— Да, но все это твои проблемы. Твои, а не мои. Почему я должен позволить тебе копать канаву на моей земле и к тому же оплачивать работу вместе с тобой?

— Потому что канал послужит для орошения и ваших западных полей. Разве не вы жаловались на низкий урожай в прошлом году?

— Да, жаловался, — согласился Йорк. — Но потом я понял, что урожай был низким не потому лишь, что не хватало воды. Земля попросту истощилась. Я решил оставить ее под паром в этом сезоне, и, следовательно, от твоего канала я не получу никакой выгоды. Да и лишних денег на него у меня не будет. Придется каналу подождать до следующего года.

— О, но ягнята!.. — воскликнула Изабель. — Подумайте о ягнятах!

— О ягнятах? — переспросил Йорк.

— Да, о ягнятах! — прорычал Тоби. — Они заполонили весь Уинтерхолл. Сейчас они маленькие и миленькие, но к следующему году превратятся в огромных баранов. В мохнатых вонючих баранов. Я должен осушить под пастбище эти северные земли. Именно в этом году.

— Так проложи канал. Только на своей земле.

— Вы прекрасно знаете, что канал тогда получится вдвое длиннее и обойдется вдвое дороже. Не будьте упрямцем, давайте же, сосед, соглашайтесь. Ведь мы с вами друзья.

— Друзья? — Йорк хрипло захохотал. — При чем тут дружба? Если ты хочешь получить свой канал, так сделай это так, чтобы и я не остался внакладе.

Тоби прищурился, глядя на старика. Впервые в жизни он всерьез разозлился на Йорка.

— Хитрый старый плут. Вы ведь тоже хотите его заполучить, не так ли? Просто вы пытаетесь получить его бесплатно.

Йорк приосанился и заявил:

— А теперь ты говоришь как та женщина, твоя мать.

— Оставьте ее в покое, — сказал Тоби. — Женщины не имеют к этому делу ни малейшего отношения. Мы с вами землевладельцы, поэтому договариваемся мы между собой. Видите ли, если мы не сможем начать работу по прокладке канала немедленно, то мне этим летом придется проводить в Суррее гораздо больше времени, чем обычно. Возможно, я захочу навестить окрестных фермеров и пообщаться с ними. И очень может быть, я даже выполню еще несколько кавалерийских трюков.

Тоби уставился на Йорка тяжелым взглядом, давая ему время осознать все последствия его возможных действий. Старик, судя по всему, был немного озадачен таким ультиматумом. Впрочем, Тоби и сам не ожидал от себя ничего подобного. Не ожидал, что будет угрожать своему другу из-за какой-то канавы. Но, как бы ни ценил Тоби проверенную годами дружбу с Йорком, он не собирался позволять соседу беззастенчиво пользоваться его дружеским расположением.

— Будь осторожен, мой мальчик, — с угрозой в голосе проговорил Йорк. Покосившись на Изабель, старик добавил: — Я не думаю, что ты хочешь услышать все, что я мог бы об этом сказать.

Тоби почувствовал, как по спине его мурашки пробежали. Нет, не может быть, чтобы Йорк решился выдать их тайну. Ведь если Изабель узнает об их джентльменском соглашении насчет выборов, она никогда его не простит. И он, Тоби, проведет остаток жизни, считая перед сном овец.

Улыбнувшись Изабель, мистер Йорк спросил:

— Может, угостите, миссис Олдридж? — Он потянулся к ее ладони с земляникой.

— Да-да, конечно, мистер Йорк. — Бел улыбнулась ему в ответ.

Взглянув на жену, Тоби едва удержался от стона. Изабель казалась такой доверчивой, такой невинной… И она даже не догадывалась, какого негодяя и обманщика взяла себе в мужья.

— Послушай мудрого человека, Тоби, — сказал старик, отправляя в рот ягоду. — Никогда не ставь на кон больше, чем готов проиграть.

Тоби понял, что уже кое-что проиграл. И Йорк тоже это знал. Старик мог потребовать прорыть канаву прямо посреди сада в Уинтерхолле, и ему, Тоби, придется на это пойти, потому что у него не будет выбора.

— Я уверена, что можно найти компромисс, — сказала Изабель, поднося землянику к своим алым от ягодного сока губам. — Пожалейте ягнят, мистер Йорк, — сказала она, снова улыбнувшись. — Разве маленькие Божьи овечки не нуждаются в доме?

— Это в ней говорит медовый месяц? — Йорк покосился на Тоби. — Или она всегда такая?

— О, я всегда такая, — закивала Бел. — Правда, Тоби?

— Да, правда. — Тоби тоже улыбнулся, хотя улыбаться ему совсем не хотелось.

А Изабель между тем продолжала:

— Я совершенно не склонна к романтике, мистер Йорк. Справедливость, милосердие, честность — вот три качества, которые я ценю более всего.

— Это так? — Старик бросил на соседа сочувствующий взгляд.

Тоби пожал плечами и посмотрел на одинокий дуб, что стоял на вершине дальнего холма. Его воображение тотчас дорисовало веревочную петлю, свисающую с толстого сука этого дуба. Петлю эту раскачивал ветерок. И заготовлена она была для него, для Тобиаса Олдриджа.

— Что ж, хорошо, — проворчал Йорк. — В интересах справедливости мы продолжим строительство канала. Как договаривались. Но только с одним условием. Если вы возьмете мои западные поля в аренду на лето.

— Но ты только что сказал, что хочешь подержать их под паром!

— Да, это так. Вы можете использовать их как…

— Как пастбище! — с улыбкой воскликнул Тоби. Но как же он сам до этого не додумался? Это же очевидно… — Да, сосед, разумеется. И земля будет удобрена к посеву озимых. — Следовало отдать Йорку должное: старик действительно был умен и прозорлив. Неудивительно, что он долгие годы преуспевал на политическом поприще. Но что за безумие на него нашло, когда он отважился бросить Йорку вызов? — Выходит, вы так и хотели сделать с самого начала, верно?

— Нет, не угадал. — Старик покачал головой. — Но тебе, Тоби, очень повезло, когда ты женился на этой женщине. — Йорк кивнул в сторону Изабель. — По крайней мере она-то знает, что агнцам Божьим нужен дом.

Едва переступив порог Грейсон-Хауса, Тоби с Изабель услышали отчаянный вопль.

— О Господи… — прошептала Бел, инстинктивно прижавшись к мужу.

Через несколько секунд снова раздался вопль, и тотчас же в холл навстречу им выбежала София. Щеки ее раскраснелись, волосы растрепались, и было очевидно, что она ужасно нервничала.

— Ах, слава Богу, что вы пришли!

— Черт возьми, что происходит? — Тоби передал слуге шляпу и перчатки. — У вас там, наверху, убивают кошек?

— Это Люси, — сказала София. — У нее начались роды.

— Здесь? — удивилась Изабель. — Прямо сейчас?

— Да, сейчас, — кивнула София. Она повела гостей в гостиную, но у двери остановилась и, понизив голос до шепота, проговорила: — У них с Джереми случилась ссора, и Люси разозлилась и уехала. Она приехала сюда в коляске. А когда вошла в дом, у нее уже начались схватки. Мисс Осборн сказала, что перевозить ее в другое место небезопасно. Она должна родить ребенка здесь.

Тоби с Изабель переглянулись.

— Мы должны уйти, — сказал Тоби. Изабель кивнула:

— Да-да, конечно. Мы зайдем в другой раз.

— Нет! — София вцепилась в рукав Тоби, а другой рукой сжала запястье Изабель. — Не уходите, умоляю…

Тоби откашлялся и пробормотал:

— Полагаю, что мисс Осборн полностью владеет ситуацией. Или вы хотите, чтобы я пригласил другого доктора?

София покачала головой:

— Я не из-за Люси переживаю. Хетта говорит, что роды проходят как положено, только немного медленно. Но это нормально для первенцев, как она говорит. Нет, меня беспокоит Джереми. За ним действительно нужно присматривать.

— За Джемом? — Тоби покосился на дверь. — Он уже здесь?

— Да, уже здесь. С ним Грей и Джосс, но я думаю, он был бы рад обществу друга. Боюсь, он слишком уж переживает.

Долгий пронзительный визг заставил всех троих надолго замолчать. Наконец Тоби пробормотал:

— Да уж… Могу представить, что Джем сейчас чувствует.

— Ты говоришь, Джосс с ними? — спросила Изабель. София кивнула, и дамы обменялись многозначительными взглядами. — О Боже… Какая это для него, должно быть, пытка.

Тоби с удивлением взглянул на жену. Судя по доносившимся сверху крикам, мучился сейчас вовсе не Джосс. Сам Тоби не слишком переживал, поскольку три его старшие сестры пережили в общей сложности десять очень шумных родов, а Люси, которую Тоби неплохо знал, была гораздо крепче любой из его сестер.