— Это неприлично! Вдруг кто-нибудь посчитает, что если твоя мать в разводе, то она ничего путного не сделала для мужа, не смогла сберечь семью, а значит, и тебя этому не научила! — Ева хорошо запомнила слова матери и еще ни разу не нарушила обещание.

Да, Ева очень скучала по матери, ей не хватало тепла и ласки. Она знала, что в любой момент можно достать деньги из соломенной шкатулки, оставленные на билет в Израиль, и прилететь к родным. Но Ева захотела стать независимой, самостоятельной, и поэтому осталась в Норт-Литл-Роке. Взяла деньги из шкатулки и приобрела хорошую швейную машинку. Позже продала их старую квартиру, купила поменьше, но в центре города, и обустроила ее по своему вкусу.

— Ты скучаешь по ним? — спросила Ребекка. — Тебе не тяжело одной?

— Я летаю в Израиль раз в год, звоню маме каждую неделю. Я уже привыкла. Безусловно, скучаю. Ну что поделаешь? Я сама выбрала такую жизнь. — Ева посмотрела на солнце, которое уже взошло и повисло над рекой Арканзас.

— Девочка моя… — Ребекка подошла к Еве и нежно обняла ее. — У тебя же всегда есть выход. Стоит только купить билет…

— Тебе нравится эта картина? — спросила Ева, показывая на витрину магазина. — Мне кажется, что она отлично будет смотреться у тебя в гостиной.

— Даже и не знаю… — Алекс посмотрел на Еву. — Дорогая, это твоя задача. Не спрашивай, нравится мне или нет. Говори, как со вкусом обустроить мою квартиру.

Они зашли в магазин, и Ева указала на картину продавцу.

Спустя полчаса Алекс повесил картину у себя в комнате, а Ева разлила по бокалам вино.

— Ты права. Я человек искусства, а моя квартира напоминает приют для бездомных. — Алекс положил молоток на стол и взял бокал красного вина. — Ева, — начал он говорить, волнуясь, — знаешь, мне так не хочется тебя отпускать. Хочу каждый день просыпаться рядом с тобой, засыпать, обнимая тебя… Может, ты переедешь ко мне? — Алекс замолчал и посмотрел в глаза Еве.

— Переехать? — Ева улыбнулась.

— Я прошу тебя.

— Хорошо, только с одним условием…

— С каким же? — поинтересовался. Алекс. — Ну? Не тяни!

— Если в твоем холодильнике всегда будут яблоки…

В течение недели Ева полностью переехала к Алексу. Его холодильник впервые за последние три года был заполнен едой, кухонные ящики освободились благодаря тому, что Ева выбросила полуфабрикаты и быстрорастворимые супы. Трехногий стол наконец-то приобрел четвертую ножку. Ева навела порядок и в ванной: выкинула полупустые склянки и баночки с просроченным кремом. Вскоре она взялась за спальню. Сшила великолепные шторы с тюлевыми воланами, покрывало такой же расцветки и мягкие подушки-валики.

— Тебе помочь повесить шторы? — спросил Алекс, наблюдая, как Ева строчит на машинке, дошивая последнюю атласную наволочку светло-голубого цвета.

— Нет, пусть пока лежат. Сначала нужно покрасить спальню. Мне не очень нравятся голые стены, — Ева улыбнулась и отрезала нитку. — Я уже подобрала краску, иди, взгляни в спальне…

Алекс встал с дивана, снял кожаную куртку и прошел в соседнюю комнату. Ева надела только что сшитую наволочку на мягкую пуховую подушку и стала ждать реакции Алекса. Но в комнате повисла тишина.

— Алекс? — позвала она его.

— Что, Ева?

— Тебе нравится? — Она не выдержала и пошла в спальню. — Алекс?

Как только Ева зашла в комнату, она сразу закричала:

— Что ты делаешь?

Алекс выводил на стене, покрытой светло-голубой краской, темно-синие полоски.

— Думаю, что лучше перекрасить стены в синий цвет. — Алекс бросил кисть и отряхнул руки.

— Комната будет казаться меньше! Это все-таки спальня, а не гостиная. Здесь все цвета должны быть пастельными! — начала возражать Ева. — Слышишь! Я с самого утра красила эти стены, а ты пришел и все испортил!

— Нужно было посоветоваться со мной! — холодно проговорил Алекс и подошел к окну, за которым уже темнело.

— Я не знаю, где ты был весь день! С дружками оценивали девочек в мини-юбках? — Ева взяла кисть с голубой краской и пыталась закрасить синие каракули Алекса. — Я могу вообще ничего не делать!

— И не надо! Сам все сделаю! — ответил Алекс и, забрав кисть у Евы, начал красить стены в синий цвет.

— Хватит переводить краску и портить стены! — Ева выхватила из рук Алекса ведерко с краской.

— Малыш, я же шучу… — насторожился Алекс, поглядывая на ведро.

Что может сделать озлобленная женщина, когда у нее в руках целое ведро с краской? — пронеслось в голове у Алекса.

— Зато я не шучу! — резко отреагировала Ева.

Она была бы согласна и на синие стены, если бы Алекс похвалил ее за труд и спокойно предложил бы попробовать другой оттенок, но Алекс молча испортил размазней стены и даже не задумался о том, что Ева весь день посвятила покраске.

— Дорогая, поставь ведро… — начал Алекс.

Ева сразу поняла, почему Алекс мгновенно стал таким мягким и уступчивым.

— Ты хочешь синие стены? — Ева взяла ведро за ручку.

— Да, я хочу синие стены, — ответил Алекс, не отрывая глаз от краски.

— Ты хочешь, чтобы в спальне были синие стены? — Ева определенно что-то задумала.

— Да, я же уже ответил! — громко сказал Алекс.

— Тогда получай! — крикнула Ева и вылила на стену краску. — Больше я ничего не сделаю в этом доме!

Алекс бросил кисть на пол и осмотрел пуловер, на который попало несколько капель краски.

За весь вечер они не сказали друг другу ни слова. Готовясь ко сну, каждый достал отдельное одеяло. В комнате пахло краской, но ни тот, ни другой не стали спать в гостиной.

Ева открыла настежь окно и, специально толкнув локтем Алекса в спину, отвернулась.

Полет… Как хорошо, что во сне можно летать… Парить над домами, смотреть свысока на маленькие точки людей. Жаль, что крылья вырастают только во снах… Полет… свободный, легкий…

Но вдруг сон Евы прервался. Нет, она еще хотела слетать в Париж, посмотреть закат, лежа на облаке, или подняться к серебристым звездам… Сквозь сон Ева услышала долгий и продолжительный сигнал. Она сунула голову под подушку, стараясь вернуться в свой замечательный и необыкновенный сон, но резкие сигналы только учащались. Она раздраженно ударила кулаком по матрасу и откинула одеяло. Присев на кровати, Ева оглядела комнату в поисках источника раздражающих звуков, и первое, что ей бросилось в глаза, — голубая стена, забрызганная синей краской. С обидой маленького ребенка Ева взглянула на спящего Алекса.

Опять послышались сигналы, доносящиеся с улицы. Ева, пересилив себя, встала и подошла к открытому окну.

На улице была длинная пробка. Виновником оказался водитель грузовика, молодой парень, который бегал вдоль дороги и защищался от нападок разъяренных водителей. Дверцы кузова были настежь открыты, и на проезжей части дороги валялись деревянные ящики и зеленые спелые яблоки.

— Двери нужно проверять перед тем, как тронешься, бездарь! — кричал водитель чуть постарше. — Ты не можешь представить, какой ущерб нанес предприятию! Босс тебя живьем закопает!

Но от криков пожилого водителя никому легче не стало. И вскоре молодой парень принялся выбрасывать на тротуар поврежденные деревянные ящики, дабы освободить дорогу. Через десять минут автомобили, стоящие в пробке, начали на малой скорости проезжать мимо грузовика, с хрустом давя пыльными колесами сочные плоды, и на грязно-сером асфальте оставались мокрые следы от яблочного сока…

Ева поежилась и закрыла окно.

— Что там за шум? — пробубнил сонный Алекс и залез под одеяло.

— Небольшая авария, — ответила Ева и легла в постель.

Она пыталась заснуть, но сон сняло, как рукой. Тогда Ева облокотилась на подушку и начала вспоминать, что ей предстоит сегодня сделать.

Миссис Лоуренс! Точно, сегодня мне нужно поехать к миссис Лоуренс! — вспомнила Ева и направилась на кухню варить бодрящий кофе.