Ее глаза метнули огонь.

— Вы думаете, я не знаю? Если бы был какой-то другой путь, поверьте, я выбрала бы его.

Тогда он бы нашел для нее другой путь, который устроил бы их обоих. Он полагал, что добьется своего. Сейчас он был в неподходящем для высокопарного языка положении.

— Вы не могли бы меня по крайней мере развязать? — спросил он.

— Не сейчас, — сказала она, нервно взглянув на закрытую дверь.

Значит, подумал он, есть надежда, что она сделает это, когда будет безопасно. Как прекрасно, ведь он снова увидит ее, такую добрую, отзывчивую и такую красивую. А сейчас надо успокоиться и пока не думать о ней. Все-таки, как ни говори, она остается его тюремщицей. Однако не думать о ней он не мог.

— Что ты делаешь? — спросил брат, когда Мэган появилась на кухне.

— Бутерброды. Принц голоден.

Отвечая, Мэган сжалась, ожидая удара, но его не последовало. Мало того, она увидела в глазах брата раскаяние, совсем не походившее на ту презрительную усмешку, которая обычно появлялась на его лице. Высокий, с хорошо развитой тяжелыми работами мускулатурой, он немного сутулился, как будто нес весь мир на плечах. Мэган любила брата и хотела, чтобы в его взгляде не было такой горечи, как будто между ними было не восемь, а сто лет разницы.

— Не вздрагивай, как будто я монстр. Я ведь не собираюсь бить тебя, — сказал он, и в его голосе звучала обида.

— Но вчера же ты меня ударил, — мягко напомнила она.

— Я знаю. И сожалею. Я не хотел, так уж получилось. Сейчас для нас нелегкое время, но я надеюсь, скоро все будет закончено.

Она была рада, что Шейн встал спиной к ней: он не мог увидеть, как сильно тряслись ее руки. За окном большая тень не переставая, как маятник, двигалась взад и вперед. Друг Шейна, Дейв, охранял коттедж. Другие — наблюдали за пространством между садом, прилегающим к дому, и окраиной леса. Мэган указала головой в сторону комнаты Молли.

— И когда же вы сделаете свое дело? Вы собираетесь убить пленника? — произнесла она, и ей стало не по себе. Даже думать об убийстве она не могла.

— Никто никого не убивает, по крайней мере не под моим присмотром. Как только мы получим от принца то, что нам нужно, мы отпустим его.

— Как вы сделали с королем, — не могла не сказать она.

Шейн передвинул свою мятую бейсболку с эмблемой эдембургских медведей на затылок. Он разозлился.

— Что ты так заботишься об этих паразитах? Мы не хуже их. Если бы не какие-то древние законы и случай рождения, я мог бы править страной вместо них, купаясь в богатстве, а все бы шаркали и раскланивались передо мной.

— Несомненно, — сказала она, слыша подобные речи от него всю жизнь.

Когда Мэган была ребенком, она верила им. Она хотела верить им. Шейну было семнадцать, когда их родители утонули. Паром, на котором они поехали навестить друзей, натолкнулся на скалу и затонул. Мэган тогда было девять лет. После трагедии она льнула к брату как к спасательному кругу.

Он пообещал заботиться о ней, но был слишком молод, чтобы ему доверили сестру. Ее отдали на воспитание престарелой кузине, Шейн приходил навещать ее, уверяя, что возьмет к себе, как только станет достаточно взрослым и заработает денег, чтобы заботиться о них двоих. После смерти Матильды Шейн взял к себе пятнадцатилетнюю Мэган, хотя обещанного богатства он так и не достиг. Зато очень много он говорил о несправедливости жизни, обвиняя власть имущих.

Шейн говорил, что пройдет не так много времени, и они разбогатеют. Сначала она ему верила, но вскоре поняла, что этого никогда не будет. Он даже не окончил школу, сказав ей, что не хочет тратить попусту время. Когда она спросила, почему бы ему не пойти в вечернюю школу, он сказал, что образование не для него. Необходимые знания даст ему жизнь.

Шейн брался за любую работу, но нигде подолгу не задерживался. Последней его работой была должность разнорабочего на кухне в королевском замке. Здесь он узнавал последние новости правящего семейства. У него появились друзья, с которыми он обсуждал какие-то важные вопросы, таясь от сестры.

Постепенно она поняла, что Шейна интересовала теневая сторона жизни. Он собирался получить богатство нечестным путем, нарушая закон. Только благодаря удаче он еще не побывал в тюрьме. Он смеялся над Мэган, когда она решила зарабатывать себе на школьное образование с помощью шитья и пошла учиться к местному портному.

— Такой успех не для меня, — говорил он. — Почему бы тебе не присоединиться ко мне и моим друзьям? Мы покажем тебе, как можно хорошо проводить время.

Однажды Мэган побывала в компании его друзей и убедилась, что большинство из них называли себя Свободными эдембургскими адвокатами, главной целью которых было свержение монархии. На самом деле они относились к людям, которых она не хотела бы встретить ночью в темном переулке.

Они не задумывались над тем, что замахнулись на монархию, которая сумела поддерживать в течение тысячи лет мир в островном королевстве Северного моря, не нарушая установившихся традиций и законов наследования власти. Из курса обучения Мэган знала, что королевская семья много делает для процветания своей страны. Значительная часть успеха королевства состоит в развитии торговли, создании обновленного центра международной коммерции, в поощрении туризма. Дружкам же Шейна легче посеять смуту и беспорядок, чем самим что-то сделать для своего и общественного блага.

Одному из них, Кевину Слейтеру, который назвался путешествующим торговцем, Мэган отдала свое сердце. Ей казалось, что он лучше и честнее остальных. Он мало интересовался делами группы и был ласков и предан ей до тех пор, пока она не сказала ему, что ждет ребенка. Тогда он признался, что женат, и вскоре исчез без следа.

Она вздрогнула от неожиданности, когда рука Шейна опустилась на ее запястье.

— Достаточно. Он должен поесть, но не обжираться. Ты ему приготовила слишком много еды.

Задумавшись, она и не заметила, как сделала полную тарелку сэндвичей для друзей Шейна, потом начала готовить еду для Николаса. Бессознательно сэндвичи для него получились более аппетитными, чем для всех остальных. Она увидела голодный взгляд Шейна и сказала:

— Это не для принца, это для тебя. Ему я еще сделаю.

Брат одобрительно улыбнулся:

— Наконец-то ты разобралась со своими приоритетами.

Он взял сэндвич и, не разрезав его пополам, откусил большой кусок.

— Вкусно, — сказал он с набитым ртом. — Потрачено много усилий, и не зря.

Мэган стала делать сэндвичи для принца. Ей хотелось, чтобы они выглядели аппетитными и были питательными. Ему надо основательно подкрепиться. Она вспомнила, как испугалась, когда его привезли сюда без сознания, бледного, без признаков жизни. Она даже подумала, что он мертв. Его слабый стон, когда они грубо бросили его на кровать Молли, свидетельствовал о том, что он жив, но очень слаб и, может быть, ранен.

— Интересно, что подумает крошка Молли, когда узнает, что в ее кровати лежал настоящий живой представитель королевской семьи, — услышала Мэган голос Шэйна, увлеченно жующего.

— Скорее она захотела бы получить обратно свою спальню и свои игрушки, — заметила Мэган.

— Да так и будет, достаточно скоро. При условии, что ты будешь все делать правильно, — Шейн погрозил ей пальцем.

— Ты ведь не сделаешь ей ничего плохого? — спросила Мэган, и ледяная дрожь прошла по ее спине.

Его лицо потемнело.

— Мне не стоило вчера бить тебя и угрожать насчет Молли, но я не уверен, что смогу остановить остальных, если ты не будешь с нами сотрудничать. Ты перехитрила их сейчас, спрятав ее. Но не сомневайся, если они захотят ее найти, они найдут. И тогда я уже не буду в ответе за то, что может случиться.

Она стала ломать руки в отчаянии.

— Почему ты позволил им взять верх над твоей жизнью, Шейн? Разве ты не видишь, «Свободные» — неподходящее название для их поступков. Ты не свободен. Ты пленник желания группы, даже готов угрожать Молли, хотя я знаю, как сильно ты ее любишь.