Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Поднимемся еще немного. Там растут цветы, исцеляющие ожоги.

— Это далеко? У меня уже начинают болеть ноги.

— Нет, совсем рядом. Недалеко от лавового потока, текущего из пасти горы.

— И они всегда растут именно там?

— Почти. Но если ты очень устала, отдохни здесь, а я схожу одна.

— Нет. Я тоже хочу посмотреть на них.

И они вновь стали карабкаться вверх по уступам застывшей лавы. Взобравшись на следующую террасу, обе остановились, чтобы перевести дыхание. И вдруг Хейкуа воскликнула:

— Вот они! Я вижу!

Она сорвалась с места и, не обращая внимания на острые камни, вонзавшиеся в ее босые ступни, побежала к краю плато. Почти у самого обрыва Хейкуа остановилась и опустилась на одно колено.

— Иди сюда! — крикнула она Лилит.

Лилит осторожно последовала за ней. Священный цветок оказался слабеньким стебельком со смешными розовыми листочками, откровенно напоминавшим обыкновенный сорняк. Единственно, что удивило Лилит, — это его способность расти на почти горячей почве среди окутывавших вершину вулкана серных испарений.

Хейкуа сорвала цветок под корень, осмотрела его со всех сторон и сказала:

— Я сделаю из него мазь. Ты будешь втирать ее много-много дней подряд. Море, солнце и священный цветок вылечат тебя не только от ожогов, но и вообще от всех болезней. Идем!

Когда они уже стояли на берегу моря, Лилит смущенно призналась:

— Хейкуа, я не умею плавать!

— Боишься воды?

— Нет.

— Это уже хорошо. Иисус Джон боялся воды. Потому и утонул. Сейчас я тебя научу плавать. И совсем скоро ты будешь чувствовать себя в воде лучше, чем мао.

— Мао? Кто это?

— Акула.

— Ну, в таком случае я должна научиться плавать быстрее ее!

Хейкуа рассмеялась, схватила Лилит за руку, и они побежали к морю.

Лилит оказалась способной ученицей. Прошло совсем немного времени, и океан действительно стал ее стихией. Ранним утром, когда солнце еще не палило так нещадно, Лилит вместе с Хейкуа уходили к далеким скалам, раздевались донага и кидались в прохладные воды лагуны. Как-то раз Хейкуа сказала:

— Если ты позовешь Рангахуа, он приплывет.

Она сложила ладони рупором, и над океаном разнеслось призывное:

— Ойе, ойе! Ран-га-а-ху-а-а!

Прошло несколько минут, и рядом с ними раздался всплеск. Потом из океана высунулась голова дельфина и взглянула на женщин умными глазами.

— Рангахуа! — радостно воскликнула Хейкуа. — Я знала, что ты приплывешь.

Она обняла дельфина за шею, и они помчались в открытое море.

— А теперь он покатает тебя! — вернувшись, крикнула она Лилит. — Иди к нам.

И вот уже Лилит плывет по лагуне на спине дельфина. Ей и страшно и весело. А Рангахуа осторожно шевелит хвостом, избегая резких движений.

На другое утро они вновь плавали втроем. И на третье… Рангахуа уже сам приплывал к берегу и ждал их прихода. Лилит настолько привыкла к дельфину, что скоро стала купаться с ним и без Хейкуа. Подчас они заплывали чуть ли не на полторы мили в открытый океан. Но страха уже не было. Лилит знала, что дельфин никогда не оставит ее в беде.

Главным же событием в жизни Лилит стало ее исцеление. Мазь, приготовленная Хейкуа из священного цветка, стерла с лица сначала рубцы, а потом и остальные следы ожогов. Еще через некоторое время кожа стала и вовсе чистой. Это было какое-то чудо!

Лилит понемногу привыкла к своему положению дочери вождя. Равно как и к тому, что ее называли Лили. И вообще, незаметно начала чувствовать себя туземкой. Она почти перестала стесняться, появляясь на людях в одной юбке, без блузки и лифчика.

Правда, близко к мужчинам все же подходить не решалась. Те же, хоть время от времени и бросали на Лилит-Лили плотоядные взгляды, старались держаться подальше: дочь вождя считалась неприкасаемой.

В Лилит произошла и еще одна, чисто психологическая перемена. К своему удивлению, она стала замечать, что все реже вспоминает родную Англию. Более того, не хочет никаких встреч с англичанами. Только один из них продолжал оставаться желанным. Данрейвен… Отважный Данрейвен… Тот самый, кого она страстно любила… И кто совсем не любил ее… свою законную жену…

Лилит казалось, что Хейкуа больше разбирается в сердечных делах, чем она. И однажды спросила у нее:

— Как ты думаешь, почему Данрейвен, которого я очень люблю, не любит меня?

— Не любит, — ответила Хейкуа, — потому что тебя с ним нет. Надо, чтобы он был здесь. Ты хочешь этого?

— Хочу.

— Тогда иди на берег моря и зови его. Он приплывет. Но вложи в свои слова всю любовь, на какую ты способна. Все сердце…

С тех пор, следуя совету Хейкуа, Лилит каждый вечер выходила на берег лагуны и громко звала Адама. Иногда она входила на несколько шагов в океан и принималась петь о безутешной любви и тоске по милому. Это ей тоже советовала Хейкуа.

Однажды, когда Лилит стояла по колено в воде, совсем рядом раздался всплеск и над поверхностью появилась голова Рангахуа. Он посмотрел на нее и, нырнув, уткнулся носом в колени. Лилит вдруг поняла, что Рангахуа приглашает ее плыть с ним. Нимало не колеблясь, она забралась к нему на спину и крепко обхватила руками. Сильный удар по воде хвостом, и они понеслись в открытый океан.

5

Живя жизнью полной приключений, Данрейвен насмотрелся и наслушался всякого. Но такое видел впервые.

— Что за черт?! — вслух выругался он, смотря в подзорную трубу.

Роберт Лачлан, капитан шхуны «Абердиин», недоуменно посмотрел на Адама.

— Это вы по поводу туземной деревушки на берегу? Чем она вам так не понравилась?

— При чем тут деревушка? Кто-то несется по волнам на спине дельфина!

— Я же говорил вам, что этот остров заколдован, — рассмеялся капитан, беря подзорную трубу из рук Данрейвена. — Рева Ра не похож ни на какой другой. До сих пор на нем все еще пожирают миссионеров. Говорят, это делает сам дьявол. Недаром же чуть ли не с каждым кораблем, по несчастью бросившим здесь якорь, происходят весьма странные вещи. Члены команды вдруг начинают поодиночке сходить с ума. Или на них нападает мор. Например, чума. Рассказывают, очень давно какой-то английский путешественник умыкнул у местного вождя дочь и увез ее в Лондон. Там она умерла в ужасающей бедности. И вот с тех пор покровительствующие Рева Ра духи мстят за нее европейцам. Одним словом, я не разрешу никому из моей команды здесь высаживаться. Тем более что корабль не сможет даже подойти близко: вдоль берега тянется риф, через который не проскочит и каноэ.

— А как же со мной? Ведь именно это цель моего путешествия.

— Что ж, попробуйте добраться вплавь, — усмехнулся капитан. — Глядишь, вам и подфартит с каким-нибудь дельфином или кашалотом…

Данрейвен бросил взгляд в сторону берега, прикидывая на глаз расстояние. Оно преодолимо, если, конечно, не окажешься в зубах у голодной акулы…

— Когда вы возвращаетесь? — спросил он Лачлана.

— Трудно сказать. Быть может, через полгода. Или через год, Кстати, мы вовсе не обязательно пойдем тем же курсом. Возможно, изберем какой-нибудь из традиционных морских путей. А они лежат далеко за пределами этих широт.

— И что же мне прикажете делать?

— Не знаю. Разве что попросить местных туземцев довезти на пироге до Таити. Конечно, если к тому времени они вас не съедят. А теперь, если не передумали остаться на Рева Ра, прыгайте в воду и плывите. Я не могу больше рисковать кораблем и командой. Ибо нет никакой гарантии, что здешние людоеды не захотят взять нас на абордаж.

Данрейвену оставалось лишь чертыхнуться. Затем он стащил с себя рубаху, скинул брюки и упаковал все это в водонепроницаемый рюкзак. В нем он возил свои вещи, переплывая с острова на остров в поисках туземцев, умеющих ходить босиком по горящим углям. Еще раз взглянув на берег Рева Ра, он повернулся к капитану.

— До встречи! — раздраженно бросил он.

— Если откровенно, вы сумасшедший, друг мой, — со вздохом ответил Лачлан. — Но желаю успеха. А главное — вернуться живым.

9
{"b":"155700","o":1}