Митанни. До начала XIV в. до н. э. влияние Митанни простиралось, видимо, гораздо далее на север, и память об этом долго сохранялась: еще в XII в. ассирийцы называли например, Мальдию (или ее пригород на левом берегу Евфрата?) «ханигальбатской», то есть митаннийской, имея в виду либо ее прежнюю принадлежность Митанни, либо митаннийское происхождение местной династии. вернуться В клинообразной письменности детерминативами называются непроизносимые знаки, определяющие категорию понятий, к которой относится детерминируемое слово (люди, боги, страны, города, профессии, деревянные предметы и т.п.). вернуться Однако следует заметить, что при таких обобщающих названиях, как «Наири» и «Этиуни», всегда ставится только детерминатив страны. Очевидно, это более географические, чем этнические обозначения. вернуться Большим недостатком многих исторических карт является именно то обстоятельство, что древние «страны» размещаются на них поперек горных хребтов. вернуться Так, известна руническая письменность, применявшаяся для магических целей германцами задолго до сложения у них государства; с другой стороны, многие несомненные государства Африки письменности не имели. В значительной мере дело часто определяется наличием или отсутствием соседних государств, уже выработавших письменность, и знакомством или незнакомством с самим фактом существования письменности у соседних народов. В условиях древней Передней Азии представить себе государство, которое не пользовалось бы письменностью, или первобытное племя, которое бы им пользовалось, — трудно. Хотя древний Шумер выработал у себя примитивную письменность еще в конце IV тыс. до н.э., однако последние исследования А. А. Ваймана делают вероятным, что наше обычное представление о сложении здесь классового общества и государства лишь во второй четверти III тыс. до н.э., возможно, ошибочно, и его нужно датировать более ранним временем. Во всяком случае, в доклассовом обществе, даже при соседстве с «грамотными» цивилизациями, возможна только примитивная письменность, используемая для магических и, может быть, простейших хозяйственных целей, но не для развитого хозяйственного учета, для повествовательных текстов и т.п. Поэтому тот факт, что существовали какие-то центры Армянского нагорья, передавшие письменные традиции хеттов и Митанни XIV—XIII вв. урартскому государству IX в. (см. стр. 72. Известно, что хеттские, ранние ассирийские (XII— IX вв. до н.э.) и урартские царские надписи строились по определенным повторяющимся формулам. Многие формулы урартских надписей совпадают и с хеттскими, и с ассирийскими, однако другие не имеют аналогии в ассирийских, но только в хеттских анналах. Ср., например, урартскую формулу: «С богом Халди эти деяния за 1 год я совершил» с хеттской: «и это за 1 год я совершил» (например, А. Goetze, Die Annalen des MuršiIiš. «Mitteilungen der Vorderasiatisch-Aegyptischen Gesellschaft», 38, Leipzig, 1933, стр. 130-131); или урартскую формулу: «Мужчин и женщин оттуда увел, xюношей (?) захватил, уженщин, zбойцов, nконей, mбыков, α баранов — это царю досталось, но что воины увели, они увели отдельно, когда страну я покидал», с хеттской: «…и то, что я, Солнце, из пленных увел во дворец, тех было всего xпленных, а что господа и воины и колесничие Хаттусаса увели из пленных, крупного и мелкого скота, сосчитать было нельзя» (A. Goetze, там же, стр. 76-77). Эти формулы в ассирийских анналах не встречаются. Однако возводить урартскую анналистику непосредственно к хеттской трудно, так как само урартское письмо имеет черты сходства с хурритским, а не с хеттским. Должны были быть посредствующие звенья, связывающие хеттскую анналистику как с урартской, так и с ассирийской. Таковой могла быть только хурритская. См. И. М. Дьяконов, Урартские письма и документы, М.-Л., 1963, стр. 23 и сл., 96, 101.), должен считаться свидетельством того, что это были центры классовой цивилизации. вернуться Сводки данных о Хайасе см. Е. Forrer, Hajasa-Azzi, “Caucasia”, 9, 1931; Г. А. Капанцян, Хайаса — колыбель армян, Ереван, 1948. Обе сводки нуждаются в значительных уточнениях в свете современных данных. вернуться Искать Арипсу на берегу Ванского озера, как предлагал Э. Форрер, невозможно — это противоречит всему контексту источника; весьма маловероятны и альтернативные предложения Г. А. Капанцяна (озеро Гельджик у истоков р. Тигра, или какое-либо маленькое, ныне высохшее озерко). О. Р. Гэрни и Дж. Гарстанг (J. Garstang and О. R. Gurney. The Geography of the Hittite Empire, London, 1959) думают о Черном море и отождествляют Арипсу с Гиресуном. Недалеко от Арипсы стояла другая аццийская крепость — Туккама, расположенная, в то же время, достаточно близко or долины Евфрата, чтобы ее царь мог вести войну с Паххувой, находившейся, видимо, западнее совр. Ани-Камах, около Зимарры. Поэтому Туккаму следует искать севернее Паххувы, вероятно, в долине Лика или на перевалах между долинами Лика и Харшита. При своем наступлении на Хеттское царство люди Ацци и Хайасы проникли в «Верхнюю Страну» (то есть область в верховьях р. Галис) и «сделали своей границей Самуху». С. Алп (S. Alp, Die Lage von Šamuḫa, «Anatolia», I, 1956, 77-80) ищет Самуху на Евфрате выше впадения р. Арацани, однако это означало бы, что «Верхняя Страна» включала и евфратскую долину, что маловероятно. Помимо этого, известно, что путь из Каниша (около Кайсери) на Самуху шел не на северо-восток, а на север, через Куссар, который следует искать в треугольнике Кайсери—Амасья — Анкара (на городище Аладжа-хююк?). Известно также (Keilschrifturkunden aus Boghazköi [KUB] XXXIII, 79), что Самуха имела речное сообщение на лодках с соседними областями, — в частности с Паттейариккой, тоже одно время входившей в состав Хайасы и которую С. Алп отождествляет с совр. Пертек. Однако верхний Евфрат судоходен для лодок только местами, поэтому надо скорее думать о р. Лик (Гайл-гет — Келькит) или, менее вероятно, о р. Галис (Кызыл-Ирмак). Совершенно невозможно отождествление третьей аццийской (пограничной) крепости Ингалава с позднейшим г. Ангел в верховьях р. Тигра, как это делают Э. Форрер и С. Т. Еремян («Атлас Армянской ССР», Ереван — Москва, 1951, карта 102), так как между этим районом и Хайасой-Ацци при любой ее локализации должно было находиться множество других «стран». Наконец, в анналах Суппилулиумаса I говорится о г. Куммаха (совр. Ани-Камах), как принадлежавшем Хайасе. Речь идет о периоде экспансии Хайасы, поэтому нет необходимости искать центрэтой страны именно в районе Камаха на Евфрате. По всем этим соображениям, нам представляется наиболее убедительной локализация Ацци по долине р. Харшит до Фарнакии (Гиресуна) на Черном море, а Хайасы — по долине р. Чороха с центром около совр. Байбурта и предположить экспансию ацци-хайасцев в долину Лика и через перевал в верхнюю часть долины Евфрата (выше Цухмы) {Предложение несогласовано в книге. HF}. Что касается локализаций, предложенных Я. А. Манандяном (к северу и западу от оз. Ван, см. Я. A. Mанандян, О некоторых спорных проблемах истории древней Армении, Ереван, 1965, раздел «Сообщения хеттских, ассирийских, урартских и древнеармянских источников о Хайаса-Аззи») и Г. Б. Джаукян (G. B. Jahukyan. The Ḫayaša Langnage…, «Archiv Orientálni» XXIX, 3, 1961, стр. 356-361), то они основаны только на сходстве некоторых топонимов и плохо вяжутся с данными источников. вернуться Во всяким случае, ареал хурритского языка доходил до границ Хайасы. Несомненно хурритским является имя Арихпицци, правителя, по-видимому, Паттейарикки, звисевшей одно время от Хайасы. В соседней с Хайасой Самухе был один из основных центров культа хурритской богини Шавушки. вернуться В своей книге «Xaйaca — колыбель армян» (Ереван, 1947) Г. А. Капанцян этимологизирует большинство хайасских собственных имен из хурритского, но в заключении к книге говорит о хайасском языке как смешанном из протохеттских, хеттских, палайских, лувийских и даже грузинских элементов (стр. 247) и при этом считает этот гипотетический язык предком армянского. Следует, однако, заметить, во-первых, что, по данным современной лингвистики, язык, правда, может включать большие пласты слов, заимствованных из других языков, но по своему основному словарю и грамматике может принадлежать только к одной какой-либо языковой семье, а не сразу к нескольким; и, во-вторых, что даже если допустить подобную языковую смесь, армянского языка из нее не получится. вернуться G. В. Jahukyan, The Ḫayasa Language and its Relation to Indo-European Languages, Archiv Orientálni, XXIX, 3, 1961, стр. 353-405. вернуться Г. А. Меликишвили, Наири-Урарту, Тбилиси, 1954, стр. 83-85. Ср. особенно название Арипса, относящееся к типу абхазо-адыгской топонимики. вернуться На исторической карте 102 в «Атласе Армянской ССР» (Ереван-Москва, 1961), Сухму помещена слишком далеко к югу. Ее следует передвинуть на место, помеченное «Мусру», так как в настоящее время доказано, что Мусру (Муцру) находилось не здесь, а в долине Большого Заба. См. Н. Тadmor, Que and Musri, «Israel Exploration Journal», II, 3, 1961, стр. 145-150. вернуться Термин «Торгом», сохраненный древнеармянскими авторами, вероятно, не восходит непосредственно к хеттск. Тегарама, а скорее заимствован из Библии и переосмыслен; в Библии же он, действительно, соответствует Тегараме. вернуться На карте 102 в «Атласе Армянской ССР» различаются две страны Мелиду, и вторая помещена между верховьями р. Арацани и Ванским озером. С нашей точки зрения, для этого нет оснований — все древние источники, упоминающие Мелид, Мелиду, Мальдию, Мелитеа и т.п., могут быть без труда объяснены исходя из отождествления этих названии с совр. Малатьей. вернуться Здесь, в позднейшей Коммагене, были, по-видимому, расположены Каласма, Исмерикка, Араванна, Урусса (Уршу). Эти области были подчинены то Митанни, то Киццватне (в последнем случае они в конечном счете подчинялись Хеттскому царству). |
