– Лиз, у меня плохое настроение, – поспешно заверила ее Маргарита. – Это у меня нервное, от расстройства. С чего ты взяла, что он собирается изменять? Может, он натурщицу ищет. Ты сама говорила, что ему Юдифь нужна.

– Даная, а не Юдифь, стыдно не знать, – проскрипела Лизавета нравоучительным тоном.

– Какая разница…

– Колоссальная!

– Лизка, колоссальная разница – это когда ты в музее экскурсию ведешь! А когда муж на свободу рвется – совершенно фиолетово, к Юдифи он свалит или к Данае!

– Думаешь, все же свалит? – прошептала Лизавета.

– Я вообще ничего такого не думаю. Там ответов много?

– Каких ответов?

– Лизка, мне еще ужин делать и стенгазету рисовать, не трать мое время! Ему там претендентки на его кисти, краски и чахлый организм много писем написали?

– Славик не чахлый!

– Господи! Да с тобой у ангела крылья отвалятся и клыки прорежутся! Это просто невозможно! Бабаева, ты тормоз в кубе! Тетки ему пишут, знакомятся? Сообщения там посмотри! И глянь, пишет ли он!

Лизавета снова ушла в астрал, изредка издавая какие-то вздохи и щелкая по клавиатуре.

– Нет, – наконец произнесла она, вдоволь посопев и повздыхав. – Нет ничего.

– Не пользуется спросом твой красавец, – засмеялась Рита и сразу пугливо осеклась, вспомнив, что веселиться в ситуации, близкой к похоронной, неуместно. – Зря боишься. Я тебе больше скажу. Раз он никому не нужен, но смотрит налево, может, и тебе поискать что-нибудь более вменяемое и подходящее для будущей жизни? Зарегистрируйся там же, напиши свои параметры и жди наплыва кавалеров. И будь уверена, что к тебе-то ринутся табуном, поскольку у тебя параметры интереснее и перспективнее.

– Точно! – воскликнула Лизавета. – Ритка, ты гений! Как я сразу не додумалась?

Маргарита потрясенно шлепнулась на стул, едва не пролетев мимо. Она, разумеется, не ожидала столь быстрой поддержки своей идеи, высказанной скорее в шутку, нежели в качестве серьезного предложения.

Разведенных знакомых у Маргариты было много. Большинство в период расставания с супругом воинственно размахивали флагами и потрясали копьями, планируя незамедлительно возвести на пепелище отгоревшей и потухшей любви новый семейный замок, краше прежнего. Но время показывало, что разрушить и спалить дотла гораздо проще, нежели отгрохать что-то новое. Сил и возможностей хватало не на замки, а на кособокие строеньица, мало пригодные для долгой и счастливой жизни. Но жажда продемонстрировать «бывшему» пусть мнимое, но благополучие, вынуждала барышень мириться с колоссальным неудобством в виде нового, но совершенно неподходящего супруга. Извечный женский страх остаться в девках или с дитем в подоле гнал дамский пол на абордаж и заставлял захватывать не фешенебельные яхты, плававшие в других морях, а утлые, раздолбанные баржи со всякой ерундой.

Если еще учесть Лизаветины внутренние дефекты, тщательно подретушированные внешними достоинствами, то становилось совершенно ясно, что мадам Бабаева запросто может прокуковать в одиночестве до самой старости, перебиваясь скоротечными знакомствами и кратковременными романчиками. А виновата в этом будет незадачливая советчица, сдуру подтолкнувшая подругу к развалу семьи.

– Лизок, ты того, горячку-то не пори, – напряженно проговорила Рита, лихорадочно соображая, как отговорить подругу от грядущего несчастья.

– Да я все продумала…

– Лиз, когда? Ты же только что в ступоре находилась!

– А вот только что и продумала!

– Ты не умеешь быстро соображать. Не ври! И не выдавай свои фантазии за действительность! Он пока не изменил! И, судя по наплыву претенденток, вряд ли изменит! Не надо с ним разводиться!

– Я и не собираюсь! – крикнула Лизавета. – Как до тебя доходит-то медленно! Его надо просто отвлечь на время и разочаровать в этой идее!

– Чего? – Рита принюхалась. С кухни тянуло гарью. Похоже, что у нее в очередной раз пожарился суп. Громадными скачками она ринулась к плите, по пути переваривая странные перлы подруги. – Как это – разочаровать?

– Потянуть время, а потом сделать так, чтобы он потерял интерес к знакомствам на стороне и к посторонним женщинам вообще! – радостно пояснила воспрявшая духом Лиза.

– Как ты радикально проблемы решаешь! – Рита с тоской заглянула в кастрюльку. И суп, и кастрюльку можно было хоронить с почестями. Вечно у нее так: заболтается и что-нибудь сожжет. Пора пить таблетки от склероза. Опять вспомнилось, что скоро тридцать лет. А там и старость не за горами. Башка совсем не варит.

– Ты меня слушаешь? – требовательно наседала Лизавета.

– Слушаю, но слабо понимаю. Вернее, не очень представляю мужика, потерявшего интерес к женщинам. Если только евнуха при дворе султана. А тебе он тогда зачем? Для гербария? Или для хозяйства? Насколько я помню, от Славы твоего в хозяйстве пользы как от велосипеда зимой – только место занимает.

– Его должна разочаровать сама идея знакомств по Сети! И ты мне в этом поможешь! Сейчас он чувствует себя охотником, а окажется жертвой. Мы накинем на него лассо и затащим обратно в стойло!

Рита вообразила, как за ней будет гнаться разъяренный Слава, догонит и снимет скальп. Как минимум. Никакого лассо и стойла с покорным Славой в ее мимолетном видении не было.

– Бабаева, давай без меня! По-моему, это очень личное дело, частная жизнь, так сказать. А ты, получается, привлекаешь посторонних.

– Ты нам не посторонняя. Рита, ты нам как родная! – воскликнула Лизавета. – От тебя потребуется самая малость!

Судя по торопливости и напору, малость планировалась величиной с носорога. Рита всегда знала, что чем громче человек орет, тем выше вероятность, что децибелами он пытается заглушить любые возражения и подозрения.

– Ритуля, тебе всего лишь надо будет зарегистрироваться на сайте и познакомиться со Славиком! Поможешь?

– Лизка, ты головой не ударялась? – заботливо поинтересовалась подруга. – Я вроде бы с твоим Славиком уже знакома. Даже у вас на свадьбе свидетелем была. И пили мы вместе неоднократно.

– Зато он тебя голой еще не видел! – выпалила Лиза.

– Это да, – расхохоталась Рита, вспомнив, как вовремя сбежала с бракосочетания, услышав про намечающуюся вечеринку с нудистами. На ее робкие заверения, что она без купальника, Слава легкомысленно отмахнулся, сообщив, что там без купальников будут все.

– Ну вот, – с облегчением выдохнула Лизавета, услышав, как подружка веселится, и затараторила дальше: – Ты выложишь фотографии, мы придумаем тебе какой-нибудь звучный псевдоним, и ты начнешь с ним переписываться. То есть я в это время буду дома, у него на виду, поэтому Слава ничего не заподозрит.

– Стоп! – Рита перестала веселиться. – Я не поняла, что значит «он тебя голой еще не видел»? А что, планируется демонстрация моих прелестей без выходных труселей и прочей атрибутики?

– Нет, если хочешь, можно и в трусах! – торопливо заверила ее Лиза. – Главное, волосами лицо завесить и фотки делать вполоборота и со спины.

– Бабаева! Иди проспись! Твоя борьба за семейное счастье приобрела форму шизофрении и параноидального бреда! Я в этом кошмаре участвовать отказываюсь.

– Ты меня бросаешь? В такой момент? – захныкала Лиза. – Да это же единственный выход.

– Нет. Выход – это когда твой благоверный припрется домой, ткнуть его мордой в компьютер, а потом дать промеж рогов!

– Рога у меня, – шмыгнув, напомнила Лизавета.

– Да нет у тебя пока никаких рогов. И у него нет! А надо, чтобы у него были, а у тебя нет. Хотя бы первое время. Тогда тебе будет не так обидно, когда они наконец проклюнутся! И ты станешь воспринимать его загулы спокойнее.

– Это совет? – холодно уточнила Лиза.

– Да. И заметь – весьма ценный!

– Вот сама им и пользуйся. А я даю тебе время до завтра. Подумать! – отчеканила Лиза и бросила трубку.

Женская раздевалка встретила привычной тишиной и приглушенным светом. В половине седьмого утра основная масса сотрудников бурлила в соседнем помещении. Это был отдел для старейших сотрудников и среднего и мелкого начальства. В ранний час почти все вышеупомянутое начальство спало или только собиралось отбыть к месту службы.