Глупо, парень. Он сильнее вцепился в руль. Скоро Дженни опять уедет… Глупо так увлекаться.

Тоска и одиночество…

Он медленно, задерживая дыхание, выдохнул.

Надо держать дистанцию. И откуда такая ненависть к индейцам, которых горожане совсем не знают?

Она неприветлива и суха — как в день их расставания. В чем причина?

Шейн вспомнил, как они сидели вдвоем возле украшенной рождественской елки, он обнимал ее за талию, и Дженни делилась с ним своими секретами.

Нет! Так не пойдет. С каждой пройденной милей Шейн чувствовал, как дурманящий аромат ее духов, ее тела околдовывает его и пробуждает первобытную тоску по семье, такой, какую его брат Райдер нашел с Саванной и Билли, по хорошей женщине, с которой можно поделиться своими мыслями и надеждами, с той, что станет женой, которую будешь целовать не только потому, что так принято…

Они проехали еще одно ранчо; окна дома были украшены разноцветными гирляндами. Как много в его жизни связано с Рождеством! Впервые за тридцать три года он отчетливо понял, что кроме индейцев, кроме братьев, отца, кроме бескрайних просторов ранчо Мэлоун ему необходимо что-то еще. Душа Шейна томилась, боясь потерять, упустить нечто очень важное. А душа его никогда не ошибалась.

Сильный порыв ветра залепил снегом ветровое стекло, и Шейн, резко затормозив, включил стеклоочистители на полную мощность. Впереди так закружило, что ничего не было видно. Дженни проснулась, покрутила головой, вглядываясь в темноту и не понимая, что случилось. Шейн нажал на педаль тормоза, машина пошла юзом и вдруг, зарывшись в снег, остановилась.

— Все нормально? — спросил Шейн. Она молча смотрела на него своими карими оленьими глазами. — Что?! Ударилась? Шея? Плечо? — Он, торопясь, отстегнул ремень безопасности и наклонился к девушке.

— Ты что, в первый раз едешь по этой дороге?! Решил напугать меня до смерти?

Улыбка расплылась по его лицу.

— Добро пожаловать домой, Дженни Мун.

— Я, конечно, рада, что ты не теряешь чувство юмора, но как мы выберемся отсюда?

Не осознавая того, что делает, он обнял ее за шею.

— Я выкручивался из ситуаций и похуже этой.

Дженни резко вырвалась из его объятий.

— Ах ты, нахальный ковбой! Ах ты, нахальный, самоуверенный ковбой!

Шейн почувствовал, что, несмотря на свою браваду, она дрожит от холода. Он откинулся в кресле и положил руки на руль.

— Если тебе холодно, там сзади есть одеяло.

Она не шелохнулась, тогда он достал одеяло и накинул ей на плечи. Потом, пошарив под сиденьем, вытащил сотовый телефон, нажал на кнопку автоматического набора, и через несколько секунд послышался голос Райдера.

— Извини, братан. Я тебя разбудил?

— Ты что, смеешься? Разве Саванна ляжет спать, не дождавшись Дженни? Где вы? Уже приехали?

— Не совсем. Дорога неважная, так что… мы застряли.

— Объясни, где вы находитесь.

— Ерунда. У меня в багажнике есть лопата и песок. Мы уедем прежде, чем ты сюда доберешься. Я просто хочу предупредить, что мы будем часа через два.

Трубка замолчала. Шейн подумал, что они разъединились, но тут снова раздался голос Райдера:

— Саванна дергает меня за рукав — хочет поговорить с Дженни.

Шейн протянул ей трубку.

— Привет!

— С тобой все в порядке, Дженни?

— Все нормально. Мы немного съехали с шоссе, вот и все. — Она хмуро посмотрела на Шейна и отвернулась. — Когда мужчины за рулем… Ты же знаешь.

Шейн некоторое время сердито барабанил пальцами по рулю, затем резко распахнул дверцу и вышел наружу. Передние колеса увязли в снегу, а задние были почти свободны, так что, если раскидать снег от передка, можно сдать назад. Он открыл багажный отсек. Дженни разговаривала по телефону.

— Побереги батарейки — может быть, придется еще звонить, — крикнул он ей.

Она не повернулась и никак не дала знать, что слышит его, но все-таки стала заканчивать разговор:

— Утром увидимся. Только обещай, что сейчас же ляжешь в постель. — И, помолчав, добавила: — Ну, хорошо. — И еще после паузы: — Я тоже тебя люблю, Саванна.

Шейн взял лопату, песок и закрыл багажный отсек, чтобы холодный воздух не попадал внутрь.

Почему Джейн сказала, что любит Саванну, шепотом? Как будто стесняется своих чувств…

Наконец он отгреб снег от передних колес, насыпал песку и пошел назад. Дженни наблюдала за ним через окно, закрывшись до подбородка одеялом. Такая маленькая и беззащитная… Говорит всегда так строго, но он поставит на кон последний доллар, что за этим строгим фасадом — мягкое и любящее сердце. И горячее. Разумно это или нет, а он попробует добиться своего, прежде чем она уедет отсюда.

— О-о-оп! — Дженни убрала руку с живота Саванны. — Не больно?

Саванна застенчиво улыбнулась и поправила рубашку.

— Не-а. Правда, все труднее найти удобное положение, чтобы уснуть. Но не больно.

— Смотри, шевелится. Что это?

— Наверное, коленка, может быть, пяточка… Для головы маловато.

Дженни пожала плечами и удобнее устроилась под одеялом. Саванна повернулась на бок, с любовью поглаживая свой огромный живот.

— Подожди, и твоя очередь придет. Мне нравится, когда она шевелится.

— Она? Ты так уверена, что девочка?

— Ну-у, можно, конечно, сделать УЗИ и узнать наверняка, но мы хотели, чтоб это был сюрприз. Я просто называю ее «она». Если и мальчик, то тоже хорошо.

Саванна улыбалась, мечтательно глядя в потолок, и Дженни отвернулась. Она была рада за свою подругу. Любимый и обожаемый муж, приемный сын, скоро появится младенец… Но к чувству радости примешивалась еще и зависть. Саванна многого достигла с тех пор, как уехала из Детройта, из их маленькой уютной квартирки, в которой они жили вместе. И теперь делится всеми секретами с Райдером. Впрочем, так и должно быть…

— Дженни, да ты не слушаешь меня!

Раздался стук в дверь.

— Я из обслуживающего персонала. Вам ничего не нужно?

— Это Шейн! — прошептала Дженни.

— Вижу, — захихикала Саванна. — Ты здорово выглядишь, Шейн! — она шлепнула Дженни по ладони и заговорщически подмигнула. — Давай, заходи!

Шейн спиной толкнул дверь, внося целый поднос всяких вкусностей.

— Ханна велела оставить в животе немного места, она приготовила вам праздничный стол, — он поставил поднос на кровать между дамами и повернулся, чтобы уйти.

— А ты не хочешь к нам присоединиться? — спросила Саванна. — Здесь на всех хватит.

— Да нет, вы уж тут поворкуйте наедине, я не хочу вам мешать, — и он вышел, притворив за собой дверь.

Дженни накинула на плечи простыню, села на кровати, скрестив ноги, и принялась с любопытством изучать содержимое подноса.

— Смотри-ка! Бельгийские вафли, клубника! Ханна такая молодчина! Мне не терпится увидеться с ней.

Саванна принялась за вафли.

— Ты, конечно, можешь и дальше притворяться, что Шейн тебе безразличен, моя дорогая Дженни, но я-то видела, какими глазками ты смотрела на него в прошлом году. Даже не говори, что ты к нему равнодушна.

Дженни представила себе его заросший подбородок и свои ощущения, если прикоснуться щекой к этой щетине. Затем откусила вафельки, отпила глоток кофе и посмотрела на Саванну. Встретившись глазами с ее пристальным взглядом, Дженни пошла в атаку:

— Я понимаю, на что ты намекаешь, дорогая Саванна, только не надо подталкивать меня к тому, чтобы я немедленно повторила твой поступок — я имею в виду замужество. Мы с Шейном — совершенно другие люди. — Она несколько раз ткнула вилкой, как указкой, в сторону будущей мамы. — Я приехала сюда для того, чтобы провести отпуск со своей близкой подругой. Затем вернусь в Мичиган, к себе домой, — и так же пристально посмотрела Саванне в глаза, заметив в них разочарование.

Она сказала правду. Мичиган всегда был ее домом. Только может ли она припомнить, когда была счастлива там? Особенно после смерти матери и после того, как Саванна переехала в этот… в этот рай.