— Шок, — повторил Карн. — Но что вызвало этот шок? С кем она разговаривала, кроме меня? — сердито спросил он.
— Со мной, — прошептала Марта.
Может быть, пора ему сказать? Она скажет. Отведет его в сторонку и объяснит всю сложность ситуации. Не выгонит же он их в такой момент, как бы он ни относился к лжецам.
Марта шагнула к нему. В это время вошел врач с повеселевшим лицом. Он только что звонил своему коллеге в Морленд и интересовался историей болезни пациентки.
— Беспокоиться не о чем, — заверил он их. — Миссис Хогарт еще два месяца назад была слишком тяжело больна и никак не могла полностью выздороветь за три недели. И как я понимаю, она начала поправляться только с тех пор, как вы переехали сюда. Я хочу предложить отправить ее в санаторий на пару месяцев. — Он остановился, потому что при слове «санаторий» Марта вздрогнула. — И не беспокойтесь о деньгах, миссис Махони. Мне принадлежит койка в одном санатории, и я мог бы предоставить ее вам. Стоить это будет пятьдесят долларов в месяц.
— Я бы с удовольствием… — начал Карн.
Марта глубоко вздохнула, она ничего не скажет Карну. Теперь ей придется остаться дольше, чтобы получать свои сто пятьдесят долларов.
— Спасибо, мистер Карсон, но моя мама довольно независима. Думаю, она примет это только от меня.
Карн нахмурился еще больше. Он ужасно хотел помочь Марте хоть немного.
— Но я очень вам благодарна, — сказала она ему.
Он немного повеселел и начал придумывать, как бы увеличить ей жалованье. В то же время Марта размышляла, как бы его отблагодарить усердной работой.
Врач и мисс Флинт, которая в придачу к прочим своим достоинствам оказалась отличной медсестрой, остались с миссис Хогарт. Марту и Карна (а заодно Старожила, который почему-то оказался там) изгнали из задней гостиной, потому что они последними разговаривали с миссис Хогарт. И поскольку еще не было известно, чем вызван шок, врач решил, что лучше, чтобы она их не видела, пока полностью не придет в себя.
— Кто такой Ти Джей? — прошептал врач Карну, выйдя из комнаты. — Она все время о нем говорит.
— Муж Марты, — простонал Карн.
— А Имолин?
Карн повернулся к Старожилу.
— Имолин была сегодня здесь? — спросил он.
— Еще бы! — Старожил объяснил ему все в двух словах.
— И санаторий, — в заключение добавил врач.
В этот момент к ним подошла Марта:
— Она все время допрашивала маму, в каком санатории находится Ти Джей. Маме было тяжело отвечать на вопросы, касающиеся только нас двоих.
У Карна был крайне испуганный вид:
— Надеюсь, она ей не сказала?
— Нет.
— Повезло, — прокомментировал Старожил. — А то с нее бы сталось отправиться прямо в санаторий к Ти Джею.
— Мы не позволим мисс Имолин подобным образом обращаться с миссис Хогарт, — утешил их врач. — Я распоряжусь, чтобы мисс Имолин к ней не пускали. — Он взглянул на Карна, вспомнил, что бедняга вроде с ней помолвлен, и добавил: — Красивая женщина, но не деликатная, скажем так.
— Скажем, — согласился Старожил.
Врач уехал, оставив Марту наедине с серьезной проблемой. Если она хочет сохранить место и оплачивать пребывание матери в санатории, она не может все рассказать Карну. И в то же время, если ее мать узнает, что она так ничего ему и не сказала, то встревожится, и санаторий не пойдет ей на пользу.
«Мне опять придется лгать, — в отчаянии подумала Марта, — на этот раз ей». Так она и сделала.
— Как гора с плеч. — Миссис Хогарт с облегчением закрыла глаза. — Теперь Имолин не сможет тебе навредить. А раз за вами присматривает мисс Флинт…
Девушка нервно сглотнула:
— Лучше не говорить никому. Мне лучше теперь оставаться миссис Махони, верно?
— Возможно.
Марта объяснила матери все по поводу санатория. В то время, когда его строили, многие местные врачи покупали койки, участвуя в финансировании. Доктору Джонсу удавалось успешно лечить своих пациентов, так что койка чаще пустовала. Если Марта будет выплачивать пятьдесят долларов из своего жалованья, миссис Хогарт сможет существенно поправить свое здоровье.
— Все будет прекрасно, — улыбнулась мать загадочной улыбкой, которая несколько озадачила Марту. Такое поведение не было свойственно миссис Хогарт.
«Скорая помощь» увезла ее еще затемно.
Карн и Старожил установили новый замок на двери. Он стал прекрасной защитой от Имолин. Ей осталось бы только стоять и кричать: «Э-эй, это я!»
— Если она когда-нибудь научится держать язык на привязи, — призналась Марта Дезире Флинт, — тогда ее впустят. А так я прячусь, когда ее слышу.
— Ее стараются не приглашать, — призналась мисс Флинт. — Когда она заявляется в наш офис, я так холодно отшиваю ее, что она не может там оставаться. Если мисс Имолин хочет поговорить с мистером Карсоном, пусть ловит его на плантациях садоводов. Он, — добавила мисс Флинт, — явно избегает ее.
Марта отпраздновала первый месяц своего пребывания на ранчо праздничным пирогом с одной свечой. Когда она объяснила Карну, что это означает, он предложил это отметить:
— Поехали все вместе в кино. Я сейчас заправлю машину, пока вы займетесь ужином.
А с высоты холма в бинокль наблюдали за тем, как Карн суетится вокруг микроавтобуса, заливает горючее в бак и моет не только ветровое стекло, но и все остальные стекла. Потом бинокль отбросили и опрометью бросились к гаражу.
Имолин пришлось долго ждать на боковой дороге, потому что те, за кем она наблюдала, неторопливо ужинали, дожидаясь, пока полностью стемнеет. Марта тщательно приводила себя в порядок, она сняла сетку для волос и расчесала их до блеска. А потом они все вместе уехали и заперли за собой двери.
Вечер прошел прекрасно. Когда мисс Флинт заметила неподалеку машину Имолин, то не подала виду, потому что решила не портить всем удовольствие. А когда она увидела, что Имолин впереди них направляется в бар, то пожаловалась на головную боль и попросила отвезти себя домой.
Мисс Флинт выздоровела раньше, чем они успели вернуться, все пили кофе с пирогом на задней террасе. «Действительно, чудесный вечер», — подумала Марта и пожелала, чтобы такое почаще повторялось.
Потом, решила она, открывая окно и усаживаясь на подоконник, чтобы посмотреть на звезды, после того как мама полностью выздоровеет, она как-нибудь избавится от Ти Джея. А пока что Имолин не может приблизить день своей свадьбы с Карном.
Утром у нее разыгрались нервы. В новом почтовом ящике дожидались два письма. Одно от матери об улучшении здоровья, а второе — от Табиты. Чтобы перечитать письмо Табиты, она отправилась к себе в комнату.
«Конечно, Уинди забрал почту и сам получил письма, но я не говорила ему о том, что ты пишешь мне, поэтому он все тут же выложил.
Уинди повернулся ко мне с вытаращенными глазами и сказал, что интересуются мужем Марты Махони. Я спросила: «Почему спрашивают у вас? Почему не у Марты?» Он взревел: «Но она не замужем!» А я ухмыльнулась и сказала: «Это вы так думаете».
Он разозлился, что мы ему ничего не сказали. Потом спросил, в каком санатории Ти Джей. Это меня озадачило. Я сказала, что не помню названия, но вроде это на юго-западе, недалеко от тебя.
Я видела копию его ответа. Конечно, самолюбие не позволило ему признаться, что он не все о тебе знает, так что Уинди с важностью сообщил, что не может предоставить требуемую информацию, так как не одобряет интереса работодателей к проблемам семейной жизни своих служащих.
Цитирую, что он ей написал: «Одна из моих конторских служащих сообщает мне, что он находится где-то на юго-западе».
Дальше говорилось о другом. Марта перечитала все, что относилось к ее постоянной проблеме, и, наконец, прочитала постскриптум:
«Р. S. Почтовая бумага вся пропахла духами. Нацарапано примерно четыре буквы на страницу. Узнаешь?»
Марта прочитала описание и немного успокоилась. По крайней мере, это не Карн интересовался ее темным прошлым.